* * *
Итак, мир Рэдина закрутился вокруг новой оси. В начале апреля, еще до подписания контракта на фильм, Элейн Джейкобс – которой Рэдин пообещал вознаграждение в размере 50 000 долларов за привлечение его к делу – обвинила его в причастности к краже кокаина и наличных на общую сумму в 1 миллион долларов из ее калифорнийского дома в Шерман-Оукс.
Личный помощник Рэдина Джонатан Лоусон и подруга Рэдина Анна Монтенегро сообщили: они слышали, как Джейкобс обвиняла Рэдина в том, что он уговорил ее собственного поставщика Талли Роджерса провернуть это дельце. Лоусон заявил, что лично присутствовал в номере Рэдина в отеле «Ридженси» в тот день в начале апреля, когда Джейкобс бросила свои претензии миллионеру в лицо.
Монтенегро, познакомившаяся с Джейкобс раньше, чем Рэдин, сказала, что была в доме Джейкобс за день до исчезновения Рэдина и слышала, как та сообщает о тех же обвинениях знакомым мужчинам, которых Монтенегро назвала «телохранителями», и один из которых вскоре станет важной фигурой в нашем расследовании. Джейкобс якобы считала, что Рэдин использовал Роджерса для организации ограбления, поскольку испытывал острую нужду в деньгах.
По словам Лоусона и сержанта Карлоса Авилы, Рэдин действительно покупал у Роджерса кокаин в период с января по апрель 1983 года – на сумму до 1000 долларов в неделю. Однако Рэдин платил Роджерсу персональными чеками, выписанными на имя Элейн Джейкобс, часть которых оказалась в распоряжении полиции. И, по словам Лоусона, Рэдин приостановил выплату по апрельскому чеку на 4000 долларов после того, как Джейкобс обвинила его в сговоре с Талли Роджерсом, что Рэдин категорически отрицал. Роджерс тогда исчез, и полиция сочла, что он отправился на Средний Запад.
Авила не уверен, что кража действительно имела место. Другие считают, что так оно и было.
Помимо предполагаемых проблем Рэдина с наркотиками Джейкобс, у них наметилась еще одна трудность. За свое посредничество в привлечении к работе с Эвансом по «Клубу „Коттон“» Джейкобс надеялась выручить больше, чем обещанные ей Рэдином 50 000 долларов. Она хотела получить процент в само́м предприятии – причем именно за счет доли Рэдина, а не Эванса.
Единого мнения о произошедшем здесь также нет. Анна Монтенегро, как сообщается, сказала Рэдину, что Джейкобс уже получила свою долю в трехстороннем соглашении без ведома Рэдина. Если это так, то игра определенно велась не в пользу Рэдина или Хосе Алагрия.
Подобно разогнавшимся локомотивам, на всех парах мчащимся навстречу друг другу, Рэдин и Джейкобс столкнулись в очередной конфронтации в особняке Эванса на Манхэттене 5 мая 1983 года – за восемь дней до исчезновения Рэдина, и на этот раз из-за «Клуба „Коттон“». Именно тогда финансирование со стороны Лас-Вегаса было приостановлено, а Рэдин, Эванс и Алагрия подписали контракт о «45-45-10».
Рэдин и Алагрия прибыли в дом Эванса на Восточном побережье, чтобы согласовать итоговые детали соглашения. А потом, к удивлению Рэдина, туда прямиком из Калифорнии заявилась Элейн Джейкобс. Это было интересное совпадение.
Она и Рэдин дико поспорили из-за ее процентных притязаний. Заскучавший Эванс тем временем предусмотрительно отсиживался наверху в библиотеке. Расстроенный Рэдин бросился вверх по лестнице, чтобы поговорить с Эвансом. По словам как Алагрия, так и Эванса, последний по неким непостижимым причинам стал уговаривать Рэдина уступить Джейкобс. Но не таков был Рой Рэдин. Прихватив с собой Алагрия, он вылетел из особняка. Снаружи, как впоследствии рассказал Алагрия Стиву Уику из «Ньюсдей», Рэдин заявил, что, по его мнению, «Клуб „Коттон“» стоит на деньгах, полученных от наркоторговли.
По словам Алагрия, через несколько дней после забойного коктейля «Манхэттен» ему поступили звонки от Эванса, Рэдина и адвоката из Майами Фрэнка Диаса, сообщившего, что он представляет интересы одновременно Джейкобс и Эванса.
Все сообщения были одинаковыми: Эванс предлагал Рэдину выкупить его часть сделки за два миллиона долларов.
