и Нидерланды были более сдержанны [26].
В Вашингтоне сторонники введения санкций против России считают, что это возможность для: (1) наказания России за то, что она отозвалась на призыв правительства Крымской автономии о защите от киевских путчистов, подключив расквартированные в регионе российские войска, (2) ослабления российской экономки и политической изоляции от основных западных торговых и инвестиционных партнеров, (3) придания легитимности насильственному захвату власти неолиберальными и неонацистскими прислужниками США, и (4) продвижения дестабилизации внутри границ Российской Федерации.
По меньшей мере именно экономические санкции стали агрессивным инструментом подключения коррумпированных прозападных российских элит и олигархов ради воздействия на правительство Путина, чтобы то де-факто приняло киевский режим и отдало в его руки автономный крымский народ. «Санкции» рассматриваются сторонниками Белого дома как: (1) проецирование могущества Соединенных Штатов, (2) обеспечение защиты Украины как новой стратегической базы НАТО, (3) этническая чистка этого разнообразного и сложного региона от русскоязычного меньшинства и (4) открытие Украины для полного разграбления ее экономических и природных ресурсов западными транснациональными корпорациями.
Режим Обамы ссылается на «успех» финансовых и экономических санкций против Ирана, как на «модель» того, чего можно достичь с Россией: ослабление экономики, сокращение торговли, дестабилизация валюты, провоцирование нехватки потребительских товаров и массовых волнений [27]. Госсекретарь США Джон Керри проталкивает еще более радикальные меры экономических репрессалий: торговые и инвестиционные санкции, что явно может привести к разрыву дипломатических отношений [28].
Влияние санкций на Россию, США и ЕС
Энергетические и финансовые санкции, если предположить, что они могут быть введены, произвели бы сильное влияние на российские энергетические компании, ее олигархов и банкиров. Торговые и инвестиционные соглашения пришлось бы отменить. В результате Европа, которая в области энергетики на 30 % зависит от импорта российских нефти и газа, соскользнула бы в экономическую рецессию [29].
США не в том положении, чтобы заменить возникающую нехватку энергоресурсов. Иными словами, торговые и инвестиционные санкции против Российской Федерации могут привести к «эффекту бумеранга», особенно для Германии — экономического «локомотива» Европейского союза.
Финансовые санкции нанесли бы ущерб коррумпированным российским олигархам, которые вложили десятки миллиардов евро и фунтов в европейскую недвижимость, бизнес-инвестиции, спортивные команды и финансовые учреждения. Санкции и настоящая заморозка заморских активов российских миллиардеров сократят все прибыльные транзакции для западных финансовых институтов вроде Goldmann Sachs, JP Morgan-Chase и других «гигантов» Уолл-стрит, равно как и лондонского Сити.
«Наказывая» Путина, ЕС к тому же «оплевал бы сам себя». Санкции могли бы ослабить Россию, но они также ускорили бы экономический кризис в ЕС и его хрупкое восстановление.
Ответ России на санкции
По сути, администрация Путина могла выбрать один из двух полярных ответов на санкции ЕС-США: она могла капитулировать и уйти из Крыма, подписать соглашение по военной базе (отлично зная, что НАТО его не выполнит) и признать собственный международный статус как ква-зивассального государства, неспособного защитить своих союзников и границы; или же она могла подготовить ответный ряд контрсанкций, конфисковать западные инвестиции, заморозить финансовые активы, изменить выплаты по долгам и заново национализировать основные отрасли промышленности.
Российское государство усилилось бы за счет неолиберальных и прозападных олигархических секторов российской политической элиты. Россия разорвала бы соглашения о транспорте и базах с США, перерезав центральноазиатские маршруты поставок Пентагона в Афганистан.
Президент Путин мог бы покончить с санкциями против Ирана, ослабив отрицательную позицию Вашингтона. Наконец, Россия могла бы активно поддерживать антиимпериалистические движения недовольных на Ближнем Востоке, в Африке и Латинской Америке, при этом усилив поддержку правительства Сирии, которое защищается от поддерживаемых США бесчеловечных джихадистов.
Иными словами, санкции США-ЕС при попытке подорвать Россию на самом деле радикализируют внутреннюю и внешнюю политику Москвы и маргинализируют прозападных олигархов, которые влияли на прежнюю примиренческую политику администраций Путина и Медведева.
ЕС и Обама могли консолидировать свой захват Украины, но они много потеряли бы в глобальном масштабе. Более того, Украина, весьма вероятно, превратилась бы в крайне нестабильное вассальное государство, пригодное для исполнения планов НАТО. Необходимость займов США, ЕС и МВФ режиму-банкроту обусловлена (1) 40 %-ным сокращением энергетических и газовых субсидий, (2) 50 %-ным сокращением пенсионных выплат в государственном секторе, (3) резким увеличением потребительских цен и (4) приватизацией (грабительской) государственных компаний.
Результатом будут крупномасштабная потеря рабочих мест и резкий рост безработицы. Неолиберальная программа экономии еще больше подорвет стандарты жизни большей части рабочих и служащих и, вероятно, породит антагонизм «народной базы» неонацистов, спровоцировав новые витки насильственных массовых протестов.
Запад продвинулся бы дальше с «соглашениями» со своими украинскими прислужниками «наверху», но столкнулся бы с большими конфликтами «внизу». Перспективы диктата опустошительной экономической политики Брюсселя и МВФ как части программ экономии для масс украинских граждан сделает посмешищем националистические лозунги крайне правых путчистов. Экономический коллапс, политический хаос и новый виток социальной напряженности нанесут ущерб политическим выгодам, предполагавшимся при захвате власти в феврале 2014-го.
Заключение
Разворачивающийся из-за Украины конфликт США-ЕС-Россия имеет далеко идущие последствия, которые определят глобальную конфигурацию власти и вызовут к жизни новые идеологические союзы.
Западные санкции непосредственно ударят по российским капиталистам и усилят «коллективистское вращение». Силовой захват власти при поддержке Запада в «мягком подбрюшье России» может спровоцировать большую российскую поддержку повстанческих движений, бросающих вызов западной гегемонии. Санкции могли подтолкнуть усиление китайско-российских торговых и инвестиционных связей, равно как и соглашения о военном сотрудничестве.
Многое зависит от того, как расценят Обама и ЕС еще один слабый и малодушный ответ правительства России. Они уверены, что Российская Федерация снова, как и в прошлом, будет «попусту шуметь и возражать» против экспансионистских шагов Запада, но в итоге капитулирует.
Если такие расчеты окажутся ошибочными, если Запад пойдет на финансовые и энергетические санкции, а президент Путин нанесет сильный ответный удар, мы направимся прямо в центр нового политического шторма, в котором поляризованный мир станет свидетелем новых классовых, национальных и региональных конфликтов.
Украина и смена режима
Майкл Паренти
В начале 2014 года более 83 % избирателей Крыма по собственному желанию участвовали в референдуме о присоединении к России. Из них почти 97 % проголосовали за выход из состава Украины и возвращение в Россию, что стало победой подавляющим большинством голосов. Возвращение в Россию означало лучшие зарплаты и пенсии и несколько лучшие условия жизни. Желание воссоединиться покоилось целиком и полностью на этнической эмоциональности; крымские избиратели надеялись на лучшие стандарты жизни.
Стоит вспомнить, что Крым никогда не стремился к таким действиям и Россия никогда бы не приняла такой курс, если бы не захват Украины разрушительными силами, стремившимися к смене режима.
Смена режима — форма действия, разработанная,
