Мне больше нравится вторая – 30-летие творческой деятельности. Первая, хоть и более солидная, но Ирина Эдуардовна явно не соответствует (по крайней мере внешне) её численной значимости.
У нас многолетнее творческое сотрудничество. Несмотря на активную занятость в Театре им. Ермоловой и Российской академии театрального искусства, я всегда с неизменным интересом принимаю участие в её постановках и проектах. Ирина Горюнова является одним из наиболее ярких современных практиков режиссуры зрелища. Сегодня нередко приходится констатировать, что уровень театрализованно-массовой «концертной продукции» упал ниже нулевой отметки. Превратив большинство эстрадных программ в «фанерный нон-стоп», создатели перестали задумываться о художественной и идейно-драматургической сторонах тиражируемого «продукта». Тем важнее для нас те представители отечественной культуры, которые на высочайшем профессиональном уровне работают в сложном синтетическом жанре массового театрализованного зрелища.
Являясь практически во всех своих постановках автором сценария, Горюнова мастерски соединяет в единое целое различные жанры – документальный и художественный кинематограф, классическую и современную музыку, хореографию, народную и современную песню, поэзию, драму, уникальные архивные материалы, новые визуальные технологии. В создании синтетического действа Горюнову отличают вкус, особое умение донести до зрителя идею постановки, её дух и атмосферу, что обеспечивает большой зрительский успех и значимый общественно-культурный резонанс. Свидетельство тому – высокие оценки российских и зарубежных СМИ, трансляции её работ ведущими телекомпаниями.
В моей памяти замечательные сценарные и режиссёрские работы крупных проектов, проведённых под руководством И.Э. Горюновой, в которых я принимал участие: Московские международные фестивали искусств им. С. Михоэлса, Международный антитеррористический марафон, Международный марафон Победы, Всероссийские общественно-культурные марафоны «Мы снова вместе!», «Москва за нами!», «Берегите Россию!», Международный проект «Культура без границ». Каким бы ключевым датам и героям российской и мировой истории и культуры ни посвящала свои работы Горюнова, материал, представленный зрителям, не только уникален, но и выстроен в сочетании и соответствии с используемыми жанрами. Какие бы зрители ни сидели в зале – первые лица государства, ветераны Второй мировой, наши соотечественники за рубежом, простые россияне, для режиссёра всегда неизменно одно – качество сценического продукта.
И. Горюнова формирует свою «труппу» из лучших артистов страны и всемирно известных исполнителей и коллективов разных жанров, с которыми я не раз выходил на сцену.
С её именем связано активное применение в сценических жанрах мультимедийных технологий. Наиболее ярко это проявилось в её постановке рок-оперы композитора Михаила Глуза «Суламифь-Forever!». Мультимедиаконтент – обязательная визуальная составляющая ещё одного жанра, в котором активно работает Горюнова. Это – синемафония – новая разновидность зрелища XXI века, основанная на синтезе симфонической музыки и кино.
Организацией Объединённых Наций по вопросам образования, науки и культуры – ЮНЕСКО была поддержана инициатива Международного культурного центра им. С. Михоэлса о проведении Международного проекта «Культура без границ» с участием всемирно известных мастеров культуры, видных общественно-политических и государственных деятелей многих стран мира. Театрализованные гала-концерты Международного проекта стартовали в январе 2013 года в Большом концертном зале ЮНЕСКО в Париже и успешно прошли в ряде городов Европы, США, Канады, Израиля, Мексики, Грузии, Украины, России. За выдающиеся заслуги в укреплении международного культурного сотрудничества Ирина Горюнова награждена медалью ЮНЕСКО «Пять континентов».
Важно, что И.Э. Горюнова находит время для педагогической и научной работы. Она – кандидат искусствоведения, автор двух монографий – учебников «Режиссура массовых театрализованных зрелищ и музыкальных представлений. Лекции и сценарии», а также более 50 научных работ.
С днём рождения, дорогой друг и коллега!
