— Тогда было интересно! — не отставал я от собеседника.
— И тогда… Я двадцать раз говорил, что авторитарная система, — отрезал Гозман.
Сами видите, что спустя год даже сам Гозман, в витиеватых выражениях, правда, но признает факт сговора с Сурковым по сливу СПС. Ибо за этот год Владислав Сурков успел самым наилучшим образом уладить конфликт с человеком, подавшим на него очередное заявление в прокуратуру. Уладил, как вы догадываетесь, с помощью отработанной самой его жизнью схемой: ты мне — я тебе.
Мы обязательно в деталях узнаем, как это произошло, а пока я представлю вам этого самого принципиального заявителя номер два. Я недаром держал это имя в тайне, не хотел, чтобы эффект его появления в книге стушевался бы под спудом сторонней информации.
Итак, второе заявление в Генеральную прокуратуру России с просьбой возбудить уголовное дело в отношении Владислава Суркова подала Мария Гайдар. Не менее известная, чем Елена Лукьянова, дочь своего именитого отца — бывшего премьер-министра России Егора Гайдара.
Не знаю уж, с кем из этих двух дам Суркову было наиболее неприятно иметь дело, но судя по тому, что от Гайдар он откупался куда большей ценой, нежели от Лукьяновой, боялся и уважал Сурков Егора Тимуровича сильнее, чем Анатолия Ивановича. Точнее не их самих, конечно, но их влияния, эха общественного мнения, связанного с уголовно-политической возней с их дочерьми.
Судите сами. Всего через полгода, в марте 2009 года Мария Гайдар становится заместителем губернатора Кировской области по вопросам здравоохранения и социального развития. Это вам не Общественная палата с полным отсутствием конкретных полномочий, а крупный регион, где, как, впрочем, и в любом другом, разумеется, вопросы здравоохранения и социалка имеют огромное значение.
Остается только поаплодировать Марии Егоровне. И констатировать, что она с блеском учла опыт торгово-политического общения с Владиславом Сурковым посредством предварительного политического наката, отработанный Еленой Лукьяновой со товарищи.
Опять, думаете, ерничаю? Ничуть!
Мария Гайдар сама не скрывает, что внимательно изучила опыт своей предшественницы — Елены Лукьяновой. Более того, даже прямо намекнула об этом Суркову в своем заявлении в прокуратуру. Цитирую: «Обращаю также внимание на то, что противозаконная деятельность В.Ю. Суркова (а возможно, и других сотрудников Администрации Президента) носит характер рецидива, поскольку 23 августа 2006 г. член Президиума ФПС Союза правых сил Борис Надеждин, адвокат, бывший член Центризбиркома Вадим Прохоров и профессор, доктор юридических наук Елена Лукьянова уже обращались в Генеральную прокуратуру Российской Федерации с заявлением о противозаконной деятельности замруководителя Администрации Президента В.Ю. Суркова по его незаконному вмешательству в деятельность политических партий».
Разумеется, Сурков не мог не ознакомиться с заявлением Гайдар. (Больно звучная фамилия.) Разумеется, ему резануло глаз слово «рецидив». Разумеется, Владислав Юрьевич тут же принял привычное решение откупиться от задиристой носительницы громкой фамилии какой-нибудь должностью. Чтоб не шла вразнос и не портила ему реноме либерала в душе, да опять же, чтоб на Запад в Европейский суд не лезла.
Ну а что на этот раз на Общественной палате не сошлись, а пришлось под ироническое улюлюканье прессы давать наследнице автора «шоковой терапии» ключевой пост в российской губернии, так не стоит забывать, что Владислава Юрьевича до сих пор никто рецидивистом не называл. Обидно, да и нарами попахивает.
Как видите, все довольны.
Но все ли?
А как быть с элементарной моралью, что с одной стороны, что — с другой? Где либеральная принципиальность и авторитарная несгибаемость Кремля? Ну, хорошо, если Лукьянова в Общественной палате после заявления в прокуратуру на Суркова — смех да и только. То Маша Гайдар в замах у губернатора после того же самого — мягко говоря, синдром политического нездоровья нашего государства.
