Логическую цепочку можно продолжить. На 12 процентов будет урезан бюджет Health Resources and Services Administration. Поскольку эта организация помогает бедным американцам, не имеющим медицинской страховки, в особенности больным СПИДом и ВИЧ-инфицированным, можно предположить, что последствия сокращений ощутят на себе фармацевтические компании Bristol-Myers Squibb, Eli Lilly & Company, Amgen, Pfizer, являющиеся главными производителями лекарств от этих заболеваний.
Сокращения бюджета коснутся также Federal Aviation Administration, чей бюджет будет урезан на 1,5 миллиарда долларов, что может повлечь за собой сокращение числа сотрудников и снижение количества рейсов из США. Недосчитаться прибыли могут крупнейшие авиаперевозчики и поставщики почтовых и транспортных услуг. Еще одной инстанцией — жертвой секвестрирования стала The Food Safety and Inspection Service, служба, отвечающая за проверку мяса и птицы на производстве. В связи с уменьшением бюджета организации и сокращением штата сотрудников увеличится время, затраченное производителями на проверку своих продуктов. В результате может сократиться рост производства у таких гигантов отрасли, как Hormel Foods, Smithfield Foods, Perdue Farms и Tyson Foods.
Как видно, спекулятивных идей, связанных с секвестром американского госбюджета, предостаточно. Впрочем, не стоит забывать, что часть из них уже может быть заложена в котировках компаний, поэтому инвесторам стоит проявлять осторожность.
Кластеромания
/ Дело
Создание «русских кембриджей» и прочих «силиконовых долин» обычно начинается с девелопмента. И, как правило, им же и заканчивается
В России начинается еще одна «стройка века» — в подмосковном Домодедове появится мощный образовательный кластер. Планируется, что туда переедут сразу несколько именитых московских вузов. Для студиозусов там построят буквально все — от учебных корпусов и лабораторий до кампусов, спортивных баз и дискотек. Всех сомневающихся инициаторы проекта отсылают к опыту британского Кембриджа — научного и университетского центра мирового уровня.
Между тем, как показывает практика, любое инновационное строительство в России начинается девелопментом. И как правило, им же и заканчивается. «Итоги» попытались выяснить, почему кластер так ласкает чиновничий слух.
Кембриджево
Итак, пяти лучшим московским вузам — МИСиС, МИРЭА, РЭУ имени Плеханова, МИУ и МИФИ — предложено разместиться на единой территории. Определено и место: 40 гектаров в районе поселений Барыбино и Ильинское, что на трассе М4 «Дон». Обозначена цена вопроса: 45—60 миллиардов рублей на возведение учебных корпусов и переезд вузов, не считая сопутствующей инфраструктуры. Рядом должны разместиться тренировочные спортивные базы, строительство которых предусмотрено бюджетом, заложенным на чемпионат мира по футболу в 2018 году (еще 30—40 миллиардов рублей). Аргументация в пользу территориального объединения пяти вузов пока лишь одна: создание мировой научной кузницы наподобие Кембриджского университета. Правда, с домодедовской идеей британский центр имеет мало общего.
«Само понятие «образовательный кластер» в научном мире не совсем устойчиво, — пояснил «Итогам» старший научный сотрудник Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ Василий Абашкин. — Один из основных критериев кластера — это способность торговать своей продукцией на международных рынках. Думаю, что сам по себе переезд московских вузов вряд ли этому поспособствует и даже может подорвать исторически сложившиеся связи. Кластером сейчас ошибочно называют любое скопление чего-либо, что, конечно, не так. Многие такие начинания заканчиваются масштабной стройкой, но с безжизненными зданиями. Достаточно посмотреть на тот же остров Русский после саммита АТЭС».
Очень своеобразно толкуют эту идею и потенциальные «кембриджцы». «Ни о каком переезде из исторических зданий университета в центре Москвы речи не идет, — говорит проректор по административной работе РЭУ имени Плеханова Анатолий Говорин. — Наоборот, в связи с расширением деятельности университета рассматривается возможность строительства новых объектов на двух площадках: в Щелкове и городском округе Домодедово. Комплекс в центре столицы по-прежнему будет использоваться университетом по своему прямому назначению». Причем, как рассказали «Итогам» в университете, идея отправить вуз за город витает в воздухе еще с 2011 года, но руководство учебного заведения твердо стоит на своем.
