... Нету у нас запасного Отечества.
Здесь — наше поле, и слово, и свет.
"Русский вопрос" — это русский ответ!
8 ДЕКАБРЯ 1991 ГОДА
И псы этой ночью завыли,
и вспыхнули всюду костры:
живую страну разрубили
на страшные горе-куски.
А было их три супостата...
Страна-то настоль велика,
что меньше, чем три Герострата,
не вздымут огня и клинка.
Багровые жирные шеи...
Свинячьи, сквозь щелки, зрачки.
От дерзости злобной хмелея,
хватались они за клинки.
Могуча страна и богата,
и ясного было ясней,
что меньше, чем три Герострата,
не справятся попросту с ней.
Покажем портреты их. Щерит
вот Ельцин — кривые клыки.
А рядом — Кравчук и Шушкевич.
Копытца. Хвосты. Пятачки!
Да, было их три супостата,
и сил-воскормительниц три:
снаружи — Израиль и Штаты.
Предательский сброд — изнутри.
Взгляните на дело их, братья,
на Родину нашу в слезах.
Да будет их имя —
Проклятье! Проклятье — в веках!
Людмила ОЛЕЙНИК БЕССОННИЦА
***
Защитите меня от меня…
Эти цепкие, липкие мысли,
Как силки надо мною повисли,
Не давая покоя ни дня.
И смотрю, сквозь ячейки сети,
На такое знакомое небо…
И поверить так хочется в небыль,
Не в Конец, а в Начало пути!
Я ведь знаю, добычу храня,
Рок не сжалится и не отпустит…
Ткутся мысли из боли и грусти…
Защитите меня от меня!
***
Нельзя без зрелищ и без хлеба… А ты,
Опять меня лишаешь неба и высоты!
Вуалью скрыла отрешенность мое лицо,
И давит, словно обреченность, твоё кольцо…
А мне бы нежности и веры…
Да всласть:
Летать, парить, любить без меры…
Не красть!
***
В этом доме жил когда-то друг…
Радостно блестя, горели стекла,
Яркая герань цвела на окнах,
Умер друг, и всё померкло вдруг…
И смотрела по утрам тоска
В окон потускневшие зеницы,
И дождя, намокшие ресницы,
Единили с домом облака…
Не хожу я в дом, а сердце жжет:
Будет дружба вечною, казалось.
Как нужна бывает эта малость,
Ощущенья, что нас кто-то ждет.
***
Отплакалось стихами… Отлегло…
И, каждый день, прощая и прощаясь,
Я снова буду жить, греша и каясь,
Оттачивая жизни ремесло.
По лезвию скользить и умирать,
На грани вожделенного предела…
И, возвращаясь в лабиринты тела,
В твоих ладонях — снова воскресать!
***
Пускай Господь пребудет с Вами!
Переплетая нити странствий,
Едва увязаны словами,
Мы так разбросаны в пространстве…
И, кажется, похожи чувства,
И ощущенья так похожи…
Душа способна на безумства,
Хоть время сморщилось на коже.
Стихов звенящих колокольца,
Ещё несут над суетою…
Но как же давят пальцы кольца —
Незаполнимой пустотою…
***
Я кутила с бессонницей всласть,
по весеннему так невинно…
Надо ж было тебе упасть,
легкокрылый ты мой, малинный!
Тайна сумерек…Ночи излом…
Месяц — медью в окошке еле…
Что ж ты плачешь, упав ничком,
Ангел, падший в моей постели?
***
Как живется Вам, как дышится,
глядя в неба окоём?
Мне без Вас совсем не пишется,
в одиночестве моём.
В час, когда авансы розданы,
ощущая благодать,
Прячусь в кокон Вами созданный:
погрустить и погадать.
Напряженно мысль колышется,
расстояниям назло…
"Я люблю, люблю Вас" — слышится,
терпнут губы от "Мерло".
Ваши пальцы, птицей робкою,
забрались в мою ладонь,
И гасить пытаюсь стопкою
этот дьявольский огонь…
Но горит, исчадье Адово,
будоража ток крови…
И зачем же было надо Вам
говорить мне о любви?
***
Повязала весна грязных улиц дырявый передник.
Даже снежный апрель
не прикроет разбитость дорог…
Снова грусть и тоска.
Снова жизнь между нами — посредник.
У краплёной судьбы — бесконечно бегущий клубок.
Мы с тобою давно замороченно ходим по кругу…
Но когда я брожу на задворках усталой души
Понимаю, что мы так давно потеряли друг друга,
Что разлукою нас
даже смерть не смогла б устрашить.
***
Была я с Вами едва знакома и…кома.
Вы шли устало шурша листвою,
как тень за мною...
В церквушке старой купили свечи…
Был грустный вечер,
Такой надрывный,такой прощальный,
как поминальный...
А в доме Вашем так пусто было
и так уныло…
За каплей капля вода из крана
и неустанно,
Низало время на нитку жизни
слезу по тризне…
Да, каюсь, лгунья! Я не просила
о невозможном…
В ночь полнолунья, не Вас любила,
а крест на прошлом.
Вячеслав ШАПОШНИКОВ У ОКНА
В ТОЛПЕ
Иду в толпе — в немом недуге,
средь русских — русский, как в бреду.
Мы знать не знаем друг о друге...
Как в пустоте — один — бреду...
Ох, эта "сумма одиночеств"!..
Кто наше разорвал родство?!.
Шагаем — без имен, без отчеств...
Чье, чье над нами колдовство?!.
Коснуться ближнего легонько
/ведь между нами не вражда!/:
"Как мы не виделись долгонько!.. "
Он жестко хмыкнет: "Никогда..."
Иль даст понять, что не расслышал,
иль "ручкой сделает" — пока:
"Поехала, наверно, крыша
у бедолаги-старика..."
ДОЛЯ
Не ищешь ты такой печали,
чтоб жить в тщеславной колотьбе.
Избави, Боже, чтобы знали
на этом свете о тебе!
Вот доля — в тихости безвестной
жить в кротком захолустном дне,
поближе к родине небесной,
не в суетне, не в толкотне!
Не на виду торчать, вздымая
многозначительности перст.
Жить, воле Божией внимая,
и не ропща нести свой крест.
