Но телевизор надрывался в похвалах и зазывал в кинотеатры: «Время пришло!», сообщал о январских рекордах «шедевра» в прокате (которые, впрочем, скоро побило голливудское «Кредо убийцы»).
Попутно стало известно о фантастическом, вполне голливудском бюджете «Викинга»: 1 250 000 000 рублей. Комфортабельный современный город можно построить, а не те хибары, что в фильме.
Вспомнилось, как в рецензиях на исторические фильмы Михаила Задорнова о Рюрике и Олеге, снятые на народные (собранные по подписке) деньги, «ЛГ» сетовала, что у создателей не было голливудского финансирования: « Ах, какую красочную картинку можно было бы создать, реконструируя вхождение дружины Олега в Смоленск и Киев, «отмщение неразумным хазарам» и «взятие» Царьграда!» Эти возможности у дружины создателей «Викинга» были. Только как они ими воспользовались?
Задорнов в интервью «ЛГ» признавался: « Как сатирик, я обращал внимание на наши недостатки. Но потом понял: всё, хана всем! Нельзя больше чмырить собственный народ, так можно всё потерять. Нам нужно учиться чтить свою историю, чтить свой национальный характер». Фильмы сатирика, ставшего историком, о вещем Олеге, Рюрике, Гостомысле и других доказывали, что русская история началась не с Крещения Руси и даже не с Рюриковичей. Подобно другим народам Европы (тем же грекам) наши далёкие предки были вовсе не дикарями. У них за много веков до крещения были и богатая культура, и духовная жизнь со своими богами, жрецами и былинными героями.
Каковы они в произведении конунга Эрнста, воеводы Андрея Кравчука и многочисленной дружины постановщиков и лицедеев «Викинга»?
Кровь христианских младенцев
Купил за 250 руб. билет и пошёл в кино, конечно, не с целью выискивать недостатки, а получать удовольствие – создатели обещали не разочаровывать. Продюсеры (К. Эрнст и А. Максимов) вроде никогда не ошибались. И режиссёр Андрей Кравчук, снявший успешного «Адмирала» (а ещё «Улицы разбитых фонарей» и другие популярные сериалы), – тоже, и кастинг выдающийся. И шикарные трейлеры со сказочной русской зимой, мужественными витязями и женственными княгинями через каждые 15 минут показывались на Первом, и, собственно, драматичная летописная история буйного язычника-многоженца Владимира, ставшего праведником, интриговала – всё обещало незабываемое зрелище. В главной роли Данила Козловский, который после «Легенды № 17» и «Экипажа» главный у нас артист. И другие звёзды: Максим Суханов (Свенельд), Владимир Епифанцев (Фёдор), Светлана Ходченкова (Ирина), Игорь Петренко (Варяжко). И, конечно, маститый Андрей Смоляков (Рогволд) с совсем юной, но уже много чего добившейся белорусской актрисой Александрой Бортич (Рогнеда)… Всё предвещало.
И начало фильма оправдало ожидания. Потрясающей красоты девственный лес, первобытная зима, снежная пушистая перина на елях, и богатырская погоня за диким вепрем (отличная работа оператора Игоря Гринякина). Восхищение сказкой кончилось, когда шикарный компьютерный зверь был повержен и начались разборки между охотниками. Оказалось, что они хуже зверей. Жестокие, лживые, коварные. Олег, Свенельд, Блуд, Ярополк. Не сочувствуешь никому и диву даёшься, зачем их такими сделали? Да ещё за миллиард с гаком?
Красавец Козловский, на удивление, тоже не вызывает сочувствия. Его образ невнятен, как и весь сценарий, написанный Виктором Смирновым и Андреем Рубановым (последняя его работа – сериал «Мурка») в соавторстве с летописцем Нестором (как пошутили продюсеры) и с эпиграфом из Мао Цзэдуна (?!). Из здешних хунвейбинов и урок вообще никого не жалко. Даже изнасилованную Рогнеду. Создатели, видимо, старались приблизить героев к нашему времени и перестарались. Братья Олег и Ярополк тут – уголовники-беспредельщики, Владимир – хипстер-наркоман, случайно попавший в бандитскую разборку IХ века, белокурая красотка Рогнеда – вздорная, злобная олигархесса, абсолютная дура. Пришедшего свататься красавца-князя она, несмотря на предостережения отца, прилюдно оскорбляет, обзывает фактически ублюдком. Владимиру и его бандитской ОПГ, разумеется, слышать такое невместно, он обязан мстить, берёт город штурмом вместе с княжной, которую по настоянию викингов-дикарей насилует публично, потом блюет и засыпает в луже. А Рогнеда, между прочим, будущая мать Ярослава Мудрого, праматерь Владимира Мономаха, Александра Невского и других великих князей и царей русских. Понятен гнев патриотов – «преданья старины глубокой» смешаны с дерьмом.