Впрочем, печально было кому угодно, но только не заинтересованным в гешефте лицам. Им все божья роса. Как ни пытался я заставить Леонида Гоз-мана признать нравственную порочность политического бартера Сурков — Гайдар, Леонид Яковлевич не сдался.
— Дочь Егора Тимуровича, Мария Гайдар, написала заявление в прокуратуру на Суркова, требуя привлечь его к уголовной ответственности за развал Союза правых сил… — начал я.
— Да, она боролась… — поняв, к чему я клоню, перебил Гозман.
— Владислава Юрьевича не привлекли, а Мария Егоровна вскоре стала вице-губернатором Кировской области, — все-таки закончил я свою мысль.
— Ну и что?
— Разве не компромисс?
— Компромисс.
— Владислав Юрьевич, по некоторым сведениям, курирует регионы и…
— Владислав Юрьевич не курирует регионы… [10]Но это не важно. Я не понимаю, почему факт подачи в суд на одного из высших государственных чиновников противоречит тому, чтобы занять государственную должность? Я не вижу здесь противоречия. Это не значит, что я согласен со всем, что делала Мария Егоровна.
…Гениальная демагогия! Действительно, при чем здесь то, что подал в суд на чиновника, а потом занял должность, которую распределяет этот чиновник? Вот и подискутируй с Леонидом Яковлевичем.
— По-вашему, она достойна поста вице-губерна-; тора? — тем не менее спросил я его.
— Я не компетентен об этом судить, — ушел от; ответа Гозман. — Об этом может судить губернатор Кировской области Никита Белых. И законодательное собрание Кировской области. Это их компетенция. Я не живу в Кировской области. Это не моя зона ответственности.
— Мне интересно ваше мнение, Леонид Яковлевич… — не унимался я. — Ведь вы понимаете, что без согласия Кремля ее туда никто бы не поставил.
— Думаю, вы преувеличиваете степень контроля Кремля за внутренней политикой губернатора, — с серьезным лицом сказал Гозман. — Думаю, что назначить неключевого вице-губернатора может сам губернатор…
(Вам не смешно, господа?)
— По социальным вопросам — неключевой вице-губернатор? — изумился я.
— Ну, подумаешь… — нервно пожал плечами Леонид Яковлевич. — Мне так кажется. Но вообще, это компетенция губернатора. Это его решение. Это должно быть его решение.
— А, кстати, сам Никита Юрьевич Белых [11] правильно поступил, что согласился на эту должность? — спросил я, заранее, впрочем, зная ответ.
— Безусловно! — как я и ожидал, отрезал Гозман.
— Это не предательство?
— Нет, ни в коем случае! Потому что, если человек хочет добра своей стране… — начал Гозман.
Пришлось его перебить:
— Извините, Леонид Яковлевич, но со стороны это выглядело так… Белых слил СПС, а за это Кремль ему сразу же пожаловал губернаторство.
— Это было не так! Это было не так! — разгорячился Гозман, услышав обвинения в адрес вчерашнего соратника прямым текстом. — И я считаю, что если человек хочет добра своей стране, он не имеет права отказываться от выполнения той работы, которую он способен выполнить. И вообще… Если президент предлагает тебе какую-то должность, ты можешь отказаться всего лишь по двум причинам. Одна причина. Ты можешь сказать: «Ваше превосходительство! Я не справлюсь с этой работой. Вы меня переоценили». Это возможный вариант, да? И второй вариант. Я не беру эту должность и отказываюсь от нее, потому что в принципе не согласен с вашей политикой.
— Выходит, Белых согласен? — подловил я Гоз-мана.
— Никита Юрьевич получил должность губернатора, который отвечает не за макрополитические вещи, в оппозиции к которым он был, возглавляя Союз правых сил… а отвечает за территорию. Если здоровому, умному, сильному парню говорят: «Ты говоришь, что все неправильно? Вот попробуй, сделай!» Как он может отказаться? С какой стати? Он обязан согласиться. Он правильно сделал.
«Здоровый, умный, сильный парень», — говорит Леонид Яковлевич. Неужто в России только один Никита Белых такой? Нет, конечно. Просто, когда Суркову понадобилось ликвидировать Союз правых сил, то решил он это сделать без шума и пыли. Посредством самороспуска СПС.