Алагрия сообщил, что Эванс посоветовал ему убедить Рэдина согласиться на продажу, а потом уже договариваться с ним напрямую. Однако Рэдин не поддался. Алагрия же удивили действия Эванса. Не далее как неделю назад, по словам Алагрия, Эванс испытывал значительные финансовые трудности и заявлял, что не может предоставить затребованные правительством Пуэрто-Рико гарантии исполнения до тех пор, пока оно не построит у себя киностудию, что было частью соглашения.
Так где же Эванс вдруг нашел два миллиона долларов?
* * *
В течение всего этого времени Эванс продолжал работу над созданием приемлемого варианта сценария «Клуба „Коттон“». Инвесторы из Лас-Вегаса пока не отказались окончательно, деньги из Пуэрто-Рико еще не поступили, а техперсонал и прочие люди, занимавшиеся препродакшном, уже вовсю работали в «Астория студиос» в Квинсе, где должен был сниматься фильм. Счета постепенно копились, а у Эванса по-прежнему не было работоспособного сценария для столь важного проекта.
У Рэдина тем временем оставался всего один нервный день до вылета в Лос-Анджелес, где он заселился в «Ридженси» в субботу, 7 мая. Доверенные лица Рэдина в Нью-Йорке предупредили его, чтобы он не возвращался в Калифорнию: пришедшее мне из тюрьмы от Винни письмо попало точно в цель.
Рэдин отправился на Запад, чтобы присутствовать на бар-мицве Адама Баттонса, сына актера и шоумена Реда Баттонса. По удивительной иронии судьбы, Баттонс впоследствии произнесет надгробную речь в адрес Рэдина со словами: «На одном плече у него сидел дьявол, а на другом – ангел, и они постоянно тянули его каждый в свою сторону».
В Лос-Анджелесе Рэдин также надеялся задобрить Джейкобс – не уступая при этом ее требованиям – и уладить дело с пошатнувшейся киносделкой. Та и правда опасно закачалась. Во вторник, 10 мая, Лоусон, по его словам, подслушал телефонный разговор Рэдина с позвонившим ему Эвансом, во время которого Эванс вновь предложил выкупить долю Рэдина. Рэдин снова отказался, настаивая, что хочет оставить себе 45 процентов.
После этого в номер «Ридженси» по телефону начали поступать анонимные предупреждения от кого-то, пытавшегося создать впечатление, что он связан с мафией.
Время Роя Рэдина истекало.
В четверг, 12 мая, Элейн Джейкобс позвонила в «Ридженси» и договорилась назавтра встретиться с Рэдином за ужином. Позднее в номер прибыла Анна Монтенегро в ужасном расположении духа. Заметно расстроенная, она рассказала Рэдину и Лоусону, что была в доме Джейкобс, и та ругалась со своими «телохранителями» из-за предполагаемой кражи налички и наркотиков.
Тем самым была подготовлена почва для событий пятницы, тринадцатого мая.
Как уже отмечалось ранее, Джейкобс в тот вечер заехала за Рэдином на лимузине. Машину арендовали без водителя, что стоило дополнительных денег, поскольку обычно так не делалось.
Вместе с последовавшим за ними Демондом Уилсоном, который ждал их у входа в «Ридженси» с зарегистрированным пистолетом в наплечной кобуре, Рэдин и Джейкобс направились в ресторан «Ла Скала». Заметно нервничавший Рэдин выбрал его из-за расположения и популярности, что делало это заведение безопасным местом для решения вопросов с Джейкобс.
Когда лимузин отъехал от «Ридженси», за ним двинулась еще одна черная машина – по всей видимости, «кадиллак». По словам замыкавшего эту вереницу автомобилей Уилсона, первые две машины выехали на Фэрфакс, а затем свернули на бульвар Сансет. Там, как заявил Уилсон, оба автомобиля проскочили пару перекрестков на красный свет, после чего свернули налево на Хайленд, а он застрял сзади в пробке. Машины двигались на север – в направлении Шерман-Оукс и шоссе 5. Уилсон отправился в «Ла Скала», куда в 23:30 ему позвонил Лоусон. Он сказал Лоусону, что в пробке потерял лимузин и следовавший за ним автомобиль.
Лоусон сообщил, что в следующие два дня ему не удавалось снова связаться с Уилсоном, который в итоге нашелся в кондоминиуме в Марина-дель-Рей. Он прятался там, испугавшись увиденного. Но если Уилсона настолько ошеломила сцена с участием его близкого друга Рэдина, то почему же он не позвонил Лоусону, когда Рэдин не появился в «Ла Скала»? Почему вместо этого Лоусон был вынужден искать его сам – и в «Ла Скала», и повторно, двумя днями позже?
