В результате ты везде не до конца свой… Ты — авангардист, но 99 % авангардистов — в лагере радикальных разрушителей государства и откровенно презирают Россию. И потому среди них тебе нечего делать. Они тебе ненавистны…
Ты — государственник и консерватор, но 99 % государственников консервативны, и в своих литературных и художественных пристрастиях всегда предпочтут Шишкина и Репина Филонову и Татлину. Ты им непонятен как художник, их пугают твои взгляды на искусство".
Лично меня в прозе Проханова прежде всего всегда восхищали его отважные имперские герои. Лучшими произведениями мужественного писателя я считаю военные романы "Чеченский блюз", "Идущие в ночи" и "Дворец". В этих книгах нет ничего лишнего, нарочито надуманного, но есть суровая твердокаменная военная правда, есть сильные волей и духом личности, Личности с большой буквы. И мне вполне понятно, почему прекрасный роман "Дворец" о блестящей спецоперации советского спецназа по захвату дворца Амина в Кабуле высоко ценил Юрий Васильевич Бондарев: военная проза русского государственника отталкивается в первую очередь от традиций великолепных советских романов о Великой Отечественной войне, от замечательных традиций советской фронтовой и лейтенантской прозы. Вышеперечисленные произведения Александра Проханова о двух чеченских и афганской войнах, на наш взгляд, стоят в одном ряду с "Горячим снегом" и "Берегом" Юрия Бондарева, с "Повестью о настоящем человеке" Бориса Полевого и знаменитой повестью "Сашка" Вячеслава Кондратьева. И не случайно Владимир Бондаренко в своей последней статье "50 книг XX века" причислил роман коллеги "Чеченский блюз" к величайшим творений прошедшего столетия.
Ярчайшим и центральным героем книг главного редактора газеты "Завтра" объективно является отставной генерал внешней разведки Виктор Васильевич Белосельцев, "последний солдат империи", который прошёл сквозь пламя военных конфликтов в Афганистане, Намибии, Кампучии и Никарагуа, отправленный в эти страны, чтобы, видя недееспособность их властей, жертвуя своей жизнью, навести там порядок и предотвратить погружение данных государств в кромешный мрак и вакханальный хаос. Издательство "ЭКСМО" предварило "белосельцевский" цикл Проханова следующим кратким и точным предисловием: "Серия романов о разведчике Белосельцеве — это "семикнижье" о судьбе воина, который принадлежал к уникальной школе разведки, использующей не только рациональные методы, но и художественное мышление, логику и мистическое откровение". В этом героико-романтическом "семикнижье" ключевой персонаж предстаёт не только "последним солдатом империи", но и "носителем нового трагического сознания", по выражению Павла Басинского, связанного со скоропостижным и подлым развалом великой имперской Державы. Это трагическое сознание сливает Белосельцева с автором воедино, поскольку сам Александр Проханов, как мы знаем, независимо ни от каких обстоятельств, хранил, хранит и будет извечно хранить беззаветную верность светоносным идеалам магической могущественной империи, которая, подобно божественному откровению, представала перед нами то в облике дивной и самобытной Киевской Руси, то в образе европейской романовской России, то облачившись в тяжёлые железные доспехи и неподъёмные бушлаты и кольчуги грандиозного, необъятного Союза Советских Социалистических Республик.
В колоритной имперской лирике Александра Проханова таится нечто изумительное, завораживающе-притягательное. Известный поборник "евразийства", философ и политолог Александр Дугин верно подчёркивал: "Из множества прозвищ, которые Проханов получил, вступив на поприще служения Империи ("Соловей Генштаба", "Денщик ГлавПУРа" и др.), наиболее адекватным было, пожалуй, "Советский Киплинг". Он воспевал Империю, пока Империя существовала, и он верен ей и после её гибели. Он один из очень немногих, кто нашёл в себе мужество, не колеблясь, пронести свой идеал через все потоки грязи и "издевательств", обрушившиеся на него за время "перестройки". Он верен Империи, несмотря на то, что её предали и те, кто получил от неё несравнимо больше земных благ, чем он сам".
