«Мы имеем здесь дело с главными военными преступниками, которые уже признаны виновными, и суд над которыми был объявлен главами [Союзных] правительств в Московской и Ялтинской декларациях "Весь смысл состоит в том, чтобы обеспечить быстрое и справедливое наказание за преступления" Уже установлено, что нацистские лидеры являются преступниками. Задача Трибунала — лишь определить меру виновности конкретных лиц и назначить необходимое наказание — приговор».
Характерным признаком преимущественно политической природы Нюрнбергского процесса была та важная роль, которую играли евреи в организации этого судебного разбирательства. Наум Голдман (Nahum Goldman), бывший одно время президентом Всемирного Еврейского Конгресса и Всемирной Сионисткой Организации, писал в своих воспоминаниях, что Нюрнбергский Трибунал являлся детищем Всемирного Еврейского Конгресса (ВЕК). Только после настойчивых усилий функционеров ВЕК, они смогли убедить Союзных лидеров принять идею, добавил он. 8 Всемирный Еврейский Конгресс также играл важную, но менее открытую роль в ежедневных судебных разбирательствах. Прежде всего, могущественная, секретная организация добилась, чтобы преследование евреев Германией находилось в центре судебного разбирательства и, чтобы подсудимые были наказаны за свое в нем участие. 9 Два еврея-офицера армии США — подполковник Мэррэй Бернэс (Murray Bernays)и полковник Дэвид "Мики" Маркус (David "Mickey" Marcus) — играли ключевую роль в Нюрнбергском мероприятии. По словам историка Роберта Конота (Robert Conot), Бернэс был "ведущей силой, проложившей путь Нюрнбергу." Бернэс, преуспевающий нью-йоркский адвокат, убедил Военного секретаря Генри Стимсона (Henry Stimson) и других предать суду побежденных немецких руководителей.10 Маркус, ярый сионист, стал "человеком номер три в определении американской политики" в оккупированной Германии. Являясь Начальником Отдела по Военным Преступлениям правительства США в 1946 и 1947 гг., он отбирал почти всех судей, прокуроров и адвокатов для судебного процесса в Нюрнберге. (Позднее он стал руководителем сионистских военных сил "Хагана" ("Haganah") в Палестине.)11 Некоторые из американцев, участвовавших в Нюрнбергском процессе, разочаровались во всем этом мероприятии. Один из немногих, кто публично выразил свои чувства, был Чарлз Ф. Веннерштрам (Charles F. Wennerstrum), судья Верховного Суда штата Айова, который председательствовал на Нюрнбергском процессе, судившем немецких генералов. "Если бы семь месяцев назад я знал то, что я знаю сегодня, я бы никогда не приехал сюда, — заявил он сразу после оглашения приговоров, — Я не видел присутствия тех высоких идеалов, которые, как утверждалось, являлись причиной создания этих трибуналов," — добавил он.12 Веннерштрам осторожно сослался на активное еврейское вмешательство в Нюрнбергский процесс. "Здесь вся атмосфера нездоровая" Использовались адвокаты, клерки, переводчики и исследователи, ставшие американцами лишь в последние годы, и чья предыдущая история коренится в ненависти и предрассудках Европы. Он критиковал одностороннее рассмотрение свидетельств. "Большинство свидетельств на процессе были документы, отобранные из многих тонн официальной документации. Отбор производился обвинением. Защита имела доступ лишь к тем документам, которые обвинение считала важными для данного судебного дела." Он пришел к выводу, что "судебные процессы должны были убедить немцев в виновности их лидеров. Они убедили немцев лишь в том, что их руководители проиграли войну более сильным завоевателям." Виннерштрам уехал из Нюрнберга "с чувством, что правосудие было попрано." Один из ведущих юристов Америки был возмущен Нюрнбергским процессом. Главный судья Верховного Суда США Гарлан Фиске Стоун (Harlan Fiske Stone) заметил с раздражением: [Главный обвинитель со стороны США] "Джексон упоен своей ролью в Нюрнбергском линче. Мне безразлично, что он делает с нацистами, но мне неприятно видеть его притязания на то, что он ведет судебные разбирательства согласно общему праву. Для меня с моими старомодными взглядами это чересчур ханжеское мошенничество." В частном письме он писал: "Интересно, как те, кто председательствуют на суде, оправдали бы действия своих собственных правительств, если бы их поставили на место обвиняемых." В другом случае Стоун в частности интересовался "если бы мы были побеждены, то, согласно этой новой [Нюрнбергской] доктрине международного права, победители могли бы с полным основанием утверждать, что наши поставки Великобритании пятидесяти эскадренных миноносцев [в 1940 году] явились актом агрессии" 13 В Конгрессе, член Палаты Представителей США Г. Смит (H. Smith) от штата Висконсин заявил: "Нюрнбергский процесс настолько противоречит англосаксонским принципам правосудия, что нам придется вечно стыдиться этой страницы нашей истории" Нюрнбергский процесс представляет собой политику мести в самом худущем ее проявлении." 