земли Эрец-Исраэль, отрицая их связь с этой территорией. При этом видные лидеры, такие как Бар-Илан и Моше Шапира, пытались заложить основы сосуществования с арабами и отказывались, например, приписывать им коллективную ответственность за конфронтацию. Кроме того, религиозные сионисты не считали арабов, проживавших в Эрец-Исраэль, проблемой, поскольку поддерживали идею Большого Израиля и трактовали текущие события в мессианском ключе [84]. После создания Государства Израиль политической ориентации «Мизрахи» предстояло смягчиться в силу долгосрочного «исторического пакта» с рабочим движением.
Глава восьмая
Поселенческая деятельность
Конкретные попытки создания религиозно-сионистских поселений начались сразу после третьей алии (1919–1923), по ходу которой в Эрец-Исраэль прибыли идеалистически настроенные религиозные молодые люди, по преимуществу из хасидских семей: они мечтали жить на земле, обрабатывать ее своим трудом и одновременно вести полномасштабную религиозную жизнь. Они не предвидели проблем, с которыми им придется столкнуться, однако их идейная и политическая настойчивость в итоге привела к созданию своих собственных поселений [85].
Борьба за право на поселение
Как уже было отмечено, поселения религиозных сионистов стали реальностью только после длительной борьбы с сионистской бюрократией, которая непрерывно чинила препятствия их созданию [86].
Борьба эта проходила в несколько этапов [87]. К концу 1921 года руководство «Мизрахи» подписало договор с главой Департамента сельскохозяйственных поселений ВСО, санкционирующий создание поселений религиозных сионистов в Нетаиме, однако в жизнь договор претворен не был из-за проволочек и уклончивого поведения департамента. Примерно год спустя под эгидой «Хапоэль ха-Мизрахи» было создано несколько сельскохозяйственных организаций, члены которых должны были заселить «земли Сальвенди» под Петах-Тиквой, названные по имени члена «Хибат Цион», купившего их на свои деньги. Отсутствие поддержки со стороны ВСО привело к распаду этих организаций.
В 1925 году руководство «Ха-поэль ха-Мизрахи» направило в Еврейский национальный фонд запрос на выделение земли под поселения. Руководство ВСО и Департамент поселений стали прибегать ко всевозможным уловкам, чтобы это саботировать: пообещали «Ха-поэль ха-Мизрахи» земли, изначально предназначавшиеся для других групп, утверждали, что раскол внутри «Ха-поэль ха-Мизрахи» [88] является препятствием для выделения земель под религиозные поселения, и пр. На Четырнадцатом сионистском конгрессе, состоявшемся в том же году, было вынесено решение в поддержку создания поселений «Ха-поэль ха-Мизрахи», однако в жизнь его так и не претворили.
Многолетние проволочки и колебания привели к взаимному неудовольствию, которое вылилось в открытый конфликт в 1927 году, когда группа членов «Ха-поэль ха-Мизрахи» поселилась на землях Варкани, не поставив в известность официальные органы ВСО. Противостояние оказалось жестким, Еврейский национальный фонд говорил о «насилии» и «анархии», притом что группы светских поселенцев в прошлом уже создавали поселения без получения официальной санкции. Председатель ЕНФ Менахем Усышкин потребовал, чтобы поселенцы освободили землю, и члены «Ха-поэль ха-Мизрахи» утверждали, что в конфликте с властями ощущают себя жертвами «произвола» и «предвзятого отношения». Через три месяца религиозных сионистов вынудили покинуть эти территории, которые ранее были обещаны другим; это привело к росту недовольства в рядах «Ха-поэль ха-Мизрахи».
