теорию можно проверить экспериментально (например, теорию возникновения жизни). Тогда экспериментальной проверке подвергаются некие следствия, вытекающие из теории.
Все науки, что бы ни являлось объектом их изучения: человек, Вселенная, земля, микромир, экономика, – изучают свой предмет на основе неких модельных представлений об объекте исследования. Невозможно изучать окружающий мир как таковой. Чтобы что-то узнать о наблюдаемом явлении, ученые всегда разлагают сложное явление, сложный объект на составные, более простые и доступные для изучения части. Потом более или менее упрощенно пытаются описать взаимодействия этих частей друг с другом и с окружающим миром. В результате вместо самого явления во всей его бесконечной полноте и сложности появляется некая модель, упрощенно описывающая какие-то важные особенности его сущности и поведения.
Еще одним важным понятием является понятие научного закона. Научный закон – это высказывание (словесное или в виде математических формул), описывающее соотношение, причинно-следственные связи между фактами и явлениями. Важно не забывать, что научные законы всегда имеют ограниченную область применения и ограниченную точность. Важно также не упускать из виду, что те величины, понятия и факты, которыми оперирует закон, должны быть сами по себе строго и точно описаны: что такое «сила», что такое «ускорение», что такое «масса», «скорость» и т. п. следует знать, используя, например, законы Ньютона.
Не следует считать, что научная деятельность сводится к установлению научных законов. В гуманитарных отраслях знаний не законы устанавливаются, а производится систематизация сведений. Поэтому часто (на мой взгляд, только так и следует поступать) эти отрасли называют «дисциплинами»: это дисциплинированное, классифицированное знание К ним я бы отнес историю, языкознание, литературоведение, социологию и т. д. и т. п. У нас в стране по давно сложившейся традиции эти направления считают науками и присуждают научные степени и звания. Ничего плохого в этом нет, но улавливать отличия следует. Быть может, резкие (свойственные, скажем, мне и многим другим представителям «настоящих» наук типа физики-химии) заявления: история, философия и прочие гуманитарные изыскания – не науки, следует считать радикальными и эмоционально слишком яркими. Но совсем не замечать этих отличий хуже, чем быть радикалом. Еще одна оговорка: и в истории и в прочих гуманитарных дисциплинах имеется огромное множество научных – без всяких оговорок – методов: от радиоуглеродного анализа до электроэнцефалограмм при исследовании психики человека. Но это не превращает эти огромные и уважаемые отрасли знания в полноценно научные (напоминаю: я – радикал!).
Приведу так называемые «принципы научного знания»:
– принцип верификации, означающий, что каждое научное высказывание должно быть принципиально проверяемо опытом;
– принцип фальсификации, означающий, что научным знанием может быть лишь то, что в принципе опровержимо (критерий Поппера).
Если первый принцип понятен без пояснений, то второй почти всегда вызывает недоумение в связи с очевидным созвучием: фальсификация – это подделка! Как же можно говорить, что научная теория должна быть фальсифицируема?
Здесь слово «фальсифицируема» имеет несколько иное значение. False означает не только фальшивый, но и неправильный, ошибочный, ложный, обманчивый. Фальсифицируема – то есть может быть «сделана ошибочной». Любое научное утверждение, закон справедливы лишь при определенных условиях, которые должны быть осознаны, сформулированы, указаны. И если эти условия изменить – хотя бы в мысленном эксперименте, – утверждение перестает быть истинным. В научной теории обязательно должно содержаться условие, при котором она становится неверной. Теория, верная при любых мыслимых обстоятельствах и предположениях, ненаучна: скорее всего, это религиозная или религиеподобная доктрина, учение.
Смысл фальсифицируемости можно пояснить, сравнивая религиозные принципы с научными. Религиозные принципы являются неопровержимыми, священными. Их смысл в том и состоит, что они неопровержимы, что они – истина вечная и неизменная, исходящая от Бога. Ссылаясь на «волю Божью» и «промысл Божий» (к тому же недоступный человеческому разумению), можно объяснить любое непонятное явление.
Ни одна научная теория не может быть на 100 % неопровержимой. Карл Поппер, предложивший этот принцип, утверждал: теорию нельзя считать научной, руководствуясь лишь тем, что есть один или какое-то множество подтверждающих ее экспериментов – наличие подтверждений ещё нельзя считать показателем научности теории. Проверять теории необходимо не посредством поиска доказательных фактов, а посредством поиска фактов опровергающих.
Приведу пример. В теории относительности имеется принципиально важный постулат: скорость света (в вакууме) неизменна. Математическая модель, описывающая, например, движение луча света в космическом пространстве, приводит к выводу, что луч света должен искривлять свою траекторию, проходя вблизи массивных космических тел. Это предсказание теории подтверждено экспериментально. Однако, если предположить, что скорость света не является величиной постоянной, то мы получим иное предсказание, не совпадающее с экспериментальными данными, то есть теория (построенная на непостоянстве скорости света) окажется неверной. Существование предположения, делающего теорию неверной, и есть ее фальсифицируемость.
Согласно теории эволюции Дарвина в процессе развития происходит изменение биологических видов – от простых к более сложным. За многие десятилетия изучения эволюции сформировалась огромная база данных, произведена классификация видов и т. д. После открытия ДНК и развития генетики теория эволюции получила подтверждение: в ходе эволюции действительно происходит изменение генетического состава и при этом выявляется родственная связь видов. Если бы анализ ДНК показал, что виды не являются генетическими родственниками, то теория эволюции была бы опровергнута. Наличие конкретных критериев опровержимости говорит о том, что теория эволюции – научная теория. А вот креационизм (все создано Творцом) – в противоположность теории эволюции – нефальсифицируем и, следовательно, не является научной теорией. Можно ли, оставаясь в рамках креационизма, указать на такие условия, на такие критерии, при которых утверждение о том, что мир в целом и жизнь в частности не созданы Творцом, становится верным? Разумеется, нет.
Наивным верующим кажется: вот и хорошо, нашу теорию опровергнуть невозможно! На самом деле их «теория» в связи с нефальсифицируемостью является религиозным домыслом, а не научной теорией: если теория не может указать те условия, при которых она ошибочна, то значит, нет и условий, при которых она верна – это не научная теория.
Основа науки – опыт, эксперимент. Основа религии – вера в сверхъестественное, мистический опыт. Наука должна все подвергать сомнению, переосмыслению. В религии сомнения или недопустимы, или строго ограничены. Наука доступна не для всех, она требует развитого интеллекта, долгой и упорной учебы. К религии может обратиться каждый.
Наука старается ответить на вопросы «Как?» и «Почему?». Религия пытается дать ответ на вопрос «Зачем?». Наука хочет понять, как устроен мир, религия же стремится к познанию смысла существования нашего мира. Вопросы о «замысле Божьем», о том, «зачем Господь создал этот мир и человека», и т. п. в рамках религиозно-философского дискурса уместны и оправданны, но в рамках научного
