И пятнами я покрываюсь оттого, что одногруппницы выражают свой шовинизм при француженке Мари, явно записывая ее в союзницы, а мне перед Мари ужасно стыдно, потому что я тоже русский человек, а русскому человеку, при всех безобразиях, важно сохранять лицо перед Европой.
Но знаете, чем все кончилось? Наша группа в итоге проголосовала за Мохаммеда как за лучшего кандидата! Потому что стали разбираться в послужном списке и выяснили, что он единственный, кто имеет стаж работы водителем автобуса. А вот другой кандидат, водитель грузовика, работы лишился из-за аварии. А кандидат-мама троих детей никогда прежде автобус не водила. А для студента-юриста это был лишь временный приработок.
– А мы, – тут я цитирую, – не уверены, что женщине можно доверить автобус! И уж мы точно не доверяем адвокатам! – как и завершила под общий смех на ломаном французском обосновавшая наш выбор одна из моих одноклассниц.
Не смеялись только я и Мари.
6 октября 2009
Homo postsoveticus
О бесплодности попыток найти в России средний класс, поскольку на наших широтах водится нечто иное, куда более интересное
http://www.podst.ru/posts/3423/
Родила она в ту ночь не то сына, не то дочь…
Это я про новую, про современную Россию, и про те времена, когда казалось, что новая Россия непременно должна родить сына по имени миддл-класс. И Россия действительно разрешилась социальным бременем, и тот класс, который появился на свет, который потребовал, чтобы в меню каждого ресторана были солянка мясная, салат «Цезарь» и роллы «Калифорния», и тот класс, который сел в подержанную, а потом и в новую иномарку, и тот класс, который освоил отдых all-inclusive, с пьянкой и музыкой, в Анталье и Хургаде – тот класс действительно, хотя и стыдливо, стали называть средним. Почему стыдливо? Потому что очень уж он отличался от главного европейского дитяти, тамошнего миддл-класса, которого ему навязывали в братцы. Он отличался количественно, он отличался качественно. Он отличался по планам на будущее, по размеру и цели сбережений, по объему вручаемых – и получаемых – взяток, по уровню образования, наконец.
Это как если бы в СССР тоже вздумали вдруг искать миддл-класс на том основании, что все в СССР средненько живут. Но ведь никакого миддл-класса при Брежневе не было – вот в чем правда. Там были другие социальные феномены – например, интеллигенция. Или был класс, который интеллигенция презрительно называла «совком».
Вот и сегодня в России, мне кажется, существует никакой не средний, но весьма заметный специфический класс – пост-совок или, если нейтрально, homo postsoveticus. Это ведь именно он потребляет не столько товары, сколько статус, это ведь он мечтает об элитных квартирах, vip-залах и престижном парфюме в бутиках. Это ведь он слушает во всех едальнях, от придорожной столовки до грузинского ресторана, русскую попсу, раньше называемую совэстрадой. Это ведь он обеспечивает рейтинги телевизору, где лишь поют, пляшут и шутят, и не говорят ни слова правды. Это ведь он покупает лишь иностранное, но считает себя патриотом, причем на том основании, что Россия-де окружена кольцом врагов, которые только и мечтают, чтобы наши пространства схарчить. Он вообще – инфантильно-глянцевый милитарист, как высказался один из моих комментаторов в «Живом Журнале».
Знаете, если вы все еще пытаетесь понять, относитесь ли вы к среднему классу, бросайте это дело.
Лучше попробуйте осознать, имеете ли вы отношение к постсовку.
13 октября 2009
Линия красоты и закона
О том, что если «Газпром» построит в Петербурге обещанный небоскреб, это не только перечеркнет небесную линию города, но и разделит горожан баррикадами
http://www.podst.ru/posts/3438/
Раньше я со своими друзьями в Петербурге – из числа тех, что называется «свой круг» – встречался главным образом на днях рождения, в ресторанах да на прогулке где-нибудь у Петропавловки. Но вот уже второй год у нас новое место тусовки: митинги протеста против строительства 400-метрового небоскреба «Газпромнефти».
