Что же касается использования робототехники для образования — здесь открываются вообще широчайшие перспективы. Робот в таком процессе выступает и как учитель, и как наглядное учебное пособие.
"ЗАВТРА". Но ведь обучение — это интерактивный процесс! Мы же не пришли на концерт, где нам показывают физику или химию, но должны понять и выучить законы природы. Как здесь нам поможет робот?
Антон БАЛАКИРЕВ. Робот в этом случае может выступить живым учебным конструктором. Конечно, планету он не изобразит, тут всё равно надо задействовать абстрактное мышление, но всю механику Ньютона можно легко продемонстрировать на примере роботов. Например, в зависимости от того, как ребёнок соберёт учебного робота, он либо выполнит задачу, либо нет — и в процесс его сборки можно включить все физические эксперименты с теоретическим объяснением. Если робот должен попасть мячом в ворота — ты поневоле выучишь законы механики и поймёшь, как на тело действует притяжение Земли. Это объективная реальность, и робот ей соответствует. И если ребёнок эту реальность осознал, то задача решается. Если же нет, ему приходится пересматривать своё мировоззрение, осознавать, что в жизни есть свои законы и правила.
"ЗАВТРА". Хорошо, а кто сейчас исполняет партию "первой скрипки" в прогрессе робототехники? Военные? Недавно казалось, что уже завтра по полям сражений пойдут тяжёлой поступью роботизированные "мулы", навьюченные пулемётами, но пока что везде по миру бегают люди с автоматами Калашникова. Что, военные разочаровались в роботизации?
Антон БАЛАКИРЕВ. Сейчас ситуация в робототехнике напоминает ситуацию в автомобилестроении 80 лет тому назад. Тогда все автомобильные концерны, которые на слуху у нас и сегодня, начинали с военной сферы — делали двигатели для танков, рамы и броню для бронетранспортёров. Потом все эти разработки пошли в гражданскую сферу, но вначале за всё платили военные. Сейчас в роботах ситуация повторяется один в один — например, такой известный робот-пылесос iRobot, "ваш первый робот", эдакая милая круглая плюшка, которая ездит, собирает мусор и забавно шумит, — это бывший сапёр и разведчик, а компания iRobot — крупнейший в мире производитель военных роботов.
"ЗАВТРА". То есть вообще он не мусор должен был по дому собирать, а мины и динамит обезвреживать?
Антон БАЛАКИРЕВ. Да, то, что он мусор может убрать в квартире — это бесплатное приложение к разминированию местности. Поэтому иллюзий испытывать не надо: всё, что мы сегодня видим в сфере бытовых роботов, пришло от военных. И сейчас, конечно, военные превосходят в развитии гражданскую сферу очень существенно. Причём на Западе, как и раньше, они уже успели заработать на военных подрядах и теперь коммерциализируют военные технологии, а у нас пока роботы разрабатываются исключительно в военных и космических целях, а гражданских разработок неприлично мало. Причём, надо сказать, военные и у нас, и на Западе ни капельки не разочаровались в концепции "робота для войны". Сейчас уже закончены пионерные исследования, идут испытания по сочетанию веса, числа конечностей, ищут ёмкие и надёжные источники питания для роботов. Есть роботы, которые перемещаются рысью, галопом, на колёсах или гусеницах, есть человекоподобные, четвероногие, похожие на насекомых. И эти работы ведутся почти везде в мире, ведь для создания робота теперь не надо строить целую отрасль промышленности, почти все детали и комплектующие уже есть на рынке, вопрос — собрать их вместе и "вдохнуть жизнь" в робота.
"ЗАВТРА". А если взять статистику в разрезе стран? Насколько сейчас Россия на переднем крае в вопросах робототехники — как в разработке, так и во внедрении?
Антон БАЛАКИРЕВ. Как ни прискорбно, Россия сейчас не в лучшем положении в плане роботов. Большая часть разработок и применения российских роботов — это задачи в космосе и военные цели. Тут, конечно, успехи есть, но это всё-таки очень ограниченный, "штучный" товар и узкий рынок. Но есть и другая, известная и общедоступная, статистика по промышленным роботам, используемым в массовом гражданском производстве. Это сборочные линии — в основном микроэлектроника и другие точные производства, автомобильная промышленность. Это и есть локомотивы промышленной робототехники. В России, по данным этого исследования, в 2014-15 годах было внедрено около 300 роботов. А в крошечном Таиланде — 1300. В Италии, ныне отнюдь не самой передовой промышленной державе, было внедрено за этот период 7000 роботов, а в Китае — 50000! Вот и делайте разумные выводы о прогрессе робототехники в России. Сейчас лидер по темпам внедрения роботов — Китай, а первое место по существующей насыщенности производств роботами удерживают Япония и Южная Корея. Это вполне предсказуемо, потому что роботов используют там, где уже сформировалась дорогая рабочая сила, где её имеет смысл заменить дешёвым трудом роботов. В силу этого получается, что крупнейший производитель промышленных роботов сегодня — Китай, и он же в перспективе крупнейший потребитель. Пока что Япония и Южная Корея лидируют по количеству промышленных роботов на 1000 работников, но Китай их очень быстро догоняет и вскоре оставит позади.
