1 ноября 1972 года Эзра Паунд скончался в Венеции. А еще через год в Англии умерла и Дороти Паунд.
Осталось большое творческое наследие, которое постепенно становится доступным и русскому читателю. Поэзия Паунда сложна и труднопереводима, она переполнена множеством имен и фактов, пересказами мифов и другими литературными аллюзиями. И от читателя она требует большой (не меньшей, чем от переводчика) литературной подготовки, начитанности. Поэзия Паунда — сочетание антиномий, сочетание рационализма в реалиях и фактах и иррационализма на уровне структуры (собственной жизни или поэтического "я"), сочетание мощного эпоса и глубокого лиризма, наконец, сочетание любви к античности, интереса к Востоку и стойкого западного сознания, ориентированного на приоритеты прагматичной цивилизации.
Эзра Паунд, фашиствующий изгой, официальный безумец и одновременно поэт-модернист, рафинированный эстет, создал свой уникальный эпос ХХ века: и «Cantos», и непридуманной трагедией собственной жизни. Эдакий " раеад " или " адорай " одновременно, Поэтический вариант модернизированного "музыкального ада" Иеронима Босха.
В статье «Кавальканти» (из книги "ABC of reading", 1934) Паунд написал, рассуждая об итальянском поэте, а по сути — о себе: "Мы, кажется, потеряли лучащийся мир, где одна мысль острым чистым краем прорезает другую, мир движущихся энергий " mezzо оscuro rade ", " risplende in su perpetuale effecto ", мир магнетизмов, которые принимают форму, которые зримы или которые окаймляют видимое, вещество Дантовского paradiso, стекло под водой, форму, которая кажется формой, видимой в зеркале, эти реалии, воспринимаемые чувствами, взаимодействующие, " a lui si tiri ", не тронутые двумя болезнями: болезнью иудаизма и болезнью индуизма, фанатизмом и излишеством, которые породили Савонаролу, аскетизмом, который создает факиров, и Св. Климента Александрийского с его запретом на женщин-банщиц, Зависть глупцов, тех, что, не имея " inteletto ", обвиняют в его недостатке невинные мускулы, поскольку после аскетизма, после этой анти-плоти, мы получаем аскетизм, который является анти-интеллектом и который восхваляет глупость как «простоту», культ naivete . Для многих людей «средневековое» связано только с этими двумя болезнями. Мы должны избегать ненужных идей-сгустков. Между этими болезнями существовала средиземноморская здравость; " Section d'or " — если именно это подразумевалось под ним, — которое дало такие церкви, как Св. Хилари, Св. Зенона, Дома ди Модена, чистые линии и пропорции. Здесь нет ни языческого поклонения силе, ни греческого восприятия визуальной и ничем не оживленной пластики или качества, это "гармония в чувственности" или гармония чувственности, где мысль имеет свои четкие очертания, вещество — свою virtu, где глупые люди не свели всю «энергию» к безграничной неразличенной абстракции". Прошу прощения за обширную цитату, но на самом деле надо было бы процитировать всю статью, а лучше, весь его "Путеводитель по культуре".
Что еще, мой личный опыт перевода стихов Эзры Паунда достаточно случаен (предложение и выбор составителя предполагаемой книги) и невелик: два года тому назад я перевел 14 стихотворений (менее пол-листа), но, кажется, возможность издания пока так и не определилась. Готовя эти переводы к публикации в "Дне литературы” заново их пересмотрел, переработал, хотя, возможно, они еще и нуждаются в более тщательной редактуре.
И все-таки я надеюсь, что вербальным способом удалось передать трудноуловимую и чрезвычайно притягательную гармонию дисгармоничного, присущую именно Эзре Паунду.
9 марта 2001 года
Николай Коняев ПЕТР ПЕРВЫЙ (И его птенцы из рассказов о русской литературе)
МАТИЦА
Столько у нас всякого от Петра Первого пошло, что и перечислить невозможно…
Вот хотя бы матицу взять, почему ее так называют?
А из-за Петра Первого и называют так…
Он ведь ростом высокий был, а потолки любил низкие. Во всех дворцах, где Петр останавливался, обязательно второй, низкий потолок делали. И обязательно — с балкой посередине.
