Общий вывод категоричен: на Земле нет империй, которые бы выжили в условиях западной демократии. Большие многонациональные страны либо развалились в условиях свободы (Российская империя, Османская империя, Австро-Венгерская империя, СССР), либо подавили национализмы идеей коммунизма (тот же СССР, Китай).
Следствие для России: при западных демократических стандартах она будет неизбежно уничтожена националистами и сепаратистами. Начало такового процесса мы при Ельцине и наблюдали.
Не убедил?
Пожалуйте в Древний Рим.
На дворе I век до нашей эры. Бушуют гражданские войны. Спартак громит римские легионы. Брут точит меч на Цезаря. Завершается эра крахом римской демократии и торжеством имперской идеи.
А почему?
146 год до нашей эры. Сципион сравнял Карфаген с землей и плугом провел борозду по тому месту, где стоял великий город. Всевластью Рима теперь нет предела. Мы наблюдаем апофеоз эпохи великих завоеваний. Отныне во всей Ойкумене нет силы, способной противостоять владычеству римских орлов. Вот он – конец истории!
Но уничтожен не только единственный равный по силам Риму геополитический противник, таким парадоксальным образом приговорена к смерти и римская демократия.
А как все хорошо начиналось, ведь III—II века до нашей эры есть эпоха великих завоеваний Рима. «Освобождена» Греция, разгромлены Македония, Сирия, захвачены Малая Азия, север Африки, часть Испании. Римляне становятся господами Средиземноморья, создают основы своей мировой державы.
Легионы маршируют, территория растет, народов прибывает. И у всех свои боги, свои идолы, обычаи. Государство стремительно прирастает захваченными землями, разноплеменные народы входят в нее – все условия для перехода от демократии к империи созданы. Республике не управиться с этой мешаниной религий, народов, обычаев и интересов. Закон истории суров: демократы неэффективны при управлении большими полиэтническими странами. Республиканская форма организации власти годилась для управления полисом, федерацией италийских народов, но абсолютно не подходила мировой державе.
После победы над Карфагеном римские верхогляды с удовольствием заговорили о конце истории, о том, что ныне вся Ойкумена есть Мир Рима, а римляне-интеллектуалы пригорюнились. Знали они: с вершины один путь – вниз, за апофеозом обязательно жди гадостей, впереди великие испытания и катастрофы.
И они начались. Восстания рабов. Гражданские войны, союзнические войны. Сто лет испытаний и потрясений ждали Рим, с 130 по 30 год до нашей эры в государстве осуществлялся мучительный переход от республики через военные диктатуры к империи. Ставший полиэтнической страной, Рим перерождается из демократической мононациональной республики в империю, он ищет форму власти, способную обуздать и использовать свою сотню народов.
Начинается политическая перестройка с военной диктатуры Суллы. Это всего лишь имперский черновик, переходный этап от республики к империи. Но ведь и в России было так же. Не сразу империя строилась. Догадываетесь, на кого намек? Конечно же, на Ивана Васильевича. Тот тоже начинал имперские опыты с военно-полицейской диктатуры опричнины. И тоже получилось не очень. И тоже у России был свой «бунташный» век, и свой Спартак в лице Стеньки Разина. Как видим, аналогии сами выскакивают.
Национальное государство расширяется, проводит захваты, становится Вавилоном. Сенатское, боярское, республиканское управление такому колоссу не годится. Правитель (Грозный, Сулла) вводит военно-полицейскую диктатуру. Но на штыках сидеть неу добно, система эта чересчур убогая, узкая, не адекватная имперским задачам великого государства. Так начинается Смута, «бунташный» век для России, сто лет великих потрясений для Рима. Княжны летят в волны, циркач-Спартак громит консулов, шустрят на волнах пираты, шалят по дорогам рэкетиры-разбойники.
Тогда-то и появляются Октавиан Август и Петр Великий. Черновик Суллы-Грозного они переписывают в имперский чистовик и создают великие империи в их законченных системных формах.
В российской истории есть момент, равный захвату Карфагена, – это взятие Иваном Грозным Казани в 1552 году. Был побежден давний противник (Орда) и открыт путь к завоеванию Волги, Кавказа и Сибири. Подобно Риму, ставшему после Карфагена владыкой Средиземноморья, Русь с присоединением Казани получила возможность стать Россией – владычицей Северной Евразии. Логика империй одинакова. Подобно Риму, Русь превратилась в мощную Россию, обрела статус империи, когда приросла народами и землями.
