«Чистка села» продолжалась четыре дня, в течение которых в село не пропускали ни прессу, ни представителей Красного креста. То, что в эти дни творилось в Самашках, имеет одно определение геноцид. В Самашках за один день 8 апреля погибли сотни чеченцев. Бесчинства начались сразу же после входа в село. Расправа над невинными людьми была скорой и страшной. «Подозрительные» дома сначала забрасывались гранатами, а затем «обрабатывались» огнеметами «Шмель». На глазах у местной жительницы Янист Бисултановой застрелили старика, когда он молил о пощаде и показывал на свои орденские планки. У Руслана В. убили 90-летнего тестя, который в свое время участвовал в освобождении Бухареста и Софии… Во время «чистки» примерно 40 сельчан бежали в лес и пытались там отсидеться. Однако, по лесу ударила артиллерия. Под артиллерийским огнем почти все они погибли…
Только по данным на 16 апреля на сельском кладбище вырыто 211 свежих могил, и с каждым днем их прибавляется. Многие самашкинцы похоронены в других местах… Весть о трагедии Самашек разнеслась по всей Чечне и Ингушетии. «Усмирение» Самашек сыграло на руку дудаевцам в разжигании антирусских настроений. Недавно чеченский президент выступал по подпольному телевидению и выразил уверенность в том, что чеченцы запомнят урок Самашек. Можно не сомне ваться, что так и будет.
«Аминат Гунашева (жительница Самашек):
«17 мая, когда мы стояли в пикете возле Госдумы, из подъезда вышел Станислав Говорухин, узнал нас и убежал. Струсил. Когда он был в Самашках, то видел и наши братские могилы, и сожженные дома. Люди тогда подходили к нему, подносили останки своих близких кто пепел, кто кости… Федеральные войска стояли возле Самашек с января этого года. И все эти месяцы мы каждый день ожидали начала штурма…
Утром 7 апреля русские командиры сказали, что если до 16 часов мы не сдадим им 286 автоматов, то начнется штурм поселка. Взять оружие было неоткуда, потому что в тот самый день все бойцы ушли из Самашек. Их уговорили старики. Командиры твердо обещали, что если из села уйдут все вооруженные защитники, то войска в него не войдут… На собрании народ решил резать скот, продавать мясо и на вырученные деньги покупать автоматы у российских военных. Знаете, откуда к чеченцам при полной блокаде с земли и с воздуха поступает оружие? Мы покупаем его у русских интендантов и меняем на еду у вечно голодных солдат срочной службы. Часто боевую гранату отдают за буханку хлеба. Но в тот день положение было безвыходным. Мы никак не могли успеть так скоро достать требуемое. Попросили неделю. Но, очевидно, ультиматум был только предлогом, потому что никто не стал ждать даже обещанных 16 часов. Все началось на два часа раньше…
… Мы сидели, ожидая своей участи. Убежать не могли боялись, что раненый ранее дядя истечет кровью. Слышим, как открывают ворота, как въезжает БТР, как бросают гранату в пустой подвал. Вошли в комнату. Их было 18–20 человек. На вид трезвые, только глаза будто остекленевшие. Увидели дядю: «Когда ранило? Где автомат? Где духи?» Раиса бросилась к пришедшим: «Не убивайте, никого в доме нет, автоматов нет, папа тяжело ранен. У вас же тоже есть отец?» «У нас приказ убивать всех от 14 до 65 лет», заорали пришедшие и стали опрокидывать ногами ведра с водой. А мы уже знали, что это значит: теперь непременно сожгут, а воду вылили, чтобы нечем было тушить. Омоновцы вышли из комнаты. Бросили в дверь гранату. Раису ранило. Она стонала. Я слышала, как кто-то спросил: «Что?» Рядом ответили: «Баба еще жива». Это про Раису. После этих слов два выстрела из огнемета. Я почемуто не могла заставить себя закрыть глаза. Знала, что сейчас убьют, и хотела только одного умереть сразу, без боли. Но они ушли. Я оглянулась Раиса мертва, дядя тоже, а Ася жива. Мы с ней лежали, боясь пошевелиться. Горел трельяж, занавес, ленолиум, пластмассовые ведра. Нас оставили жить по ошибке, приняв за мертвых…
Я подошла к школе. Там женщины вынимали из петли нескольких повешенных мальчиков. На вид 1–3 класса. Дети от ужаса выбежали из здания. Их поймали и удушили на проволоке. Глаза вылезли из орбит, лица распухли и стали неузнаваемы. Рядом была куча сгоревших костей, останки еще, примерно, 30 школьников. По словам очевидцев, их также повесили, а потом сожгли из огнемета. На стене чем-то бурым было написано: «Музейный экспонат будущее Чечни». И еще: «Русский медведь проснулся». Больше я никуда идти не могла. Вернулась домой. От дома остались только стены. Остальное сгорело. Мы с Асей собрали в клеенку и газетную бумагу пепел и кости дяди Насрейдина и Раисы. Дядя прожил 47 лет, а Раисе в июле должно было исполниться 23.
