Эпизод номер два. Похожая ситуация происходит с мемуарами дочери Сталина и книгами Солженицына. Здесь Луи по заданию Андропова осуществляет функцию переброски их должным образом отредактированных рукописей на Запад, что якобы "должно уменьшить потенциальный ущерб", который эти книги способны нанести Советскому Союзу в пропагандистской борьбе с Западом в целом и с Соединенными Штатами в частности.
Эпизод номер три. Здесь Луи совместно — или даже под руководством Андропова — предлагает снять ограничения на выезд советских евреев на Запад, что должно компенсироваться различными уступками и встречными шагами США. В свете этого Луи по заданию Андропова вылетает в Вашингтон, где встречается с Киссинджером и Никсоном. Шлагбаум открывается, а какие в ответ последовали "встречные шаги", так и остается неясным. Ясным становится то, что Луи приобретает положение личного контактор-посредника между Андроповым и высшим руководством США.
Эпизод номер четыре. В момент обострения советско-китайских отношений тот же Луи по заданию того же Ю.В. вылетает с секретным визитом на Тайвань, где сообщает, что СССР готов нанести ядерный удар по коммунистическому Китаю. Это выдается за достижение, поскольку "охлаждает пыл Мао".
Эпизод номер пять. В нем, вероятно, подан тот главный отблеск реальных событий начала 80-х, который имеет непосредственное отношение к сегодняшнему дню. В момент определения преемственности высшей власти в СССР, Луи получает задание по тотальной диффамации главы МВД Щелокова, который воспринимается Андроповым как силовой ресурс противостоящей ему группы партийных и государственных деятелей. Именно Луи передает на Запад сфабрикованные КГБ материалы относительно того, что Щелоков умыкает огромные ценности из государственных запасов и из конфиската. В первую очередь, это, конечно, бриллианты и драгоценные камни. Такой ничем не подтвержденный "слив" идет в США, а затем кладётся на стол уже ослабевшему Брежневу, что заставляет последнего отказаться от повышения Щелокова до уровня секретаря ЦК по административным органам.
В финале фильма Луи торжествует, поскольку Андропов становится главой КПСС и Советского Союза.
НУ ВОТ И ВСЁ. Согласитесь, что приведенный в фильме перечень событий весьма показателен. Если бы всё было так на самом деле, то в отношении товарища Андропова должен возникнуть целый ряд весьма нелицеприятных вопросов.
Если верить первому эпизоду, то Хрущев не собирался писать мемуары и не мог самостоятельно осуществить данный проект. Следовательно, именно Андропов придумал такой ход. А сами мемуары, с точки зрения ущерба для идеологических и внешнеполитических позиций Советского Союза были не менее зубодробительны, чем ХХ съезд КПСС. Согласно этим писаниям, получалось, что руководство СССР является сворой недоумков, а сам Советский Союз — реальный агрессор. "Курирование" же текстов Солженицына и Аллилуевой было таким, что они получились еще более ударными в плане антисоветизма. И, оказывается, Андропов, вместо того, чтобы любыми способами пресечь появление подобных писаний, фактически сам стоял за их распространением.
Что касается "ядерной бомбардировки Китая", то подобный маневр не мог привести ни к чему иному, кроме окончательного разрыва Москвы с Пекином и поворота КНР к сотрудничеству с США, что и произошло на практике в начале 70-х годов.
В эпизоде со Щелоковым нарочито демонстрируется готовность Андропова идти на союз со стратегическим противником ради достижения своих целей, используя при этом любые, в том числе сфальсифицированные, средства. Всё они оказываются хороши ради достижения высшей власти и одоления группы "почвенников-консерваторов", которые обладали в Политбюро явным превосходством, хотя и были весьма разрозненной, неконсолидированной группой. Тут нам стоит прибавить к версии авторов фильма и еще один, самый крупный и весомый аргумент. Именно Юрий Владимирович Андропов вытащил из провинции Михаила Горбачёва, зная абсолютно точно о его идеологических и коммерческих пристрастиях. И именно он сформировал группу своих советников из Арбатова, Бовина и других, не менее колоритных, персонажей, которые впоследствии стали главным локомотивом горбачевских "начинаний", приведших к расчленению Советского Союза как единого государства. Что повлекло за собою и многомиллионные жертвы, и тяжелейшее положение современной России. Разве так должен был действовать глава системы безопасности, в которой, кстати, было и есть много честных и талантливых сотрудников? Но факт остается фактом: именно из этой среды вышли наиболее яростные враги собственной страны.
