Ингеноль, оправдывая оказанное ему доверие, сразу написал; «Нашей непосредственной задачей является нанесение противнику ударов с использованием всевозможных методов, своего рода партизанской войны». Кайзер был доволен, а про Балтику не забыли лишь в силу инерции мышления — раз идет война, надо в нее поиграть и послать кого‑нибудь для приличия. Воевать с русскими пошел (или поплыл) принц Генрих Прусский, к слову, очень напоминавший внешне российского самодержца. В подчинение ему дали «армаду» легких крейсеров в составе: «Амазоне» под флагом контр–адмирала Мишке, «Аугсбурга», «Магдебурга», «Любека», «Ундине», «Тетиса» и «Газелле». Британский военно–морской историк Херберт Вильсон по этому поводу указывает, что–только второй и третий были современными кораблями.
Немцы понесли потери сразу, и без помощи русских. «Магдебург» решил попробовать своим килем прочность балтийских камней и нечаянно выкатился на отмель у Оденсхольмского маяка. Камни балтийских узостей оказались прочнее, и попытки стянуть бедолагу на большую воду с помощью буксиров успеха не имели. Пока теперь уже четверка ратоборцев (к эскадре броненосцев добавился линкор «Андрей Первозванный») разминалась у своей минной банки, вездесущие русские крейсера идентифицировали «Магдебург» и пошли на сближение. Германца прикрывал только малютка миноносец V-26, но и он, заметив приближающихся «Богатыря» и «Палладу», умчался прочь, успев получить несколько попаданий и понеся потери в экипаже. В спешке немцы не уничтожили документацию с секретными кодами, а, нарушив инструкции, попросту утопили.
Командующий флотом Эссен, выслушав водолазов, нашедших ценный груз, в целях дезинформации влепил им нагоняй за отвратительную работу, мимоходом подписав отпускные и наградные листы. Найденными шифрами Балтийский флот поделился с союзниками. В течение первого года войны англичане будут точно знать о всех действиях германского Флота Открытого Моря.
С введением в 1914 — 1915 годах в строй четырех дредноутов типа «Севастополь» преимущество балтийцев над противником стало абсолютным Пока был жив адмирал Эссен, флот, уверовавший в свою силу и в бесхребетность противника (отсутствие его линкоров), не покидал акватории Финского залива, устраивая набеговые операции в глубь Балтийского моря. Над недавно спущенными на воду дредноутами Морской Генеральный штаб в Петербурге дрожал не меньше, чем над своими большими кораблями трепетал кайзер. Хронология боевых действий Балтийского флота с августа 1914 года по октябрь 1917–го не может не удивить. Русские гиганты выходили в море всего пару раз — на прикрытие минных постановок флота.
В 1915 году дредноуты «Петропавловск» и «Гангут» появились южнее острова Готланд. Никого не испугав, корабли отошли в Гельсингфорс, позднее в Ревель (ныне Таллин), где и простояли до конца войны. Их экипажи занимались народным творчеством, спортивными состязаниями, а заодно и неуместной на флоте политикой — от безделья хотелось кричать мощное «ура» лекторам–большевикам, развившим на линкорах просветительскую деятельность. Так что трудовую лямку тянули эсминцы, крейсера и броненосцы, а когда потерь и бардака стало больше, дырки в обороне остались латать худшие из лучших: «Цесаревич» и «Слава». Их было не жаль, читатель. Они были стариками.
11 октября 1914 года случилась беда. При возвращении из дозора крейсера «Паллада» и «Баян» были обнаружены германской субмариной U-26. Капитан–лейтенант Беркхейм атаковал «Палладу», и итог был страшным — торпеда попала в крюйт–камеру (хранилище боеприпасов). Взрыв был такой силы, что пригнул многотонный «Баян» к воде. С облаком пара, огня и дыма «Паллада» исчезла в мгновение ока. Когда дым рассеялся, с неба пошел какой‑то странный дождь, напоминающий листопад. Море покрыли удивительные, разноцветные хлопья. Баяновцы, многие из которых вмиг поседели, набожно крестились, шепчась о неумирающей душе. Душ было 584! Казалось, весь флот, а за ним и Петроград (столицу переименовали сразу с началом войны) вскрикнули от боли! Это была угроза, которую не учли. Субмарины все громче заявляли о себе и готовились окончательно потеснить и унизить дредноуты. После случившегося в Балтику придут английские лодки. Союзники таким образом пытались активизировать действия впадающего в спячку российского флота и нейтрализовать германские субмарины. Выходы броненосцев на позицию были прекращены — с подводной опасностью приходилось считаться. Но время «Цесаревича» еще наступит!
