К примеру, команду немцев поддерживает один музыкальный коллектив, каждый вечер выступающий в Немецком доме. Почувствуйте разницу.
Не удаётся российским налогоплательщикам выяснить, сколько денег ушло на отправку в Ванкувер огромной команды поддержки — секрет! Но только на переправку московских чиновников в столицу Олимпиады из бюджета Москвы выделили около 8,5 млн. рублей. Подсчитано, что отправка одного чиновника в Ванкувер обошлась бюджету в более чем 25 тыс. долларов. Мировой и даже сверх того уровень!
Сначала мы довольствовались одной бронзовой медалькой за несколько соревновательных дней. Интересно, сколько чиновников в делегации немцев и американцев— лидеров медального зачёта? Хвастали ли они своим гражданам о том, что во время финансового кризиса они широко погуляли в своих деревнях?
Правда, прояснили причины отсутствия у нас медалей. Оказывается в команде — молодые спортсмены. И пик их формы ещё не наступил. Ага, вот оно как по-научному-то. Мы, простодырье, простолюдинье как думаем? По-простому думаем: провал. А оказывается, что пик не наступил. Тренеры уверены, пик наступит рано или поздно. Мол, лучше поздно, чем никогда. Это относительно зарплаты, да, лучше в срок, и коль в свободной России у богатеев право на свободную выдачу зарплаты, то уж лучше поздно, чем никогда. А к кислородной подушке эту же поговорку, к примеру, примени. Это даже неудобно со стороны бы глядеть, если в бездыханное тело будут подушкой тыкать.
Да и с пиком вот… Олимпиада закончится, спортсмены на родину вернутся, а тут— пик. И куда им с пиком-то? Но оно же лучше поздно, чем никому.
Спортсменов не на улице отлавливали: лыжи, санки в руки — и защищай честь страны. Их готовили. А до олимпиады это не было известно, пик-то когда? Не надо ли было бы пик подгадать или тех спортсменов взять, у которых пик аккурат в олимпиаду? А то ведь нашего пика никто не ждёт! Все норовят вперед нас к финишу. А если хочешь поделиться этими простецкими размышлениями, то и не пикни!
Юная спортсменка поделились, дескать, когда поняла, что медалей не видать, то и спешить по дистанции не стала. Какая разница: 14 или 16 место? Какая разница, в какой зад спортивного сообщества вставишь свою страну, которая тебя кормила-поила, одевала-обувала, зарплату платила? Главное — поучаствовала. Действительно, всё равно до такого места, которое мы в мировом сообществе занимаем по коррупции, жизненному уровню, падению производства, — спортсменам далеко. Это правда: в каком мировом хвосте ни плетись, а до чиновников далеко — не догнать.
В думу депутатами насадили спортсменов — в кресло по двое. Вор должен сидеть в тюрьме, а спортсмен где? На стадионе или в спортивной школе детишек передавать детишкам секреты спортивного мастерства. Чтобы все — в свои сани.
Уж мы софистов наслушаемся! Ещё впечатлимся душевными переживаниями, требовать пойдем, чтобы пощадили спортсменов, не гнали их к финишу за медалями.
Главный олимпийский чиновник Тягачёв, когда парни-лыжники (красавцы и молодцы) завоевали медали, был высокопарен: мол, выиграть им помогла духовность и поддержка Патриарха.
Что же это получается: у этих лыжников — высокая духовность, а у других спортсменов — низкая или вовсе никакой?
А другие конфессии как же? Нам — бог в помощь, а им? Кто из атеистов, к примеру? Им что в помощь? Они на бога не надеются, сами не плошают? Никогда не подозревала немцев и американцев в высокой духовности. А поди ж ты"! И без Тягачёва знали, а сейчас он официально подтвердил, что духовность советских спортсменов была многократно выше! И честь Родины они отстаивали не сравнимо с тем, как нынешние в забегах за премиальными.
Вот бы куда-нибудь на олимпийских условиях пристроиться! Главное — участие. Тебя кормят, поят, врачи, массажисты, диетологи. Зарплата, опять же… А потом — да зачем лучший результат? Всем спасибо.
Вложили миллионы, а получили национальное унижение и испорченные нервы. Не дороговато ли? Мы финансируем на мировом уровне, а получаем… Да уж, как говаривали древние, не хвались, идучи на рать, а хвались… Одним словом, обратно идучи.
1
Александр Нагорный КТО ВЫ, ТОВАРИЩ АНДРОПОВ?