ЕЩЁ ИНТЕРЕСНЕЕ тот факт, что судьбой Виктора Луи как конфидента Юрия Андропова неожиданно озаботились и на соседней Украине. В "жёлтой" газете "Тайны прошлого" (2009, № 10 (19)), то есть когда в России кипела работа над указанными выше телефильмами, появилась гигантская, на семь полос формата А3, статья "Тайный спецкор КГБ" за подписью "Сергей Кулида".
Автор статьи — тоже по-своему интересная и даже неожиданная личность. Из материалов, размещенных в интернете, следует, что в Санкт-Петербурге человек с такими именем и фамилей пытался издавать журнал "Секретная служба", на Украине работал в государственном радио, а сегодня проживает в США и позиционирует себя как главный редактор журнала "Досье секретных служб". Главные интересы Сергея Кулиды касаются истории секретных служб, среди которых на первое место он ставит израильскую "Моссад", рассказывает о том, как МГБ воевало против ОУН-УПА и "убивало" Ярослава Галана, чтобы свалить эту варварскую акцию на чистых и белых как снег украинских националистов, и так далее. То есть Сергея Кулиду при желании можно считать украинско-еврейским националистом. Ничего неожиданного и невозможного в этом нет: то, что многие еврейские организации в годы войны сражались, например, против британских войск в Палестине, то есть де-факто выступали на стороне Гитлера, давно ни для кого не является секретом.
Впрочем, в статье Сергея Кулиды история Виктора Евгеньевича Луи изложена вполне профессионально, куда более подробно и достоверно, чем в телефильмах. Описаны и его восхождение на пик славы, и его богатейшая коллекция автомобилей, и дворец в Переделкино, где Луи принимал своих явных и тайных гостей, и безвременная кончина от цирроза печени, и много других, оставшихся "за кадром" моментов.
Но и основной формат подачи, и главный пафос опубликованного украинской газетой материала — тот же самый, что и в российских фильмах, а это, в свою очередь, заставляет предположить их происхождение из одного и того же источника, весьма заинтересованного в том, чтобы читатели и зрители задались вопросом: "Кто вы, товарищ Андропов?" Ведь представить Юрия Владимировича безжалостным маньяком, который стремился к власти и только к власти, не получится. Власть нужна была ему не сама по себе, не ради власти, а для осуществления некоей миссии.
Что это была за миссия, можно только догадываться, но она явно не имела никакого отношения ни к строительству коммунизма, ни к другим "утопиям" того же рода...
На период восхождения Андропова к вершинам власти приходится слишком много странных и не слишком хорошо изученных событий.
Например, это почти одновременная гибель Сергея Королёва и Юрия Гагарина, за которой последовала беспрецедентно успешная реализация американцами своей "лунной программы", технически недостижимой и сегодня, сорок лет спустя, а затем — и программа "Союз—Аполлон", в ходе которой американские астронавты, совершавшие фантастические по сложности перестыковки в открытом космосе, почему-то решили пользоваться советской автоматической системой.
Это и прошедший почему-то "на ура" отказ Соединенных Штатов от золотого эквивалента своей национальной валюты, после чего эмиссия доллара стала практически неконтролируемой.
Это и феномен 1968 года, когда протестные настроения молодежи Запада оказались намертво канализированы в русло наркотиков и поп-музыки, а "пражская весна" перекликалась с "парижской", наглядно демонстрируя возможность "исторической конвергенции двух социально-экономических систем".
Это и появление в конце 60-х годов огромного числа еврейских выходцев из Восточной Европы (например, Джордж Сорос или Роберт Максвелл), которые в короткие сроки стали обладателями фантастических состояний, видимо, даже не снившихся их советскому "брату по разуму" Виктору Луи.
Это и сама политика "разрядки", которая появилась на белый свет сразу целиком и неожиданно, словно Афина из головы Зевса, в 1973 году.