Ходит царь по помещению, голову пригибает, чтобы в балку не удариться, но начнет государственные дела обсуждать, увлечется — обязательно лбом в эту балку врежется.
И сразу указ сочинит…
Или канал прикажет вырыть в лесу, или город на болоте построить. А иногда и по военной части какое распоряжение отдаст или просто — казнить прикажет кого-нибудь. Так и сыплются указы с него.
Приближенные царя подметили это и начали между собой эту балку матицей называть. Потому как хотя она и из дуба вытесана, а все равно — мать всем петровским указам.
И матерились при этом.
Но тихонько матерились.
Чтобы Петр не услышал…
ПОЧЕМУ НА РУСИ КУЛЬТУРУ ЗАВЕСТИ НЕ УДАЛОСЬ
Петр Первый с детства мыться не любил.
— Недосуг мне, мамка! — бывало, говорил он Наталье Кирилловне. — В солдатов играть надобно.
А когда подрос, когда в Европу съездил, понял Петр, что не только недостаток времени его от мытья отвращал.
— Тепереча мне весь вред бани открылся… — сказал он тогда сподвижнику своему Меншикову. — Всю культуру в бане соскрести можно ненароком. В Европах-то давно уже постигли сие, давно от бань отстали, а мы, дураки до сих пор моемся. Как ты, Алексашка, думаешь, коли запретить в бане мыться, враз ведь с Европой в культуре сравняемся?
— Сравняться-то небось сравняемся, мин херц… — подумав, ответил Меншиков. — Только, может, не ломиться нам сразу, а умнее поступить? Может, налогом бани обложить, мин херц, как бороды? Кто не желает к культуре приобщаться, пускай платит… Опять же и казне прибыток. Можно будет еще иностранцев каких завезти…
Подумавши, Петр Первый согласился со своим сподвижником.
И в результате бани не запретили, а только обложили очень большим налогом. Прибыток казна действительно получила немалый, но европейская культура из-за этого плохо приживалась на Руси.
Поездит какой-нибудь боярин по Европам, вернется назад культурный весь, поскольку вши с него так и сыплются, а сходит в баню — и всю культуру с себя смоет… И опять бескультурно живет.
Петр Великий видел это, но исправить ничего не мог — уж больно доход хороший казна от налога на бани получала…
ПЕТРОВСКИЕ УКАЗЫ
Однажды заграничные купцы сказали Петру, что они бы охотнее брали широкое полотно, а не узкое, которое глупые крестьяне в этой стране ткут.
Петр похвалил купцов за подсказку.
— Я и не знал… — сказал он, — что такое злоумышление у меня в державе совершается. Нет, камарады дорогие, вы и представить не можете, каким глупым и вороватым народом я управлять понужден. Так и глядят, чтобы урон казне нанести.
И, схватив перо, тут же указ написал, чтобы не смели ткать узкого полотна, им, дескать, это доподлинно известно стало, в культурных странах брезгуют.
Велел он приближенным проследить за исполнением приказа, а сам усталость почувствовал и отдохнуть поехал за границу. Через месяц возвращается назад и ничего понять не может — по всем деревням солдаты избы ломают.
— Что такое? — разгневался Петр. — Кто позволил?!
А ему: так, мол, и так, ваш указ, ваше величество, исполняем! Ткацкий станок, на котором указанное вами полотно ткать можно, в избы не вмещается, так пускай глупые крестьяне новые дома себе строят, где его, станок этот, значит, поставить можно будет.
— Воры! — зашумел Петр. — Да вы что, злодеи, удумали?! Из чего я флот строить буду, если вы весь лес на избы изведете?
Ногами затопал, глазищами заворочал, плечом задергал — насилу успокоили…
Велели солдатам избы в покое оставить, а крестьянам разрешили по-прежнему узкое полотно ткать.
Конечно, указ пришлось отменить, но Петр I умный царь был, понимал, ежели все его указы исполнять будут, то от России скоро ничего не останется…
ПЕТР ПЕРВЫЙ — КУРИЛЬЩИК
До Петра Первого цари на Руси не курили.
Не шибко образованные были, дак и моды такой не знали…
А Петра Алексеевича культурные немцы рано к табаку приохотили…
Говорят, что он и сестру свою, царевну Софью, из-за курева с престола свергнул.
Дело так было…
