Гонконгские власти довольно долго делали вид, что проблемы городской бедности не существует. Сам генезис города не предполагал большого участия местных властей в делах граждан, в Гонконг приезжали мигранты из Китая в поисках новой жизни или в бегстве от старой, причем подразумевалось, что рассчитывать эти люди могут только на себя.
От британцев Гонконгу, правда, осталась очень приличная система крайне бюджетного для местных медицинского обслуживания, которая сейчас также нуждается в реформировании. Имея самую высокую среди развитых стран продолжительность жизни и самую низкую детскую смертность, Гонконг умудряется тратить на медицину значительно меньшую долю своего ВВП — около 5% по сравнению с 15% в США, 9% в Австралии или 7% в Великобритании. Скромное по любым меркам государство умудряется обеспечивать дешевыми медицинскими услугами свое население, компенсируя реальную стоимость лечения на 80–95%. Однако долго гонконгская сказка продлиться вряд ли сможет — стареющее население каждый год увеличивает медицинскую нагрузку на местный бюджет. Сейчас в городе активно обсуждают реформу системы здравоохранения, которая позволит сохранить 100-процентное медицинское покрытие для всех резидентов Гонконга, но при этом сделать эту сферу менее затратной для бюджета.
«Важность государственно установленной черты бедности в том, что теперь правительство не сможет отмахнуться от этой проблемы», — поясняют «Эксперту» в гонконгском представительстве международного благотворительного фонда Oxfam Foundation. До этого бедными считались лишь те, кто обращался за государственными субсидиями, однако так поступали далеко не все имевшие на это право. «Тут дело и в незнании, и в социальной стигме: живущий на пособие человек в Гонконге считается конченым неудачником», — поясняет корреспонденту «Эксперта» один из местных правозащитников. «В свою очередь, новая черта бедности не будет никак влиять на чувства людей, она просто определит, сколько их, где они и как им помочь», — говорит один из членов Комиссии по борьбе с бедностью при администрации Гонконга Хо Хэй Ва .
На протяжении многих лет господдержка неимущих осуществлялась через систему CSSA (Comprehensive Social Security Assistance), однако ее возможностей было явно недостаточно. В 2011 году гонконгские власти воссоздали Комиссию по борьбе с бедностью, в ведении которой оказался Social Innovation and Entrepreneurship Fund размером в 60 млн долларов США. Впрочем, на июль 2013 года средства из этого фонда так и не были выделены, а о самих принципах его работы сегодня спорят эксперты.
Фактор недвижимости
Понятно, правда, что одними субсидиями со стороны государства быстро исправить ситуацию не получится. Основная структурная проблема гонконгской бедности связана с местным рынком недвижимости, рост цен на котором лишает возможности купить или снять нормальное жилье. В начале 1990-х гонконгские власти предполагали, что к 2007 году доля квартировладельцев в городе достигнет 70%. В реальности, по данным на 2010 год, этот показатель составлял лишь 54%. Весной «Эксперт» подробно писал об особенностях гонконгского рынка недвижимости (см. «Эксперт» № 49 за 2012 год «Пузырь для семи миллионов»), поэтому не будем углубляться в тему сейчас.
Важно отметить, что речь идет не только о жилье, но и об офисах или торговых помещениях. Установив минимальную заработную плату, гонконгские власти заказали исследование, чтобы выяснить, как ее введение сказалось на деятельности малого бизнеса в городе. Выяснилось, что большая часть предпринимателей этого просто не заметили на фоне 30-процентного роста арендных ставок.
«На 20 процентов беднейших гонконгцев приходится лишь 6 процентов от общего дохода города, при этом верхние 20 процентов забирают себе 43 процента» — таковы данные опроса, проведенного Ipsos Media Atlas. Что делать с этим, не очень понятно, левые идеи искусственного перераспределения доходов вряд ли будут поддержаны в городе, чье благосостояние построено на свободе предпринимательства. В прошлом году после раскрутки американского Occupy Wallstreet движение Occupy Central несколько месяцев продержало палаточный лагерь на открытой площадке у штаб-квартиры банка HSBC, пока банк не выиграл у антиглобалистов в суде, доказав, что постоянная акция протеста мешает его бизнесу. Лагерь снесли за одну ночь при полном равнодушии абсолютного большинства гонконгцев.
