Как действовать дальше? Обратиться в суд или же писать жалобы в вышестоящие организации? Обращаться в суд в данном случае явно не резон. Вот если бы мне отказали в возбуждении исполнительного производства – тогда другое дело. Решено – действую «по подчинённости» и первым делом подаю жалобу на Матвеева и Мирошниченко их непосредственному начальнику. Кстати, согласно закону об «Исполнительном производстве» (ст. 36), ответ я должен получить в десятидневный срок, но не получаю и через месяц. Тогда я направляю новую жалобу – на этот раз уже в ССП города Москвы.
Проходит два месяца – ни ответа ни привета. А это уже[?] очень хорошо! Очень!!! Подаю очередную жалобу – в Федеральную службу судебных приставов. В жалобе этой имеется некая изюминка (цитирую): «Если же мой исполнительный лист был переслан из Москвы в областную службу судебных приставов гор. Нижний Новгород, то приходится делать вывод, что и эта служба ничего до сих пор не сделала для исполнения решения Лефортовского суда г. Москвы по моему иску».
Вот он, мой «ход конём»! Не переслали – получите щелчок в Москве. Переслали (что, впрочем, мало вероятно) получайте его на берегах Волги.
Прошло немного времени, и события стали развиваться стремительно. Ответы посыпались отовсюду. Главное в них – это уведомление о пересылке исполнительного листа в ССП Нижнего Новгорода. И вскоре в моей квартире раздаётся звонок из этого города. Звонит судебный пристав-исполнитель и уверяет, что в самые короткие сроки решение Лефортовского суда г. Москвы будет исполнено. И оно было исполнено, для чего понадобилось арестовать счета этой строительной фирмы. Впрочем, у меня возникло подозрение, что задолжала она не только мне. И намного больше. Но это не так уж важно. Прав был Наполеон: надо ввязаться в бой, а там – по ситуации. Мне повезло. В частности, на берега Волги ехать не пришлось. А вот Бонапарту не подфартило – угодил на Святую Елену. Что ж, suum cuique (каждому своё).
Россию посетила Габриэла Кнаул, эксперт ООН по вопросам независимости органов правосудия и соблюдения прав человека при исполнении судебных процедур. Госпожа Кнаул встречалась с представителями правительства, с руководителями Верховного и Высшего арбитражного суда, заместителем генерального прокурора, уполномоченными по правам человека и адвокатами.
Габриэла Кнаул отметила такие позитивные сдвиги, как внедрение современных технологий в процедуру судопроизводства и создание независимого Следственного комитета (заметим, что многие юристы в России с ней не согласятся).
В то же время, по её мнению, в российской судебной системе были и остаются основания для беспокойства.
Например, многие судьи перегружены, система их назначения не гарантирует независимости: сейчас они назначаются указом президента по рекомендации федеральной или областной квалификационной коллегии. В эти коллегии, советует госпожа Кнаул, следует включать представителей гражданского общества, тогда как участия представителей законодательной или исполнительной власти стоит избегать.
В судах общей юрисдикции дела между судьями распределяет председатель суда: такая схема, считает Габриэла Кнаул, "уязвима перед коррупцией и административным давлением".
Оценивая условия работы адвокатов, автор доклада отметила на пресс-конференции, что, несмотря на декларируемое равенство сторон, в российских судах часто нарушаются права защитников. Нередко им отказывают в доступе к клиенту, не предоставляют протоколы судебных заседаний и копии материалов дела, а иногда даже не пускают в здание суда.
«В некоторых регионах адвокаты подвергаются преследованиям - это угрозы, нападения, беспочвенные предъявления обвинений, а в некоторых случаях и убийства. Это вынуждает их отказываться от некоторых дел», – добавила госпожа Кнаул, не уточнив, однако, о каких регионах идёт речь.
С другой стороны, государственное вознаграждение адвокатов за юридическую помощь, которую они оказывают несостоятельным клиентам, слишком низко. «Государственные защитники не имеют должной мотивации и более чем формально подходят к такой работе».
