4. Возложить на Министерство транспорта Российской Федерации и Министерство топлива и энергетики Российской Федерации контроль за ходом строительства комплекса.
Председатель Правительства РФ В. Черномырдин
В тексте правительственного постановления фигурирует только «Сургутнефтегаз», про «Киришинефтехимэкспорт» – ни слова, хотя именно менеджеры «Кинэкса» придумали этот проект, а Владимир Богданов просто его подхватил, видимо, согласившись в свое время с его целесообразностью. Тот же самый проект строительства порта в бухте Батарейная сподвиг нынешнего вице-премьера Игоря Сечина на кандидатскую диссертацию. Он ее защитил в Горном институте, как и Владимир Путин, уже после того, как оба уволились из мэрии и переехали в Москву для работы в Администрации президента.
В отличие от постановления правительства, в диссертации Сечина, защищенной в 1998 г., то есть двумя годами позже, прямо говорится об интересах «Киришинефтехимэкспорта», по крайней мере, в двух местах[89]. В главе 3.5 «Практические аспекты проектирования портовых сооружений в бухте Батарейная» (проект разработан в соответствии с заданием, утвержденным директором государственной внешнеторговой фирмы (ВТФ) «Киришинефтехимэкспорт» 02.11.93 г.) и в главе «Экономическая оценка строительства транспортно-технологического портового комплекса» («Нефтепорт с нефтебазой ВТФ “Киришинефтехимэкспорт” предназначен для перевалки нефтепродуктов на экспорт с железнодорожного и трубопроводного транспорта на морской транспорт).
И никакого «Сургутнефтегаза», хотя на момент защиты диссертации проект уже два года вела именно нефтяная компания. Да и у «Киришинефтехимэкспорта» была уже другая орга ни за ционно-правовая форма. Вероятно, для своей диссертации Игорь Сечин использовал старые материалы трейдера. «Кинэкс» ведь подошел к проекту основательно: доказывал экономическую целесообразность своей стройки, просчитывал окупаемость порта, собираясь привлечь банковские кредиты.
Так или иначе, как следует из научного труда Сечина, в состав транспортно-технологического портового комплекса в бухте Батарейная должны были войти: морской порт с нефтебазой, склады топлива, объекты социальной, транспортной и инженерной инфраструктуры. Порт предназначался для перевалки нефтепродуктов на экспорт с железнодорожного и трубопроводного транспорта на морской транспорт (танкеры), а также перевалки нефти и нефтепродуктов с морского транспорта на железнодорожный и трубопроводный. При этом часть объектов строить бы не пришлось.
Дело в том, что бухта Батарейная – чрезвычайно подходящее для строительства порта место: там размещалась нефтяная база, где хранились нефтепродукты для нужд частей Военно-морского флота, базирующихся на Балтике. Наличие хоть какой-нибудь инфраструктуры удешевляло проект. Но в первую очередь будущий главный нефтяной чиновник страны думал об интересах государства. Вот что писал Игорь Сечин.
ВЫДЕРЖКА ИЗ КАНДИДАТСКОЙ ДИССЕРТАЦИИ ПО ЭКОНОМИКЕ СЕЧИНА ИГОРЯ ИВАНОВИЧА:
…Район бухты «Батарейная» характеризуется наличием дорожно-транспортной инфраструктуры, которая при соответствующем развитии обеспечит как нормальное функционирование объекта, так и прилегающего района в целом… Бухта Батарейная длительное время (более 30 лет) используется как база хранения нефтепродуктов в интересах ВМФ, и ее развитие в качестве объекта перевалки нефтепродуктов, с одной стороны, полностью соответствует существующей «технологии» (специализации производства), а с другой – создает возможность для использования хранящихся запасов нефтепродуктов в интересах ВМФ (в ходе возможных военных действий в Финском заливе), что является немаловажным обстоятельством в условиях изменения военно-политической обстановки на Балтике. Кроме того, бухта Батарейная находится на территории, длительно находящейся в составе России, что практически исключает в обозримом будущем риск ее потери в результате неблагоприятного разрешения возможных территориальных споров с сопредельными государствами.
Но вот в «Транснефти», по всей видимости, к мечтам «Сургутнефтегаза» о собственном порте, точнее сказать, к мечтам «Кинэкса», отнеслись прохладно. Порт в бухте Батарейная так и не был построен, и никакая ветка к нему не проведена. Из «Транснефти» тогда вылился компромат по поводу «сургутской» схемы экспорта сырой нефти. Несколькими годами позже компромат «всплыл» на самого Вайнштока. В сентябре 2007 г. у него истек срок контракта, на его место пришел знакомый Владимира Путина Николай Токарев, и уже в следующем году все та же Счетная палата взялась за проверку расходования денег, выделенных на строительство трубопровода «Восточная Сибирь – Тихий океан» (ВСТО), начатого при Вайнштоке.