Вообще-то мы не относимся к любителям митингов, и, кажется, последний раз шли на баррикады в августе 91-го. Но тут уж всех, что называется, достало. Достало и переводчика с английского Хазина, и художницу по костюмам с «Ленфильма» Замахину, и историка Лурье, и многих других. Дело ведь в том, с нашей точки зрения, главное сокровище Петербурга – не архитектура, которая, хоть и прекрасна, но все же вторична по отношению, скажем, к итальянской. И даже не архитектурные ансамбли, то есть феерические сочетания дворцов и площадей, которые впечатляют, но тоже встречаются вне Петербурга. Главное сокровище Петербурга – это небесная линия города. Это когда на невероятном просторе вдоль Невы узкой ровной невысокой лентой протянулись от горизонта особняки и дворцы, смыкая швом крыш воду с небом. Красота – фантастическая. И небесную линию прорезают лишь шпиль Адмиралтейства с корабликом, шпиль Петропавловки с ангелом да купола церквей. Но нарушать правило, запрещавшее строить выше крыши Зимнего дворца, может лишь власть небесная.
Проблема, однако, не в том, что «Газпром» в Петербурге хочет строить небоскреб, который неизбежно небесную линию нарушит: мы и раньше знали, что российской власти на наши ценности плевать. Проблема в том, что в этом году на сторону чиновников встали те, кого мы считали своими. Небоскреб защищают не только Боярский или Розенбаум, которым власть выделяла недвижимость, но и, допустим, режиссер Месхиев, которого мы раньше однозначно считали своим. Или тренер Москвина.
То есть линия деления на своих и чужих стала пролегать не по образованию, профессии, манере говорить или числу прочитанных книжек. Водораздел сегодня проходит по линии красоты и закона. Линия красоты делит нас теперь на тех, кто любит старые вещи – и на тех, кто их считает старьем, которое необходимо выбросить. Линия закона делит нас на тех, кто подчиняет власть на земле общим правилам – и на тех, кто подчиняет любые правила денежной выгоде.
И эти линии, друзья мои, пролегают сегодня не только в Петербурге.
Боюсь, что Петербург – это только начало.
20 октября 2009
Воспитание чувств
О том, что если родителей унижают на глазах у детей, то, повзрослев, дети однажды начнут мстить за перенесенные унижения
http://www.podst.ru/posts/3458/
В Петербурге воскресным дождливым днем неподалеку от закрытой на ремонт станции метро «Горьковская», у Артиллерийского музея гаишные эвакуаторы увозят одну за другой припаркованные машины.
В этом описании все важно до чрезвычайности.
Артиллерийский музей – бывший Арсенал, нашпигованный военной техникой всех времен. Гулять по нему – мечта любого мальчишки. Метро закрыто – значит, папам с сыновьями добираться в музей нужно действительно на машине, семейной иномарке, объекте тайной гордости пап, тем более, что на улице плюс три. Да, и еще: никаких парковок рядом нет, а парковаться у музея запрещено, но ведь мы же отцы, и нам куда важнее, чтобы наши сыновья не простудились, тем паче, что в воскресенье движения в городе нет, и мы никому не мешаем.
Я хорошо представляю, как внутри Арсенала папы своим десяти– или двенадцатилетним чадам важно рассказывают, что пандусы вместо лестниц устраивались для подъема лошадей и пушек, или объясняют, чем гаубица отличается от мортиры. Это такой детский счастливый возраст, когда твой папа – настоящий бог. А потом бог с детьми выходят на улицу, где ветер и дождь, но где нет машины, и папа суетливо начинает звонить туда и сюда, и хватает ребенка и мчит на штрафстоянку, с которой машину не забрать, потому что надо сначала в ГАИ и платить штраф, а банки, понятно, закрыты, и семейное воскресенье убито прямым попаданием, и папа кричит нехорошие слова.
Дети, вообще-то, забывают со временем многое, кроме унижения их родителей. Думаю, на этом во многом строится непрерывное воспроизводство чеченских и прочих боевиков. На этом же держится, как мне кажется, печальная слава 1990-х как «ельцинских бандитских», потому что четвертый десяток пошел тому поколению, чьи родители, при советской власти уважаемые люди, какие-нибудь инженеры в НИИ или секретари профкомов, в секунду потеряли все и превратились в никого, в турецких челноков, и это в лучшем случае.
Когда власть на глазах у детей превращает их родителей в дерьмо, в пыль, с которой можно сделать что угодно – хоть заставить ползать на карачках – ребенок этого не забудет. Когда он вырастет, он не будет обвинять власть или страну – потому что превратится, скорее всего, как и его папа, в патриота, уважающего силу власти. Но он отомстит времени, в котором взрослел.
Так что, я думаю, нынешние нулевые лет через 15 в народе нарекут «путинскими беспредельными».