Мы приехали в Москву не только для того, чтобы донести до вас боль нашего народа, мы хотели, прежде всего, напомнить об убитых солдатах. Нам дико смотреть, как их тела вывозят на вертолетах в горы и там сбрасывают на растерзание диким зверям, как трупы разлагаются в озере ядовитых отходов химкомбината (между Грозным и 1-м молочным заводом), сваливаются в силосные ямы.
… Во время пикета у здания Думы оттуда выскочила пожилая, прилично одетая дама. Она смеялась над нами, показывала язык, корчила рожи. Ее поддержали какие-то мужчины. Они плевали в нас жвачкой…
Я хочу, чтобы все знали: да, нам невыносимо жалко наших погибших, но нам жаль и Россию. Что будет, когда убийцы, насильники и наркоманы, бесчинствующие сегодня на нашей земле, вернутся на родину? И еще я не понимаю, как вы можете жить, зная, что сейчас ваши военные живьем сжигают из огнеметов наших детей? На глазах у родителей давят ребенка БТРом и кричат матери:
«Смотри, б…., не отворачивайся!» Как вы после этого глядите в глаза своим матерям, своим женам, своим детям?»
«Случилось это 31 января, рассказывает прапорщик Эдуард Шахбазов. Я сидел в засаде, когда увидел бегущего к нам низкорослого чеченца.
Взвел курок автомата, прицелился. Но, присмотревшись, увидел совсем мальчишку и невольно опустил автомат. До нашего БМП ему оставалось метров 15, когда раздался крик: «Аллах акбар!» и раздался страшный взрыв. Мальчишку разорвало на куски, ранило троих моих солдат и подбило наш БМП. Взрывной волной меня свалило на землю. Вскочив, я увидел бегущих к нашим боевым машинам еще около десятка подростков—живые снаряды…»
«Российские летчики наглядно продемонстрировали свое умение наносить точечные удары. Вчера при бомбардировке горного селения Ведено прямым попаданием авиабомбы разрушен дом командующего Южным фронтом дудаевских незаконных формирований Шамиля Басаева».
Сообщение, переданное всеми средствами массовой информации 1 июня 1995 года. В сообщении не говорилось ничего о том, что в разрушенном «точечным» попаданием доме погибли 11 родственников Шамиля Басаева.
.
Глава 3. Секунда для детонатора
Аллаверды Господь с тобою,
Вот слова смысл, и с ним не раз
Вставал и шел, готовый к бою,
Разбуженный войной Кавказ.
Из песни, родившейся 150 лет
назад во время Кавказской войны.
Ранние ноябрьские сумерки уже сгущались над Москвой, когда старинные бронзовые часы, стоявшие в Овальном кабинете Белого Дома в Вашингтоне пробили час пополудни. Часы стояли здесь со времен президента Кулиджа и не так давно попали в газеты, когда президент Рейган перекрутил на них пружину и пришлось истратить 456 долларов из карманов налогоплательщиков, чтобы их починить. Именно с боем часов двери Овального кабинета открылись, пропуская членов Совета Национальной Безопасности при президенте Соединенных Штатов Америки. Короткие рукопожатия и приветствия, прерываемые удивлёнными репликами президента Клинтона, просматривающего какие-то документы. Среди присутствующих были: государственный секретарь Кристофер, министр Обороны Пери, председатель Объединённого комитета Начальников Штабов генерал Шарикошвили и один из заместителей директора ЦРУ Макридж.
На лице президента Клинтона играла его обычная застенчивая улыбка. В молодости он уклонялся от военной службы, чтобы не быть отправленным во Вьетнам, а ныне вся глобальная мощь вооружённых сил США была в его руках как Верховного главнокомандующего.
Джон, обратился президент к генералу Шарикошвили.
— Вы достали необходимые карты? Я хочу разобраться, где находится та провинция России, где назревают какие-то неприятные события.
Генерал подал дискету и на экране компьютера возникла карта, явно снятая с экрана телевизора какой-то из программ московских новостей, поскольку наряду с грубой географической схемой на изображении виднелись какието буквы маркировки телеканала.
— Это всё, что вы могли отыскать? — изумлённо спросил Клинтон.
У нас есть ещё спутниковые фотографии этой местности, так как Советский Союз сосредоточил здесь когда-то несколько ракетных баз, — ответил генерал, — но я полагал, сэр, что вы хотите просто понять, где эта местность находится. А по спутниковым фотографиям это сделать достаточно сложно. Немного слева на схеме этого не видно начинается Черное море, а немного правее (тоже не видно) Каспийское море. Вот эта часть, отмеченная зеленым цветом, и есть Чечня. Севернее уже собственно Россия, а южнее Грузия, моя дорогая прародина (генерал Шарикошвили происходил из знатного грузинского рода, бежавшего на запад после революции 1917 года в России).