За кем здесь следить, кому сочувствовать? Пытаешься, несмотря ни на что, хоть кому-нибудь, но… не получается, не веришь ничему. И никому. И с каких мухоморов фильм называется «Викинг», а не, например, «Креститель» или «Князь Владимир»? Или на худой конец «Варяг»? Так на Руси называли балтийских пиратов, среди которых, кстати, были не только скандинавы, но и славяне, а слова «викинг» в русских летописях и былинах отродясь не было. Или потому что это ныне раскрученный бренд, недавно прошёл англоязычный сериал с таким же названием, и вот наш «Викинг» на его хвосте?.. Неужели продюсеры настолько самонадеянны, что с продуктом такого качества рассчитывают на мировой прокат? Впрочем, кто знает. С учётом принятой в западном киномире идеологии всё в фильме правильно: русские – грязные инфантильные скоты – нуждаются во внешнем руководстве. Так что всё может быть.
Мудрые мужественные викинги Свенельд (воевода Владимира, которого сценаристы перепутали с его славянским дядей Добрыней) и Варяжко (воевода Ярополка) здесь главные действующие лица, они двигают сюжет. Владимир же не совершает ни одного самостоятельного поступка , делает, что ему велят другие.Почему он крестит Русь? Потому что перешёл из-под опеки язычника Свенельда к греческому монаху Анастасу? Но решение Владимира о Крещении Руси по важности для страны сравнимо с деяниями Петра Великого и Владимира Ленина. Почему Владимир выбрал именно христианство, и Русь приняла его, и жители стали называться крестьянами?
Славянские языческие жрецы в фильме какие-то отвратительные уроды, как будто позаимствованные из сокуровского «Фауста». Видны эстетические пристрастия создателей блокбастера – по всему фильму щедро разбросано дерьмо из германовского «Трудно быть богом».
Конечно, были конфликты между служителями Перуна и христианами, но зачем здесь омерзительная, длинная сцена про принесение в жертву христианского младенца? Почему так мерзки эти с косыми избами и кривыми башнями покрытые соломой русские города и так грязны и убоги их защитники? Киев в Средневековье был большим европейским городом, одним из центров мировой торговли. Отец Владимира Святослав разговаривал на равных с византийским императором, и сам Владимир породнился не только с Царьградом, но и со многими правителями Европы. Почему в сравнении с провинциальной Корсунью Киев так сир и убог?
Ложка мёда с Пушкиным
Надеюсь всё же, что даже у тех зрителей, что не смогли досмотреть фильм до конца, появится желание обратиться к книгам о родной истории и к первоисточникам. Увлекательнейшее занятие. «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам бог её дал».
«ЛГ» начинает дискуссию об отечественном историческом кино.
Ждём ваших мнений по электронному адресу: [email protected]
Спастись, чтобы погибнуть
Спастись, чтобы погибнуть
Искусство / Искусство / Театральная площадь
Лаврова Людмила
Манон Леско – Айноа Артета
Фото: Дамир Юсупов
Теги: опера , "Манон Леско" , Анна Нетребко , премьера
Премьера оперы Джакомо Пуччини „ Манон Леско “ в Большом театре
Неисповедимы пути искусства. В России одна из лучших опер Джакомо Пуччини «Манон Леско» впервые была исполнена в 1893 году в Петербурге силами итальянской труппы. На русском языке – в том же году в Тифлисе. А на сцене Большого театра «Манон», оказывается, до нынешнего сезона не шла никогда. А тем, что её постановка в Большом театре всё же состоялась, мы обязаны Анне Нетребко.
Удивительно, но факт: до недавней премьеры «Манон» Анна, будучи желанной гостьей на лучших оперных сценах мира, никогда не пела в спектаклях главного театра нашей страны. И вот звёзды сошлись: твёрдое желание руководства Большого театра пригласить мировую знаменитость и выбор Анной Нетребко партии Манон для своего первого выступления в постановке Большого. В итоге – тройной дебют: третий – драматический режиссёр Адольф Шапиро, позволивший себе смелость включиться в «проект века».