По этому факту Вайншток заявил: «Стояла конкретная задача – вывести всех на чистую воду. Так что если есть желание найти – найдут»[90]. Нашли. В марте 2010 г. глава Счетной палаты Сергей Степашин за явил об ущербе при строительстве ВСТО в размере 3,5 млрд руб. А по данным Алексея Навального, который ссылался на результаты внутренней проверки, инициированной самой «Транснефтью», хищения куда масштабней – более 120 млрд руб. Теперь Вайншток живет в Израиле.
Итак, Gunvor Energy становилась заметным игроком на рынке нефтетрейдеров. Вслед за «Сургутнефтегазом» с Gunvor начали работать и другие нефтяные компании. В 1990-е годы зарубежные трейдинговые структуры появились практически у всех нефтяных компаний, но этому трейдеру не было равных там, где речь шла про морские поставки. Такой схемы ни у кого из подобных структур, работающих с российской нефтью, да и нефтепродуктами, больше нет.
Собственные цистерны, связи в прибалтийских портах – все это повышает доходность операций трейдера и дает возможность предлагать выгодные условия нефтяным компаниям, забирая себе все большие и большие объемы.
Бывший президент «Газпром нефти» Александр Рязанов рассказывал, что Gunvor действительно предлагает очень хорошие условия нефтяным компаниям. Ведь, ко всему прочему, у Тимченко есть своя судоходная компания, арендующая танкеры, в том числе и у государственного «Совкомфлота» [91].
Так же думает и Алексей Навальный: «Одно из главных преимуществ Gunvor – возможность фрахтовать танкеры “Совкомфлота” на выгодных условиях, особые отношения с этой судоходной компанией. А [министр транспорта Игорь] Левитин – это “Совкомфлот”. Левитин участвует в принятии решений по нефтеналивным терминалам, через которые Gunvor экспортирует или планирует экспортировать нефть. В итоге практически все, что строится в этом направлении, строится так, чтобы было удобно Gunvor»[92].
Предположение мятежного акционера нефтяных компаний о знакомстве Левитина с Тимченко имеет право на жизнь. Компания «Северстальтранс», в те времена, когда Левитин работал там, помогла Тимченко пережить «развод» с давними партнерами по бизнесу.
Глава 10
«Развод» Тимченко
Нефть – это политика, а я хотел заниматься бизнесом.
Андрей Катков
В конце 2002 – начале 2003 гг. между основателями «Кинэкса», много лет работавшими вместе, появились разногласия. К тому времени Тимченко уже жил за границей: по данным СМИ, в 1999 г. он отказался от российского гражданства, стал финским подданным, правда, местом жительства выбрал Швейцарию[93]. Это, наверное, логично: в «Кинэксе» он курировал взаимоотношения с иностранными покупателями нефти и нефтепродуктов.
Партнеров, якобы, раздражало, что их «швейцарский финн», скажем так, сконцентрировался на представительских функциях, в то время как его партнеры «работали на земле». Тимченко прилетал в Россию в основном на различные приемы для крупных бизнесменов.
ИЗ МАТЕРИАЛОВ ДЕЛА ПО ИСКУ «СОВКОМФЛОТА» К ДМИТРИЮ СКАРГЕ:
Отношения г-на Тимченко и г-на Малова ухудшились весной или летом 2003 г. Kinex Partners решили прекратить свои совместные предприятия и действовать самостоятельно. Г-н Никитин приписывает это, как минимум отчасти, уверенности г-на Тимченко в том, что, поскольку у него были хорошие отношения с президентом Путиным, он мог не включать г-на Малова и г-на Каткова в свои новые предприятия, в том числе в Gunvor International, которую основал в 2002 г.
Кроме того, г-н Малов и г-н Катков были возмущены тем, что г-н Торнквист, которого г-н Тимченко ввел в бизнес, по их мнению, превышал свои полномочия. Как бы то ни было, отношения партнеров по Kinex испортились. Г-н Малов и г-н Катков планировали ослабить бизнес г-на Тимченко, получив контроль над компаниями, которые управляли железнодорожными перевозками в Эстонию с Киришского НПЗ, где акции в равных долях принадлежали г-ну Тимченко, г-ну Малову, г-ну Каткову и г-ну Никитину.
В материалах дела «“Совкомфлот” против Д. Скарги» не называется железнодорожная компания или компании, в которых Малов и Катков хотели отодвинуть Тимченко. Но по всей вероятности, речь идет про «Линк Ойл».
