паром, которых он должен был передать на стоящий за кормой «Калинина» эсминец «Володарский».
Подойдя к левому борту «Володарского», Козихин приказал прежде всего передать на эсминец носилки, на которых с перебитыми ногами лежал капитан 1-го ранга Александров.
Четверо матросов катера подняли носилки до уровня верхней палубы «Володарского», где они были подхвачены крепкими руками тамошних краснофлотцев. Капитан 3-го ранга Фалин, спустившись с мостика эсминца, склонился над носилками начальника штаба, что-то сказав. Что именно, Козихин не расслышал. Затем, перегнувшись через борт, Фалин спросил Козихина, какова обстановка на «Калинине».
Командир катера ответил, что насколько ему известно, «Калинин» зацепил правым параваном мину и получил повреждения. Как они серьёзны — ему неизвестно. Но адмирал и штаб все ещё находятся на эсминце. Экипаж борется за живучесть.
Капитан 2-го ранга Фалин стал подниматься на мостик «Володарского», а старший лейтенант Козихин, передав на эсминец всех раненых с «Калинина», готовился вернуться в распоряжение адмирала Ралля. Внезапная яркая вспышка почти ослепила старшего лейтенанта Козихина. Он успел заметить, как всех находившихся на верхней палубе катера выбросило за борт. Ударная волна потащила за борт и его самого, но он успел вцепиться в поручни мостика и крикнуть в машину: «Назад! Полный!»
На МО-211 обрушились потоки горящей нефти, хлынувшие из разорванных цистерн «Володарского». Катер загорелся, и в любой момент могла взорваться его собственная бензоцистерна.
Находившийся в машине старший моторист Морозов в одиночку сумел запустить все три мотора. Катер рвануло назад. Потрясённый Козихин пытался понять, что произошло. Эсминца «Володарский» на поверхности моря не было. Видимо, мина вызвала детонацию боезапаса, включая торпеды и мины. Он буквально исчез в ослепительной вспышке страшного взрыва, оставив на поверхности лишь озеро горящей нефти.
Опомнившись от шока, Козихин снова подвёл свой катер к тому месту, где только что стоял на якоре «Володарский». Просто не верилось, что эскадренный миноносец водоизмещением более полутора тысяч тонн может вот так мгновенно разлететься на атомы. [9] И унести с собой около двухсот человек.
Яркая вспышка, сопровождавшая почти мгновенную гибель эсминца «Володарский», была такой резкой, что на какое-то время ослепила лейтенанта Панцырного — командира катера МО-210. Грохот взрыва ударил в уши, а взрывная волна чуть не сбросила его с мостика. Когда лейтенант вновь обрёл зрение, то был потрясён: на том месте, где ещё минуту назад стояли эсминец и катер, было пусто, только что-то хлюпало и клокотало в волнах.
Катер Панцырного находился с правого борта эскадренного миноносца «Артём», на мостике которого вместе с командиром эсминца старшим лейтенантом Сеем находился командир дивизиона «новиков» капитан 2-го ранга Сидоров. Чтобы отойти от «Артёма», Панцырный должен был попросить разрешения у комдива, но он тут же дал ход катеру и пошёл к месту гибели «Володарского», желая убедиться в том, что эта фантастическая картина мгновенной гибели эсминца ему не померещилась.
Зрение лейтенанта восстановилось и, подойдя к месту катастрофы, он ясно увидел, как в пузырящейся воде крутятся какие-то обломки и тряпки. Из пучины, поглотившей корабль, бурно всплывал мазут.
Панцырный был уверен, что «Володарский» был торпедирован подводной лодкой. Приказав подготовить глубинные бомбы, он повёл МО-210 в том направлении, где по его расчётам могла находиться немецкая подлодка. Но в наступившей кромешной тьме уже ничего невозможно было рассмотреть. Сбросив для острастки несколько глубинных бомб, Панцырный вернулся к месту катастрофы. На этот раз его матросы вытащили из воды человека, покрытого с головы до ног толстым слоем мазута. Им оказался радист Сорокин с катера МО-211.
— Что с вашим катером? — спросил лейтенант у спасённого, когда тому промыли лицо.
— Не знаю, — ответил тот, — меня снесло с палубы прямо в горящую нефть. Сам не понимаю, почему не сгорел.
Лейтенант решил вернуться к «Артёму», силуэт которого просматривался примерно в полукабельтове.
Развернув катер, он направил его к стоявшему на якоре эсминцу.
Лейтенант Панцырный, охваченный ужасом, застопорил ход своего охотника.
Огромный сноп пламени вырвался из середины эскадренного миноносца «Артём», последний раз осветив стройный силуэт старого «Азарда».
Ещё в свете этой вспышки Панцырный успел заметить, как эсминец, разламываясь надвое и складываясь подобно циркулю, становится почти вертикально в воде.
Грохот взрыва оглушил. Панцырному показалось, что его ударили по голове кувалдой. Катер подбросило вверх и бросило обратно в воду. Заглох двигатель.
И тут же грохнул второй взрыв. В мгновенной вспышке мелькнула уходящая в воду корма «Артёма», освещённая снопом пламени, вырвавшегося, как показалось, из-под воды. Видимо, детонировали торпеды эсминца. И снова наступила тьма.
Снова действуя почти инстинктивно, оглушённый и полуослепший лейтенант, почувствовав, как взревели запущенные авиационные моторы его катера, ринулся полным ходом к месту гибели «Артёма».
В пузырящемся водовороте, из которого фонтанами бил мазут, в страшном хороводе кружились обломки и человеческие тела. Матросы начали подбирать тонущих. Привязав к бросательным концам пробковые круги, из темноты стали выуживать тех, у кого ещё хватало сил за эти круги уцепиться. Спасённые просили пить. Их тошнило. Мазут разъедал глаза. Промывать их было нечем — на катере кончалась пресная вода.
Из темноты на конце вытащили кого-то в офицерском кителе. Им оказался командир «Артёма» старший лейтенант Сей. Он спросил, не нашли ли командира дивизиона капитана 2-го ранга Сидорова. Сидорова не было. Искать в темноте его было невозможно.
Панцырный кричал в мегафон: «Внимание! Находящиеся в воде! Здесь «мошка»! Плывите на мой голос!»
Таким образом на МО-210 удалось принять около пятидесяти человек, забив все помещения до отказа и невероятно перегрузив катер.
Вокруг не было видно ни одного корабля. Панцырный уже не искал катер Козихина, считая, что тот погиб вместе с «Володарским».
«Калинина» тоже нигде видно не было.
Считая, что арьергард адмирала Ралля полностью уничтожен и охранять ему больше некого, лейтенант Панцырный принял решение следовать на восток самостоятельно и попытаться догнать ушедшие вперёд корабли.
В этот момент радист передал ему радиограмму.
Это был поступивший с крейсера «Киров» приказ адмирала Трибуца, предписывавший всем кораблям и транспортам немедленно встать на якорь и прекратить движение до рассвета.
Решив этот приказ проигнорировать, поскольку в нём ничего не говорилось о катерах, командир МО-210 подумал о том, что теперь ушедшие вперёд корабли догнать не составит большого труда, так как все они будут стоять на якорях.
Лейтенант Панцырный ошибался, думая, что катер МО-211 старшего лейтенанта Козихина погиб от взрыва, разнесшего на куски эскадренный миноносец «Володарский».
Катер Козихина слегка обгорел, потерял пять человек экипажа, но остался на плаву,