14 Другой Конгрессмен, Джон Рэнкин (John Rankin) от штата Миссисипи констатировал: "Как представитель американского народа я хочу заявить, что то, что происходит в Нюрнберге, Германии, есть позор для Соединенных Штатов. Расовое меньшинство, через два с половиной года после окончания войны, в Нюрнберге не только вешает немецких солдат, но и судит немецких бизнесменов именем Соединенных Штатов."15 Вероятно, самое смелое осуждение было сделано американским cенатором Робертом А. Тафтом (Robert A. Taft), широко считавшимся "совестью Республиканской партии." С большим риском для собственной политической карьеры он осудил Нюрнбергское мероприятие в своей речи в октябре 1946 года. "Суд победителей над побежденными не может быть беспристрастным, независимо от форм правосудия, которыми он сопровождается, — сказал он. Тафт далее сказал:16
«Во всем судебном разбирательстве присутствует дух мести, а месть редко бывает правосудием. Повешение одиннадцати осужденных человек ляжет пятном на американскую репутацию, о чем мы будем впоследствии долго сожалеть. На этом суде мы приняли советское представление о цели суда — как политики государства, а не правосудия — без учета англосаксонского наследия. Облекая политическую повестку дня в формы судебных процедур, мы дискредитируем саму идею правосудия в Европе на многие годы вперед».
Милтон Р. Конвиц (Milton R. Konvitz), еврейский специалист по правоведению и государственному управлению, преподававший в Нью-Йоркском университете, в то время предупредил, что Нюрнбергский Трибунал "нарушает многие основополагающие предпосылки судебного процесса." Он продолжал: "Наши действия в отношении нацистов не согласуются ни с международным правом, ни с политикой Государственного департамента" Нюрнбергский процесс представляет реальную угрозу основным концепциям правосудия, на выработку которых человечество потратило тысячи лет." 17 С той поры многие видные деятели в Соединенных Штатах и других странах, выражали аналогичные взгляды. Судья Верховного Суда США Уильям О. Дуглас (William O. Douglas) писал:
"Я считал в то время, и по-прежнему считаю сейчас, что Нюрнбергский процесс был безнравственным. Закон был создан ex post facto (задним числом), чтобы угодить страстям и потребностям времени." 18
Контр-адмирал США Х. Ламонт Пью (H. Lamont Pugh), бывший Главный хирург военно-морского флата и Начальник Национального медицинского центра флота, писал:
"Я полагал, что этот суд в целом граничит с международным безумием. Весьма необдуманно, неблагоразумно и достойно сожаления, что Соединенные Штаты выступили в ведущей роли обвинителей и организаторов суда над немецкими участниками войны." 19
Еще одно осуждение Нюрнбергского суда недавно появилось на страницах либеральной "Нью Републик" (New Republic):20
«Все величие западного правового наследия было использовано, чтобы разрушить это наследие на Нюрнбергском трибунале. Видные юристы во всех западных странах (но не в СССР) протестовали против этой пародии на западную правовую систему. То же самое делали и историки. То же самое делали просто культурные и нравственные люди. Если победителям нужно было "судить" побежденных за военные преступления, то они должны были судить самих себя за столь часто совершаемые те же самые преступления. Кто бы судил [английского] Главного маршала авиации Сэра Артура Траверс Харриса "Бомбардировщика" (Arthur Travers Harris), архитектора ковровых бомбардировок немецких городов? Но дело было не только в наших собственных "военных преступлениях". Если считалось правильным использовать судебные разбирательства для наказания виновных за совершение исключительных преступлений, подобно холокосту, то неверно использовать их для наказания за ошибки в принятии решений и в государственном управлении, которые обычно совершают все проигравшие страны. "Мы использовали методы врагов" — и использовали их в мирное время в Нюрнберге».