Если же речь идет о разгрузке Москвы от чиновников, студентов и других мигрирующих жителей столицы (второй главный аргумент властей), то эксперты относятся к этой перспективе скептически. Так, по мнению президента фонда «Институт экономики города» Надежды Косаревой, если посчитать, какой на самом деле вклад в пробки вносят эти группы населения, то он может оказаться минимальным. Словом, проблема кластеров лежит за пределами как научной, так и социальной целесообразности. Она скорее в другом: в сакральном российском вопросе — о земле.
Приказано освоить
По подсчетам компании Penny Lane Realty, около 20 тысяч гектаров земли, немалая доля которой в районе Домодедова, находится в распоряжении компании Coalco бизнесмена Василия Анисимова. Актив предприниматель начал формировать где-то в начале 2000-х годов. Это считалось отличным вложением денег — со временем город будет расширяться, территории застраиваться, а земли неуклонно дорожать. Его примеру последовали и другие предприниматели, благодаря чему «лендлордам» принадлежит в ближайшем Подмосковье почти 260 тысяч гектаров земли.
Согласно плану компания Coalco должна была возвести небольшой город под названием Большое Домодедово, частично застроив его малоэтажным социальным жильем. Идею поддержал в ту пору еще вице-премьер Дмитрий Медведев, который занимался нацпроектом «Доступное жилье». Помимо Большого Домодедова в число 22 отобранных в рамках нацпроекта строек вошли «Рублево-Архангельское» и проект «А101» группы «Масштаб» Вадима Мошковича. Планов громадье подкосил кризис. Но идея освоения дорогих земель не умерла.
Сначала Анисимов боролся за принятие своих территорий в состав новой Москвы и даже будто бы предлагал разместить именно там ряд федеральных ведомств. Но «город чиновников» в итоге выиграл другой землевладелец — Вадим Мошкович, на счету которого 13 тысяч гектаров в районе поселка Коммунарка. А вскоре была создана Межведомственная рабочая группа и по развитию городского округа Домодедово. По плану, который озвучивали представители правительства и московской мэрии, «бюроград» должен был соединиться с Домодедовом (где теперь уже планировали разместить организации, обслуживающие новый федеральный центр и некоторые международные институты) с помощью новых электричек и автодорог. Но и этот прожект, вместе с самим переездом органов власти за МКАД, затух.
Возникали альтернативные проекты типа парка «Россия в миниатюре», который курирует Русское географическое общество. А одной из последних дебютных идей стал тот самый образовательно-спортивный кластер, к которому власти хотят добавить еще и аллею киногероев для Госфильмофонда. О «доступном жилье», с которого все начиналось, за это время как-то подзабыли.
Описанный выше механизм освоения земель вполне экстраполируется и на другие кластерные проекты. Скажем, не секрет, что «Сколково» строится на землях олигарха Романа Абрамовича, чья британская компания Millhouse Capital в 2004 году скупила сельхозугодья АОЗТ «Матвеевское». В свою очередь, Сбербанк никак не может избавиться от 317 гектаров в Рублево-Архангельском, полученных за долги: сначала банк лоббировал включение их в новую Москву (и весьма успешно), а сейчас предлагает строить там Международный финансовый центр.
Их нравы
Термин «кластер» стал часто звучать из чиновничьих уст с принятием в конце 2011 года «Стратегии инновационного развития России на период до 2020 года». Считается, что если объединить предприятия, учебные заведения и малый бизнес на одной территории, то возникнет синергия (еще одно модное ныне словечко). Иными словами, процесс коммерциализации науки попрет словно на дрожжах. Так, «Сколково» любят сравнивать с Силиконовой долиной, где бум стартапов объясняется легким доступом инноваторов к поставщикам и покупателям. Не менее важными плюсами являются высокая конкуренция и так называемые knowledge spillovers, то есть знания, которые можно почерпнуть у соседствующих с вами компаний. В США, подсчитал главный экономист консалтингового подразделения Cisco IBSG Дуглас Хэндлер, кластер, содержащий 500 компаний и 10 тысяч человек, растет примерно на 6,5 процента в год даже при слабом экономическом росте в целом по стране. Однако стоит ли Россию сравнивать с США?