На протяжении последних нескольких лет нестареющий "советский Киплинг" выступает по телевидению и в передовицах своей газеты с важным и любопытным проектом "Пятой Империи", который сводится к возрождению первозданной русской цивилизации в условиях новой холодной войны, вторично инициированной Западом. Данному фундаментальному проекту посвящён последний, недавно вышедший в "Нашем современнике" (2007, №№ 9-10) роман писателя "Экстремист" (в книжном виде он приобрёл, с одной стороны, более широкое и эпическое, а с другой, более точное, отвечающее его внутреннему содержанию и лейтмотиву название — "Пятая империя").
Не успело произведение увидеть свет, как оно сразу подверглось жестокой критике. Так обозреватель газеты "Московские новости" Ольга Мартыненко полагает, что указанное сочинение главного редактора газеты "Завтра" удручает невнятной моралью, а пользователь "Живого журнала" под псевдонимом "maykopskijtshot" и вовсе называет недавнее прохановское творение "болтливым и китчевым" — "впрочем, как все тексты Проханова, написанные им в последнее время", — и ставит роману "Экстремист" однозначный минус. Некая Мария Бутербродова на сайте "Афиша@mail.ru" даёт ещё более радикально отрицательную рецензию на книгу "Пятая империя", считая эту вещь "абсолютно отвратительной".
Впрочем, немало нашлось у романа и вдохновенных защитников. Среди них назову обозревателя "Литературной газеты" Владимира Яранцева, утверждающего, что прохановская "романная симметрия вполне укладывается в "кристаллическую решётку" алмаза", и обозревателя "Взгляда" Сергея Белякова, разглядевшего в создателе "Пятой империи" талантливого художника-экспрессиониста, а главный редактор "Нашего современника" Станислав Юрьевич Куняев, отвечая на вопросы "Литературной России", причислил творение Александра Проханова к литературным событиям ушедшего года, отмечая, что оно написано "в лучших традициях русской классической литературы".
Если Владимир Бондаренко отнёс к 50 книгам XX века роман "Чеченский блюз", то я бы уже сегодня назвал одной из 50 книг нынешнего столетия блистательную "Пятую империю". Более того, её автору следовало бы безоговорочно присудить пресловутую премию "Большая книга", потому что данная вещь абсолютно вписывается в это словосочетание. Но, конечно же, никакую премию Проханову воинствующие либералы, стоящие у руля современной русской культуры, присуждать не собираются — это ясно, как Божий день.
Между тем роман "Пятая империя" поразил меня своей безбрежной широтой, потрясающей глубиной, неохватной эпичностью. Эти удивительные качества данного произведения заложены не только в его абстрактном, уходящем в бескрайнюю метафизику и далёкую бесконечность названии, но и в оригинальной структуре сочинения, напоминающей кристаллическую решётку. Упомянутые достоинства полноценно воплощаются и в пёстрой художественной галерее противоречивых персонажей, под которыми скрываются вполне узнаваемые реальные прототипы.
Главный герой "Пятой империи" Алексей Сергеевич Сарафанов является пламенным, светоносным провозвестником нового Государства Российского — священной "Пятой империи", которая должна прийти на смену окованной непроницаемой стальной бронёй "Четвёртой империи" Советов и положить решительный конец анархии и беспределу, воцарившимся на территории исторической России после распада Советского Союза. Он задаётся великой благостной целью — путём страстных пронзительных проповедей, излучающих божественную чудотворную энергию, под стать магическому бриллианту, выращиваемому в секретной лаборатории Сарафанову, объединить все русские патриотические силы во имя жестокой борьбы за правое дело — за русскую самобытную цивилизацию — с идеологами проекта "Ханаан-2", которые суть мировые закулисные силы, нацеленные на окончательное разрушение и неизбежное порабощение постсоветской России. Таким образом, как точно подметило издательство "Амфора", выпустившее анализируемую нами книгу, в прохановском романе "Пятая империя" "Мировой Ад сталкивается с Русским Раем", и героическое нечеловеческое противоборство этих двух диаметрально противоположных по своему смыслу и значению сил привносит в увлекательный многослойный сюжет романа лучезарный библейский мотив, наполняя его невероятной глубиной и содержательностью. Прозрачные библейские линии угадываются и в коварном предательстве изначально будто бы верного и надёжного помощника Сарафанова по особым поручениям Михаила Ильича Агаева — второго лица патриотической корпорации "Инновации — XXI век", хитроумно втеревшегося в доверие бизнесмена, а затем расчётливо, цинично и грубо обманувшего своего Наставника и Учителя, совершив гнусную и постыдную кражу целебного божественного кристалла "Пятой империи".