Так возможна ли демократия в России?
Сама постановка вопроса кому-то может показаться кощунственной. О демократических свободах мечтала почти вся наша интеллигенция на протяжении двух последних столетий. Не только Вере Павловне снились голубые города будущего, нет, тысячи, миллионы умных, мыслящих, честных людей нашей Отчизны грезили о вольной, свободной жизни по европейским образцам. Неужели зря? Нет, не зря.
Требовалась энергия заблуждения. Лев Толстой говорил, что для написания хорошего романа нужна «энергия заблуждения». Необходима такая же энергия заблуждения и для роста и развития России. Цикличность наша такова, что демократические иллюзии у нас сменяются иллюзиями имперскими, модернизационными, те – почвенными, застойными, затем нас снова очаровывает демократия, и так мы кружим и кружим по истории и векам в одном и том же дне: Империя – Русь – Демократия. Рассвет – Закат – Ночь.
Вот и пришла пора дать окончательный ответ на проклятый вопрос последних двухсот лет, которым наши интеллектуалы боялись и задаваться.
Ответ прост и однозначен: демократия в России невозможна. В принципе. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Западные стандарты тут не прокатят и через тысячу лет. Пока жива Россия. Это если кому нужна горькая правда, а не сладкий миф.
Слишком силен наш полиэтнизм. Чересчур у нас большая территория. Слишком широка страна моя родная. Много народов. Много религий. Без меры велика держава. Континент. Не растет нежный фрукт демократии на наших бедных почвах, нежный он чересчур, капризный. И мало того что полиэтнизм силен, так он еще и конституционно оформлен в виде автономий и республик – развал государства подготовлен на государственном уровне.
Врожденная недемократичность российских государств вовсе не секрет. Сейчас только маргиналы от журналистики продолжают по привычке стенать о погибшей демократии в России. И только городские сумасшедшие могут всерьез обличать недемократичность российской власти. Даже такой известный интеллектуал, как Буш-младший, и тот понял, что в России просто нет гена демократии. А умно ли обвинять щуку в том, что у нее гены щуки, а не апельсина? Ну не растут щуки на деревьях.
«Дураки они все!» – так порой думает начинающий жить в России молодой человек. Он видит произвол власти, воровство чиновников, свинцовые мерзости бытия, неухоженность дорог и деревень, а осенний дорожно-деревенский пейзаж у нас частенько напоминает кладбищенский, сравнивает эту саврасовскую живопись с витриной Запада, со всякими Моне и Мане и приходит к следующим выводам: «Я бы здесь навел порядок. Это элементарно, Ватсон! Надо скопировать все в Европе, и будет отлично».
Увы, не будет. Ленин тоже мечтал, болел российскими социал-демократическими иллюзиями, а потом послал матроса Железняка разгонять Учредительное собрание. В римейке нашего времени не по чину взявший парламент угомонили прямой наводкой танки под бурные овации демократической публики. Политическое эпигонство у нас жестко ограничивается полиэтнизмом. «Пепси» мы можем копировать, а избирательные законы – фигушки. Кривизна наших осин такова, что посели среди них записных американцев – и те, если захотят сохранить единое государство, будут вынуждены презреть свои демократические стандарты и городить империю. Обидно, досадно, но такова морфология наших государств. Через нее не перепрыгнуть, не перешибешь либеральной плетью имперский обух. Россия и демократия? Нет – Родина или смерть!
Демократия в России невозможна. Ни сейчас, ни в любом будущем. По своей изворотливой сути Россия есть антирусский и антидемократический проект. Или Россия, или демократия. Или Малюта, или смута. Или Цезарь, или русский бунт. Третьего не дано. Но не будем торопиться пить горе стаканами.
Демократия в России невозможна, но это не имеет значения. А знаете почему? Выход давно найден. Нашлось спасительное решение. В том-то и гениальность России, что в эпоху победы либеральных ценностей, в эпоху свободы, уничтожавшей страну за страной, она нашла гениальный спасительный ход.
В книге по теннису мне как-то встретилось описание удара, которым принимают мяч у сетки. После длиннейших рассуждений автор бодро заключает: попытка применить этот удар практически всегда заканчивается проигрышем мяча. Так и с полиэтнической демократией. Этот прием проходит лишь у самых опытных игроков – Канада, Бельгия, Великобритания. Игроки молодые – Чехословакия, Югославия, Молдавия, Грузия – проигрывают свои страны сразу.