Даже после того, как правление ЕНФ под руководством Усыш-кина приняло решение приобрести земли для поселения «Ха-поэль ха-Мизрахи» (1927), председатель израильского правления ВСО Фредерик Герман Киш наложил вето на это решение, опасаясь, что у ЕНФ не хватит средств его профинансировать. Впервые за всю свою историю «Ха-поэль ха-Мизрахи» обратилась к иностранным организациям за финансовой помощью. Внешнее давление стало одним из факторов, повлекших за собой решение сионистского руководства создать мошав овдим в районе Шейх-Абрек. Однако официальные сионистские органы, отвечавшие за поселенческую деятельность, во главе со Шломо Капланским (главой Департамента по делам поселений), по-прежнему препятствовали воплощению этого решения в жизнь и не отступились даже после того, как в конце 1927 года поселение все же было создано. Только после того, как в конце 1928 года в Берлине прошло совещание сионистского руководства, поселение было официально одобрено, а попытки Департамента по делам поселений препятствовать его созданию пресечены. При этом никакого бюджета поселению выделено не было. После того как Шестнадцатый сионистский конгресс (1929) вновь официально одобрил существование поселения, «Ха-поэль ха-Мизрахи» пригрозила Артуру Руппину, тогдашнему главе Департамента по делам поселений, что, если поселение в Шейх-Абреке не будет включено в текущий бюджет, они представят ситуацию на суд общественного мнения. Протесты по всему миру действительно привели к тому, что из бюджета Департамента по делам поселений были выделены средства на оплату труда жителей Шейх-А-брека сроком на один год (1931). Среди этих протестов нужно упомянуть письма, написанные равом Куком и рабби Бен Ционом Меиром хай Узиэлем. Протесты не стихали; в частности, «Ха-поэль ха-Мизрахи» выпустила призыв не делать взносов в «Керен ха-йесод» (Учредительный фонд), а переводить деньги напрямую «Ха-поэль ха-Мизрахи». Наконец, только в 1932 году, правление Еврейского агентства объявило о полном признании поселения в Шейх-Абреке и его прав: оно получило название Сдеа-Яаков – в честь рабби Ицхака Яакова Рейнеса. Только тогда началось строительство постоянных жилых домов и ферм.
После этого религиозно-сионистское поселенческое движение продолжало шаг за шагом неуклонно развиваться. К концу 1930-х годов возникли следующие мошавим «Ха-поэль ха-Мизрахи»: Кфар-Хасидим, Кфар-Пинес, Кфар-Авраам, Кфар-Хароэх, Элияшив и Кфар-Явец. В начале 1934 года был образован Сельскохозяйственный центр [89] – отдел внутри правления «Ха-поэль ха-Мизрахи», который занимался делами мошавим. В 1940 году была создана в качестве самостоятельного органа Ассоциация мошавим и организаций [90].
Движение за организацию религиозно-сионистских кибуцев началось в Германии и Польше в 1920-е годы. Группы молодых людей мечтали о появлении системы идеальных кибуцев, в которых они могли бы вести полноценную, идеальную жизнь. Объединив принципы сионизма, социализма и иудаизма, они рассчитывали создать утопическое религиозное общество, земной прообраз «трансцендентного центра», говоря словами Ариэля Фишмана [Fishman 2004: 9-10, 25]. В Германии эти молодые люди находились под влиянием социалистических идей, получивших широкое распространение после Первой мировой войны, а в Польше – под влиянием доктрины «Тора ва-авода» и борьбы «Ха-поэль ха-Мизрахи» за создание поселений.
В немецкой деревне Родгес была создана учебная ферма, а первые организованные группы молодых иммигрантов прибыли в Палестину в 1929 году и обосновались на «землях Саль-венди». Одновременно выходцы из Польши и Галиции, в том числе и из семей хасидов, создали в Реховоте кевуцат Шахаль. В 1935 году «Ха-поэль ха-Мизрахи» организовала свою Конфедерацию кевуцот [91] — орган управления различными поселениями; три года спустя она была переименована в «Ха-кибуц ха-дати» («Религиозный кибуц»). Первый кибуц, Тират-Цви в долине Бейт-Шеана (назван по имени рабби Цви-Гирша Калишера, «провозвестника сионизма»), был основан в 1937 году в рамках начинания «хома