Гонконг
График 1
Неравенство в Гонконге нарастает
График 2
Гонконг - один из лидеров по экономическому неравенству среди стран АТР
Хандруев Александр, глава консалтинговой группы БФИ, в 1992–1998 годах — заместитель, первый заме- ститель, временно исполняющий обязанности председателя Банка России
Выбор модели и темпов создания мегарегулятора в России в значительной степени определялся политической необходимостью, а не соображениями эффективности регулирования финансового сектора и снижения системных рисков
Рисунок: Игорь Шапошников
1 сентября отечественный финансовый сектор ждут серьезные изменения. Центральный банк расширяет свои полномочия, становясь интегрированным финансовым регулятором (ИФР), или, если пользоваться более распространенным, хотя и менее точным термином, мегарегулятором. Федеральная служба по финансовым рынкам (ФСФР) преобразуется во внутреннюю структуру Банка России, за которым закрепляются все, за небольшим исключением, функции регулирования и надзора в сфере финансового посредничества. Отечественному финансовому сектору предстоит серьезная институциональная реформа, а регуляторам — тест на эффективность выбранной модели.
Отношение профессионального сообщества к созданию ИФР в рамках Банка России оказалось настороженным и далеко не однозначным. Подготовка этого решения, хотя и не была келейной (оно обсуждалось на заседании Открытого правительства в ноябре 2012 года, на слушаниях в Совете Федерации в апреле 2013-го), проходила под жестким административным контролем. На эту тему не проводилось ни круглых столов, ни пресс-конференций. На банковском и международном экономическом форумах в Санкт-Петербурге в июне 2013 года по вопросам создания ИФР не было сделано ни одного доклада на пленарных и секционных заседаниях. И хотя Минфин еще в марте разместил на своем сайте соответствующий законопроект, его появление не вызвало не только потока, но даже и ручейка экспертных заключений и публикаций.
Что же касается оценок специалистов, выраженных в немногочисленных статьях, то они разделились: одни увидели опасность появления неэффективного, раздираемого внутренними противоречиями регулятивного института (см., например, материал Юрия Данилова «Остановить монстра!» в № 46 «Эксперта» за 2012 год), другие — наиболее приемлемую в конкретно-исторических условиях России опцию институциональной реформы регулирования в сфере финансового посредничества. Но все сходились в том, что перемены в области надзора на рынке финансовых услуг назрели. Различия в подходах касались целесообразности выбора именно этого варианта и оценок последствий уже принятого решения.
Предыстория
Первый проект реформирования системы надзора и регулирования в финансовом секторе появился на волне усвоения уроков кризиса в августе 1998 года. В конце 1999-го по заказу Федеральной комиссии по ценным бумагам (ФКЦБ, предшественник нынешней ФСФР) британская компания Cadogan Financial подготовила доклад, в котором содержались рекомендации по переходу к кросс-секторальной модели регулирования рынка финансовых услуг в России. Основные доводы в пользу создания единого регулирующего органа сводились к преодолению фрагментарности нормативной базы, усилению независимости регулирующего органа, преодолению дублирования и распыленности функций между ведомствами.
Появление этого исследования совпало по времени со стартом реформы финансового регулирования в Великобритании, главный смысл которой состоял в создании единого органа взамен 11 существующих и лишении Банка Англии надзорных полномочий. Похоже, именно британская модель в ее адаптированном для России виде бралась ФКЦБ за основу. Однако сбыться этим планам было не суждено.
ФКЦБ не имела на тот момент достаточного административного ресурса, к тому же комиссия встретила жесткий отпор Банка России, который полагал, что передача функций надзора и регулирования новому аморфному ведомству подорвет банковскую систему, и без того еще не оправившуюся от жестокого кризиса.
Александр Хандруев
Фото: РИА Новости
Второй этап продвижения в сторону ИФР начался в 2004 году. Наряду с «кавалерийскими атаками» развернулась позиционная борьба с использованием административного и лоббистского ресурсов. При этом удалось сделать практические шаги по частичной централизации функций надзора и регулирования на рынке финансовых услуг.