Присутствовавшая в зале представительница адвокатского сообщества указала докладчице на своеобразную «корпоративную культуру» российских судов. «Прокуроры в суде имеют свой кабинет, пьют с судьями чай и кофе и между ними складываются неформальные отношения», – сказала она. Второе замечание адвоката касалось недавно принятой программы Министерства юстиции, фактически подчиняющей адвокатов этому ведомству: согласно этой программе, Минюст получает право как принимать в адвокаты, так и лишать этого статуса.
Добавим, что наша зарубежная гостья представила лишь предварительные выводы. Полный доклад она представит в июне 2014 года в Женеве, на заседании 26-й сессии совета ООН по правам человека.
Анна Федорец. Савва Морозов.- М.: Молодая гвардия, 2013. – 350 с.: ил. – ("Жизнь замечательных людей": сер. биогр.; вып. 1423). – 5000 экз.
В 90-е годы практически все издательства бросились выпускать пособия по осуществлению американской мечты. Несколько купил и мой муж. Полистала я их и поняла – миллионы ему не светят. Одна книга повествовала о золотоискателях, вторая – о махинациях в годы сухого закона, ну а автор третьей предлагал ловить удачу и, поймав её, безжалостно расправляться с конкурентами. Единственная полезная, на мой тогда взгляд, история была описана в маленькой брошюрке о купце Савве Морозове, крепостном крестьянине, решившемся с начальным капиталом в пять рублей организовать, с разрешения помещика, мастерскую по изготовлению шёлковых лент. После 24 лет упорного труда Савва Васильевич смог выкупить на волю и себя, и свою семью.
Через двести лет стать миллионером у производителя шансов уже не было. Причины всем известны, а об одной из главных знал ещё в 1870-х годах сын Саввы Васильевича – Тимофей Саввич. Тогда либеральные правительственные круги увлеклись идеей фритредерства, свободной торговли. На специально посвящённом этому вопросу собрании Тимофей Саввич произнёс такую эмоциональную речь, доказывая, что это убьёт отечественного производителя и приведёт к массовому закрытию фабрик, что правительство решило от проекта отказаться. Вернулись к нему в 90-е годы уже ХХ века, наводнив страну дешёвым китайским тряпьём, а в ХХI пошли ещё дальше, войдя в ВТО. Так что сегодня и с 50 тысячами, не говоря уже о пяти рублях, собственное производство не развернёшь.
Об отечественном производителе заботился и внук основателя династии – Савва Тимофеевич, как и другие промышленники считающий, что машины и механизмы должны производиться на российских заводах. Книга как раз и посвящена Савве Тимофеевичу, внуку крепостного, купцу первой гильдии, потомственному почётному гражданину, общественному деятелю, меценату, с чьим именем неразрывно связана история Московского Художественного театра. О Савве Морозове много писали и в советские времена, и в постсоветские. Если набрать его имя в Интернете, поисковик выдаст десятки тысяч ответов. Нужна ли ещё одна книга? Пожалуй, да. Историк Анна Федорец изучила большое количество архивных материалов и постаралась, проанализировав общественно-политические и эстетические взгляды Саввы Морозова, создать портрет русского купца на фоне эпохи.
Хотя описываются события давно минувших лет, аналогии с современностью возникают постоянно. То ли потому, что вернулось позабытое было противоречие между трудом и капиталом, то ли потому, что мы сами волею судеб соприкоснулись с историей этой семьи. Окно одного из кабинетов нашей редакции выходит в сад бывшего особняка Марии Морозовой, матери Саввы Тимофеевича. Он вырос в этом доме и, конечно же, гулял в этом саду. Нынче у этого места своеобразный юбилей – 95 лет назад отсюда стреляли по Кремлю мятежные левые эсеры, а 7 июля мятеж был подавлен.
В советские времена в особняке был детский сад. В начале нулевых он вновь перешёл в частные руки, и полюбоваться остатками некогда прекрасного сада ныне могут только счастливцы...
Журналистику исстари принято называть второй древнейшей профессией. Почти за двести лет до появления телевизионного жанра ток-шоу великий датский философ Кьеркегор дал следующее определение свободной прессе: "Каждодневная пресса - есть основное зло современного мира. Со временем это прояснится с большей очевидностью. Деградационный потенциал газеты, по сути, безграничен. В конечном счёте она пробудит те самые отбросы общества, которыми не в силах будет управлять никакое государство".
