заметит,.. Если много долгих дней, Кормить помоями свиней, Они решат, что нет вкусней, Еды на белом свете. Всё очень просто, кто к чему привык, Кто любит рис, кто рыбу, кто шашлык, А дальше всё зависит от того, Что ты готов жевать взамен чего.. Кто в жизни не переживал, Страстей неукротимых шквал, Тот примет за девятый вал, Прилив тестостерона,.. Если дикий, хищный кот, В избе за печкою живёт, Он птиц ловить перестаёт, И любит макароны,.. Коль рыбы нет, любой речной рачок, Имеет шанс попасться на крючок, И пред любым нулём склонится вниц, Тупая свора минус единиц.. Свободой кажется рабу, Клейма отсутствие на лбу, И он не встанет на борьбу, Покуда гром не грянет,.. Но кто единожды вкусил, Свободы терпкий эликсир, Тот даже выбившись из сил, Помои жрать не станет.. https://www.youtube.com/watch?v=ZyXKbx-vSbM&t=6085s Зрители называют этот концерт эпохальным и историческим, но сами Иваси назвали его «несанкционированным». И точнее не скажешь. Это иронично и колко, ёмко и непринуждённо – совсем в их стиле. Несанкционированный концерт – что это значит? Запись концерта была сделана в Московском дворце молодёжи 26 сентября 2022 года.",Facebook,https://www.facebook.com/Yakov.Ovchinnikov.67/posts/pfbid02kMGU5fEhJpQHfxWaxAoRRCUTryTdwMwUv9ZM9NubLEQWWo8fE756uxghc1Za4aLel,2022-10-17 02:10:09 -0400
Facebook,"Полгода назад мы выпивали с другом, который как раз в этот день узнал, что на него в России заведено уголовное дело за «дискредитацию ВС РФ», и он объявлен в розыск. И в какой-то момент я не нашел ничего лучше как спросить, готов ли он к тому, что никогда больше не сможет приехать в Россию? На что он, ни на секунду не задумавшись, ответил, что, конечно, готов, глупо было бы игнорировать опыт оказавшихся в аналогичной ситуации предыдущих поколений эмиграции (он как раз незадолго до этого писал книгу о русской эмиграции ХХ века, поэтому хорошо понимал, о чем идет речь). Так что разумнее, мол, наоборот исходить из того, что дорога домой закрыта навсегда, а если паче чаяния что-то изменится, воспринимать это как неожиданный бонус. Хорошо помню, что тогда это меня немного шокировало. Да, конечно, я уже тогда понимал, что война будет продолжаться долго, ну и вообще ничего хорошего в ближайшее время в России не ожидается. Но все-таки исходил из того, что еще 5-10-15 лет — и всё, можно будет собираться домой. Поэтому окончательно связи в своем сознании с Россией не рвал (точнее, не «Россией», но «той территорией, на которой сейчас расположено государство Российская Федерация», а еще точнее — мой родной город Москва: то, что РФ как государство эту войну не переживет, было как раз более или менее очевидно еще с 2014 года). Однако в последние месяцы я все более и более отчетливо понимаю: мой друг был прав. Пришло время отпустить от себя прошлое и с ним попрощаться. Зубную пасту не запихнуть назад в тюбик, эта страница перевернута. Пора привыкать к новой жизни и обустраиваться в ней. (Дошло до того, что я себе уже даже и место на местном кладбище времен первой эмиграции присмотрел с соответствующим обелиском недалеко от входа, см. фото). И это даже не потому, что в случае реализации наиболее вероятного (увы), на мой взгляд, сценария 60% населения РФ погибнет в первые 24 часа полномасштабной ядерной войны, а оставшиеся 40% будут мучительно умирать от лучевых болезней при температурах минус 50-90 градусов. Предположим, случится какое-то чудо, разум возобладает, и до использования стратегического ядерного оружия дело все-таки не дойдет. И не потому, что я считаю, будто нынешний режим в тех или иных итерациях просуществует долго. Нет, тут я как раз практически не сомневаюсь: еще при нашей жизни мы увидим всех этих путиных, медведевых, володиных, соловьевых, симоньян, депутатов, сенаторов и т. д. смешно дрыгающими ногами на виселицах, а их дворцы и замки разграбленными и брошенными. Но потому, что уверен: одна из главных задач проходящей сейчас в России «мобилизации» — повязать все население РФ кровью. И в отличие от других задач эта, к сожалению, будет выполнена (разумеется, ни через какие 2 недели ничего не закончится, это теперь надолго, и постепенно мобилизуют более или менее всех). Что повлечет за собой необратимые изменения в обществе, вследствие которых дальнейшее сосуществование с этим обществом станет для меня решительно невозможным — вне зависимости от того, каким будет политический режим в стране. Можно сколько угодно привлекать внимание к толпам российских мужчин со всех ног бегущих от мобилизации в Грузию и Казахстан. Но объективно говоря, все это капля в море, менее одного процента. В то время как абсолютное большинство спокойно (или неспокойно, неважно) получит повестки и отправится воевать. Можно в этом не сомневаться, не зря в стране веками воспитывалась покорность и готовность повиноваться любым приказаниям начальства. Ничего хорошего в этом нет, но такова реальность. Многие из мобилизованных, разумеется, будут убиты и довольно быстро. Причем чем дольше мобилизация будет продолжаться, и чем больше начнут призывать уже и никогда не служивших и не занимавшихся никакой физической активностью людей, тем проще украинцам будет выкашивать их целыми эшелонами. (Думаю, кстати, это еще одна из целей мобилизации — чем меньше в стране останется живых мужчин хоть сколько-нибудь боеспособного возраста, тем режиму спокойнее). Другие останутся инвалидами, попадут в плен, пропадут без вести... В результате война затронет практически каждую российскую семью. И отношение к украинцам, равно как и к поддержавшему их Западу, а также немногим соотечественникам, будет соответствующим. «Эти гады моего брата/сына/мужа/отца/соседа/друга/коллегу убили/искалечили! Ненавижу их всех!» Причем это отношение будет сохраняться долгие годы. По крайней мере, пока ныне живущие поколения ни уступят свое место новым, а то и дольше. Я же своими глазами вижу, какие сейчас отношения, допустим, у сербов с хорватами — несмотря на то, что война между ними закончилась без малого 30 лет назад, и внешне они давно придерживаются предложенного Нобелевским комитетом «мирного сосуществования» (не понимаю, кстати, чего украинцы так взъелись на эту формулировку: ведь «мирное сосуществование» — это вовсе не дружба, любовь и партнерство, но именно когда ты можешь внутренне ненавидеть другого и не иметь с ним никаких дел, однако не идешь его убивать, пока он сам к тебе не полезет: думаю, как раз это очень точная формула того, чего хотя бы в теории можно было бы добиться между русскими, украинцами и белорусами в обозримом будущем). Да и про Германию мы хорошо знаем, что реальное переосмысление того, что они натворили, началось там не раньше чем через 20 лет после конца войны — несмотря на полный разгром, страну