ДА-ДА, ИМЕННО ТАКОЙ ВОПРОС хочется задать после просмотра двух фильмов, появившихся в последнее время на общенациональных телеканалах: Первом, а до этого — на НТВ. Стоит ли говорить, что подобные начинания не осуществляются просто так, ни с того ни с сего. Логично будет предположить, что на этот счёт "сверху" прошла необходимая команда. "Сверху" — не обязательно означает "из Кремля", хотя с Кремлем в определенной части содержание, ориентация и сам выход подобных "исторических" штудий, несомненно, был согласован. Но к этому мы вернёмся позже. А пока начнём с содержания фильмов, которые нам преподнесли. Сначала, в сентябре прошлого года, молодой тележурналист Хреков, прославившийся прежде всего "желтыми передачами", дал телематериал "Король Луи" в формате односерийного фильма, а потом на Первом канале вышел расширенный вариант: трехсерийный художественный фильм "Осведомленный источник в Москве".
На первый (и поверхностный) взгляд, эти фильмы посвящены деятельности в 50-х—80-х годах прошлого столетия некоего Виктора Луи, который, будучи гражданином СССР, работал корреспондентом ряда западных газет в Москве, выполняя "деликатные функции посредника между Кремлем и Западом". В общем, своего рода аналог знаменитого Рихарда Зорге, который в Токио выполнял задачи разведки и дезинформации. Правда, Луи действовал вовсе не во вражеском окружении, а в абсолютной безопасности под прикрытием "компетентных органов", да еще получая от своей деятельности огромные барыши (гонорары, комиссионные и т.д).
Несмотря на то, что Антон Хреков, выходец из семьи международника с особыми позициями в КГБ, плавно спланировавшего в аппарат Ельцина, а в еще большей мере Алексей Волин, продюсер и инициатор фильма, работавший в Джакарте главой корпункта АПН, а позже в Администрации того же Ельцина, очень похожи на штатных и действующих "знающих" людей, которые, несомненно, были допущены к весьма деликатным архивам и беседам с теми участниками представленных событий, кто еще жив, сделанные ими фильмы, по большому счёту, не представляют собой никакой художественной ценности, игра актёров, которым даже не удосужились придать минимальное внешнее сходство с изображаемыми персонажами, не блещет правдоподобием, высокопоставленные сотрудники советской госбезопасности времен Семичастного представлены чуть ли не клиническими идиотами и ярыми сталинистами, не способными элементарно просчитать последствия своих действий, а потому постоянно отстающими от развития событий и побиваемыми как своими оппонентами-"андроповцами", так и сотрудниками западных спецслужб, некоторые сюжетные линии попросту провалены (например, как формально главный герой перешёл от советника Брежнева к Андропову, так и остаётся тайной) и т.д. Но всё это — мелочи по сравнению с тем, что из биографии успешного секретного сотрудника НКВД—МВД—КГБ, который был завербован в конце 40-х годов в ходе отбывания срока, полученного за валютные операции, авторы делают материал, на самом деле посвященный многолетнему председателю КГБ Юрию Андропову, который якобы лично "вел" данного агента со второй половины 60-х годов.
Именно Андропов оказывается "главным героем", который в этих фильмах выступает в совершенно новом для большинства зрителей свете. Из шести базовых эпизодов трехсерийного фильма все, кроме истории со свержением Хрущева, когда Виктор Луи, будучи корреспондентом шведской газеты, первым передал на Запад весть о том, что "дорогой Никита Сергеевич" больше не будет никому показывать "кузькину мать" и стучать ботинком по трибуне ООН, посвящены именно Андропову, а Виктор Луи предстает в качестве безотказного "инструмента" изощренных интриг всесильного шефа КГБ.
Расссмотрим — пусть и не в хронологическом порядке — эти главные моменты.
ЭПИЗОД НОМЕР ОДИН. Виктор Луи вызван на секретную встречу с Андроповым, который сообщает журналисту, что снятый с высших постов Хрущев собирается писать мемуары, в которых, возможно, будет критиковаться Брежнев, и что этот процесс надо взять под свой контроль и максимально воздействовать на него. Луи с чудом техники того времени, кассетным магнитофоном, по распоряжению Андропова направляется на дачу Хрущева, где при встрече с "дорогим Никитой Сергеевичем" выясняется, что последний, в силу своей малограмотности, никаких мемуаров писать особо не собирался. В ответ Луи преподносит пенсионеру всесоюзного значения записывающее устройство и берёт на себя расшифровку материалов и их доставку на Запад для публикации. Хрущев берётся за дело, и через полгода рукопись, правленная, видимо, Андроповым и Луи, появляется на Западе, где имеет сногсшибательный успех — почти как "Архипелаг Гулаг".
