Сложно, наверное, представить себе такое понятие, как романтичный реализм. Вроде бы реальность имеет достаточно жёсткую и чёткую фактуру, какие уж тут мечтательные порывы, ан нет: Воллис виртуозно доказывает обратное, смело работая с эмоциональной и стилистической материей стиха, гармонично соединяя реалистичную и романтическую составляющие бытия. И радость, и горе ощущаются автором одинаково сильно; такое равновесие в поэзии вещь редкая – человек так устроен, что горе он изначально воспринимает острее, а счастье – как нечто само собой разумеющееся.
Я же знаю, как выглядит счастье:
разнотравьем, жужжанием лета,
проливными дождями, ненастьем,
светом лунным, зарёю рассвета,
<...>
повторением жизни, повтором
моих черт в комбинации новой
в существе уникальном, с которым
я повязана нитью суровой.
Нет прочнее материи этой.
Из неё скроен тыл по лекалам,
на которых печати столетий...
Оснований для счастья немало.
Но преградою к радости мига
быт, привычки, долги громоздятся.
Мне бы сбросить рутины веригу,
над мирскою заботой подняться...
Только в той атмосфере абстракций,
где разрежено место и время,
нет ни зим, ни цветущих акаций –
одиночества тяжкое бремя.
Я верна экзистенции зыбкой,
принимаю её парадоксы.
И скрываю за лёгкой улыбкой
то, что знаю. И в этом весь фокус.
("Ощущения")
Упомянутая выше простота относится скорее к форме, а не к смыслу. Потому что очевидно: перед нами философская лирика, многослойная и тонкая. И что очень важно – не холодно-рассудочная, а чувственная, настроенчески многоцветная.
Сквозная тема книги – уход от обыденности, воспарение над повседневной суетой.
Отдохнув от долгов и шелков
и устав от вещей и борщей,
возвращаюсь к основам основ –
к осмыслению слов и речей.
Отрыв от рутины позволяет попасть душе в иные, более тонкие материи.
Неудачи, срывы, раны –
только опыта предметы.
Ну а если мысли рваны,
их сошьют потоки света.
Автор, несомненно, человек светлый и верующий, как и лирический герой этой книги. В каждом стихотворении есть преодоление, есть катарсическая основа переживания.
Творец меня любит. Внушает мне веру.
Вкушаю порядок – системы каркас.
Из хаоса мыслей ведёт меня вера,
на правильный путь направляя баркас.
У каждого автора есть свои смысловые константы. Для А. Воллис это такие понятия, как хаос – порядок, реальность – иллюзия, радость – отчаяние, свобода – кабала, ад – рай.
Амплитуда переживаний у А. Воллис очень высока, крепко натяжение строки, благодаря чему стихотворения сохраняют композиционную целостность и эмоциональный накал с первой до последней строки.
Как с природой своею бороться,
дисгармонии мощь подавляя,
если жизнь охватить она рвётся
в амплитуде от ада до рая?
«Исцеление строкой» – книга, с которой нужно не просто познакомиться, а прожить и пережить каждое стихотворение в отдельности. Это не значит, что все произведения в книге эстетически равноценны, а значит, что они выполняют свою сверхзадачу – наполняют духовным светом не только поэтическое пространство, но и преображают окружающую действительность. А ведь поэзия, в сущности, именно для того и существует.
Теги: А. Воллис , Исцеление строкой
ПРОЗА
Дмитрий Поляков (Катин). Скользящие в рай. - М.: Центрополиграф, 2014. – 349 с. – 2000 экз.
Наше странное время породило культ успешности – по западному образцу. Человек стал цениться не за личностные качества, а лишь за их небольшую часть. Как то: за деловитость, энергичность, умение себя подать, трудоголизм и карьеризм, причём последний – в самом худшем смысле этого слова. Остальные качества, ценимые людьми при личном общении, оказались не то что не нужны, но как-то стыдливо отвергнуты. Поскольку мешали изматывающей городской гонке за успехом. И для того, чтобы их вспомнить, нужно чем-то пожертвовать.