Владимир АНДРЕЕВ, президент Московского драматического театра им. М.Н. Ермоловой, народный артист СССР
Теги: искусство , театр
Фото: РИА "Новости"
События последнего времени - поворот России к Китаю, договор о Евразийском экономическом союзе, обострение отношений с западными партнёрами – свидетельствуют, что Россия вступила в новую "большую игру" в Евразии. Всем этим российское руководство выявляет некую преемственность в отношении к Российской империи и Советскому Союзу и видит своей задачей «реконкисту» в Евразии. Страна намерена проявлять себя в качестве самостоятельного глобального геополитического и геоэкономического центра.
Основанием для подобного поворота выступает устойчивое мнение, что «вектор континентальной, а затем глобальной экспансии, осуществляемый от лица Heartland"a (Heartland – «срединная земля», «сердцевинная земля». – Ред. ), является «пространственным смыслом» русской истории». И поэтому, как представляется многим, возникает необходимость дотировать союзников в разных частях света, прежде всего на Востоке и в Латинской Америке, крепить связи с русскоязычными гражданами постсоветских стран вплоть до поддержки шатких самопровозглашаемых госформирований.
Однако, на мой взгляд, важнее остановиться не столько на идеях (их можно трактовать по-разному), сколько на фактах, и подумать, принимая их в расчёт, насколько полезным может стать российский курс на Восток и Юг.
Концепция Heartland’a появилась на рубеже XIX и XX веков в работах британца Х. Макиндера, полагавшего, в частности, что эпоха доминирования морских держав подходит к концу после создания сетей трансконтинентальных железных дорог. Однако с течением времени эта идея не получила практического подтверждения. «Железки» не стали главными артериями мировой экономики. Например, по Транссибу и БАМу намечается к 2018 году перевозить 75 млн. тонн грузов, тогда как через Панамский канал за прошлый год прошёл 321 млн. тонн, а через Суэц – 913 млн.
Примечательно, что страны, замкнутые в континентальных пространствах, были и остаются самыми бедными в своих частях мира. Среди них, например, Боливия, Лаос и Афганистан, Мали и Нигер. Если ещё внимательнее посмотреть на Африку – самый бедный континент, то можно увидеть, что она представляет собой «иное издание» Heartland’a. Африка оказалась практически вне глобальной торговли, разделена массой таможенных барьеров и потому всё более отстаёт, несмотря на огромные природные богатства.
Экономика XXI века выглядит как более «морская», чем любая из экономик прошлого. В начале ХХ века индустрия США концентрировалась в штатах, отдалённых от побережий – в Миссисипи и Иллинойсе. Сегодня всем известна печальная судьба Детройта, и это не единственный из глубинных американских городов, пришедших в упадок. В то же время развёрнутая к Тихому океану Калифорния стала самым населённым и самым богатым штатом США. А быстрорастущие экономики Китая и Бразилии? Модели их развития отличаются, но есть очевидное сходство – рост промышленности прибрежных стран.
Почему так происходит?
Я вижу две причины. С одной стороны, это перемены в глобальной политике. Прежние века были временем масштабных войн, когда для победы необходим был физический контроль над землями побеждённых, – и потому масштабы территории «имели значение». Однако с появлением ядерного и обычного высокоточного оружия такая тактика ушла в прошлое. Территория – уже не главное средство защиты, а вот контроль над ней требует не меньших усилий, чем прежде.
С другой стороны, вся экономическая логика вплоть до конца XIX века строилась в основном на протекционизме. Сегодня же успешность страны определяется не столько её независимостью от других, сколько незаменимостью для мира. И вот тут возможности для экспорта, доступность дешёвых путей транспортировки, открытость к потенциальным торговым партнёрам выступают крайне важными.
Современная Россия – во многом уникальная страна. В том числе и потому, что начинает «собирание земель» с территорий, которыми сама же не слишком интересовалась даже в более благополучные периоды. Например, завоевание Средней Азии пришлось на период 1865–1894 годов, став самым поздним приобретением Российской империи. Русские на двести лет раньше достигли Тихого океана и Аляски, чем Самарканда и Бишкека. Удержание региона требовало огромных средств. При этом на протяжении советской истории отношение к южным республикам СССР было у центра скорее покровительственным, а их уход в 1991 году вызвал не столь уж большое сожаление, если сравнить, скажем, с «потерей» Украины.