"ЗАВТРА". Только что прозвучала магическая фраза "рабочая сила и стоимость рабочей силы". Но это для капиталиста есть понятие стоимости рабочей силы, а для простых людей более тривиальное название этих денег — "заработная плата". И в тот момент, когда кто-то хочет что-то "оптимизировать", я почему-то рефлекторно хватаюсь за кошелёк. Насколько сейчас роботы оправдывают страшные антиутопии, в которых они буквально "съедают людей"? С одной стороны, 50000 роботов — это не так и много на фоне полуторамиллиардного Китая, но, с другой стороны, этот процесс ведь идёт с ускорением и только вперёд?
Антон БАЛАКИРЕВ. По прогнозам ведущих консалтинговых агентств, которые изучали и анализировали процесс внедрения роботов, только в Китае в ближайшие десять лет до четверти существующей рабочей силы, будет заменено роботами. Это страшная цифра — около 200 миллионов человек только в Юго-Восточной Азии в ближайшее десятилетие должно быть заменено роботами.
"ЗАВТРА". 200 миллионов работников? Но это ведь больше существующего населения всей России!
Антон БАЛАКИРЕВ. Да, больше. Это как размер населения Индонезии, но проблема ещё трагичнее и масштабнее. Это 200 миллионов работников, а на каждого такого работника ещё надо добавить одного-двух иждивенцев. То есть речь идёт о полумиллиарде людей, жизнь которых должна будет радикально измениться. Скажем прямо — ухудшиться.
"ЗАВТРА". Но что делать этим людям? Им что, идти на улицу или в армию? Так в армии, как мы поняли, тоже останутся только роботы — в перспективе тех же десяти лет…
Антон БАЛАКИРЕВ. Да, этим "лишним людям" уже нигде не приткнуться. Можно, конечно, утешать себя фантастическими допущениями, придумывая для этих людей какие-то фантастические занятия, как было показано в "Сказке о Тройке": "ваша профессия — слушатель стихов". Но это, конечно, добрая советская сатира, а в реальности ситуация гораздо сложнее и страшнее. Придумать идеальное решение очень сложно, но единственным не-людоедским выходом из такого сценария является создание каких-то альтернатив существующим рабочим местам. Потому что, в принципе, такая же ситуация была и во время промышленной революции: где-то умирали от голода бенгальские ткачи, а где-то существовавших ремесленников пристраивали в экономике в новой роли.
"ЗАВТРА". Да, промышленная революция унесла миллионы жизней. Было всякое — и тред-юнионы, и луддиты, и мировое коммунистическое движение… А что будет сегодня?
Антон БАЛАКИРЕВ. Проблема в том, что все мы бежим по скоростной дороге с односторонним движением, которая называется "производительность труда". Если раньше, например, существовали целые машинописные бюро, которые копировали документы, то сейчас вместо десятка машинисток поставили один копир — и это уже никто не воспринимает как конец мира. Кроме того, бывшим машинисткам тоже нашли применение — и нельзя сказать, что они остались недовольны новой офисной работой. Видимо, действительно, уход от тяжёлого, монотонного и изнурительного труда — это желание всего человечества, и тут никто не будет возражать уступить место в "горячем" цеху или на потогонном конвейере роботу. А вот насколько государства и общество смогут этот объективный процесс направить в позитивное русло — вопрос открытый. И тут есть ещё одна проблема, корень которой тоже в производительности труда и в стоимости рабочей силы. В Азии столь бурный рост произошёл по той причине, что туда на протяжении последних сорока лет "бежали" промышленные предприятия с Запада. В Азии была дешёвая рабочая сила — соответственно, заводы строили там. Но робота всё равно где ставить — у него нет национальности или трудовых традиций. Более того, его надо ставить там, где дешевле энергия, где его проще обслуживать квалифицированным ремонтникам. Соответственно, создание новых роботизированных предприятий вполне может привести к реиндустриализации стран Запада, где есть все эти условия.