Война шла своим чередом, сея смерть и разрушения везде, куда прикасалась ее костлявая, крючковатая лапа. Германский флот, действовавший по всем океанам планеты своими одиночными крейсерами–рейдерами и стаями подводных лодок–убийц, собрался наконец в один кулак и 31 мая 1916 года бросил вызов мечущему гром и молнии британскому Гранд–Флиту. Битва титанов немцами не предполагалась. Их корабли вышли в очередной рейд к берегам Альбиона с целью обстрелять побережье и пресечь морскую торговлю, но англичане, читая коды противника (даже измененные), решили «выгулять» Гохзеефлотте по своему сценарию. Армады (немцы имели 99 кораблей, британцы в полтора раза больше) сошлись у полуострова Ютланд в Северном море, и долгожданный Армагеддон грянул залпами сотен тяжелых орудий. Англия ставила немцам на вид, мстя за давние обиды и пустое хвастовство кайзера, осмелившегося оспорить мощь островной нации в океанах. Суетливые перестрелки легких сил продолжались почти двое суток. Ярость дредноутов была короткой — их поединок длился всего 50 минут. Безрезультатно! Эти чудовища оказались малочувствительны к огневому воздействию. Британский адмирал Битти сражался отчаянно, сцепившись с кораблями немца Хиппера, но потерял два новейших линейных крейсера: «Куин Мэри» и «Индефатигейбл». Корабли сгинули в одночасье, почти как русская «Паллада», после проникновения германских снарядов в их артиллерийские погреба. Импозантный адмирал, кумир флота, пренебрегший вековыми офицерскими устоями, женившись на американке, Битти огорченно бросил командиру флагманского «Лайона»:
— Четфилд, что‑то нашим кораблям сегодня чертовски не везет! Вам не кажется?
И опять пошел на сближение с противником! Британцам не повезло снова — рвануло на спардеке «Инвинсибла», и крейсер, разломившись, унес в пучину за считаные секунды 1026 человек команды и адмирала Горацио Худа — последнего отпрыска легендарного рода…
Однако огненная многокилометровая дуга сотен гигантских снарядов британских дредноутов адмирала сэра Джона
Джеллико уже кромсала корабли вице–адмирала Рейхарда Шеера, и, ослепленный ее сиянием, потрясенный германский командующий развернул свои избиваемые линкоры и позорно бежал. Гранд–Флит понес больше потерь в людях и кораблях, и это дало основание приведшему свои истерзанные эскадры домой Шееру высокопарно заявить:
— Ютландское сражение наглядно продемонстрировало всему миру, что непобедимость английского флота — миф. Хох!
Все выжившие участники этой битвы получили награды от ликующего кайзера, окончательно убедившись в обратном: еще одна такая «заварушка» — и от Гохзеефлотте останутся одни воспоминания в песенных балладах германского фольклора. До конца Первой мировой войны корабли Германии лишь несколько раз рискнут выйти из своих баз. Их экипажи холодели при мысли о встрече с флотом, который они так здорово «победили». Окончательно уяснив, что фарватеры Северного моря не для них, немцы ринулись на русскую Балтику.
Для «Цесаревича» пришло время, поднатужившись брашпилем (механизмом подъема якорей), снова выдергивать свои ржавые якоря из придонного ила…
К началу 1917 года то, некогда грозное, государственное образование под названием Российская империя уже агонизировало и всесокрушающей массой неслось под откос истории, ломая все: судьбы людей, идеалы, любовь, традиции, промышленность, армию, флот… Все! Это был страшный финал новой Византии, пролонгированный во времени жалкими потугами чванливо–убогой буржуазии поиграть в революцию и попыткой явить миру обновленную демократическую Россию. В феврале 1917 года к власти пришло Временное буржуазное правительство во главе с Керенским. Новая власть оказалась слабой и не подготовленной к изменившимся реалиям. Столицу охватила волна насилия, грабежей и полного хаоса. Флот разваливался!
Началась вакханалия убийств и расправ над офицерами. На штабном судне «Кречет» был зверски убит адмирал Непенин. Он лишь открывал тот длинный список, окончание которого будет дописываться намного позднее, в годы уже сталинских репрессий. Буйствовали неуправляемые экипажи линкоров. В далеком от войны Гельсингфорсе пропаганда большевиков и патронировавших их немцев, как кислота, разъедала многовековые устои имперского величия. Керенский мотался по фронтам, уговаривая не бросать союзников и драться за новую Россию. Терпеливые и рассудительные адмиралы Бахирев и Развозов под дулами револьверов объясняли пьяным от свободы и оскотинившимся от водки матросам, что будет, если немцы начнут «рвать Ригу и Петроград!» И немцы начали! Для «Цесаревича» надвигалось время последней битвы. Рижский залив мелкой зыбью бил могучее тело броненосца, и, натужно гремя машинами, он держал свой курс на Моонзунд…