Любое действие, как известно, равно противодействию – и миллионы современных незаметных героев, отштампованных эпохой дикого капитализма, приелись. Начали раздражать. И появился новый герой – человек, отказывающийся от общественных стереотипов. Такие вызывают раздражение, особенно если умудряются держаться на плаву и довольствоватся малым – если малое сопутствует свободе. Это не так просто, хотя, как показывают герои книги "Скользящие в рай", оно того стоит.
ПОЭЗИЯ
Людмила Карпушкина. Повелительное наклонение: Стихи. – М.: ИПО «У Никитских ворот», 2015. – 96 с. – 400 экз.
Книга стихов «Повелительное наклонение» московской поэтессы Людмилы Карпушкиной, хотя и является её первой книгой, представляет читателю сложившегося талантливого автора, со своим голосом и поэтическим мировоззрением. Её стихи отличает высокий уровень мастерства, а лирической героине присущи вдохновенность и философский взгляд на мир. Следуя русской классической традиции, Людмила Карпушкина чувствует себя в стихии русской поэтической речи свободно, её стих ясен, прозрачен и благозвучен.
О, многое пытались объяснить:
Созвездий опрокинутых ковши,
Стремительность злачёных колесниц,
Поэзию – младенчество души[?]
Игрушка наша – рациоманеж –
По кругу на лошадке колесит,
А знания таинственный рубеж
И манит, и волнует, и страшит…
Книга получилась удивительно цельной, требующей внимательного прочтения. Стихи, составляющие её, публиковались в разных периодических изданиях, но, будучи объединёнными творческой идеей, получили необходимую концептуальную завершённость.
БИОГРАФИЯ
Евгений Трефилов. Пугачёв. – М.: Молодая гвардия, 2015.– 399 с. – 3000 экз. (Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1532).
Емельян Пугачёв – одна из самых загадочных и легендарных фигур России и не только, про него говорили и в Европе, и в Северной Америке. При этом отличить правду от лжи было практически невозможно, и кем его только не называли – от душегуба и разбойника до законного императора. Для народа он был защитником, правдоискателем, но для императрицы – первым врагом, для изничтожения которого было сделано всё. Вплоть до переименования – чтобы даже косвенной памяти не осталось – реки.
Но кроме народных легенд сохранилось множество загадок, но которые пытаются найти ответ учёные. В самом деле, как смог простой донской казак создать армию, громившую регулярные царские войска и бравшую укреплённые города? Что за загадочные знаки появлялись на теле Пугачёва и что ждало бы Екатерину Вторую в случае его победы?
На эти вопросы отвечает автор книги, кандидат исторических наук Евгений Трефилов, избегая сухости научного исследования. Им была слелана попытка реконструкции живой речи одного из самых выдающихся бунтарей отечественной истории.
ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Джулия Кэмерон. Право писать. Приглашение и приобщение к писательской жизни / Пер. с англ. Д. Сиромахи. – М.: Livebook, 2015. – 304 с. – 4000 экз.
На сегодняшний день стало уже фактом: почти все настоящие ценители литературы сами пишут книги. Или пробуют писать. Или собираются взяться за перо. Именно для них книга Джулии Кэмерон о том, какое прекрасное это занятие – писать. Автор и глубоко анализирует саму природу творчества, и даёт множество практических советов по технике письма. «Писать следует потому, что такова природа человека. Так мы заявляем своё право на личную вселенную. Писать следует потому, что люди – духовные существа, а писательство – мощная разновидность молитвы и медитации, помогающая глубже понять самих себя, а также установить связь с более высоким и глубоким источником внутренней мудрости. Следует писать потому, что это прибавляет ясности и страсти проживаемой жизни. <...> Писать следует потому, что это полезно душе».
