какие ожидания связываются с его задумками о будущем, с реализацией его программы действий. Подобное восприятие человека в целом напрашивается назвать
личностным статусом. В близком значении в восемнадцатом-девятнадцатом веках в России употреблялось слово
репутация.
Поскольку наши оценки строятся на действующих в обществе ценностных ориентирах, личностный статус каждого человека определяется особенностями мироощущения окружающих его людей. Они добровольно исполняют его просьбы ли требования, то есть отказываются от крупицы собственной свободы потому, что искренне полагают такое поведение правильным. Потому, что им это приятно.
Должностное и лично-статусное положения человека следует четко различать. Директор фирмы или член правительства могут хорошо справляться со своими обязанностями и обладать высоким личностным статусом. Но могут занимать ответственные должности и в случае, когда окружающие считают их ничтожествами. В то же время есть примеры, когда скромные кочегары становились кумирами тысяч людей, готовых исполнить любое их пожелание.
Если какой-либо человек обладает столь высоким личностным статусом, что способен влиять на поведение многих людей, не относящихся к кругу его непосредственного общения, то к такому уникуму приложимо звание неформального, народного вождя.
Везде, в том числе в русском обществе, вожди рождаются в первичных общественных группах.
В социологии выделяют три типа народных трибунов, условно называемых авторитетам, инициаторами и талантами.
Под авторитетом подразумевается человек, воспринимаемый окружающими как толкователь морали. Глубоко понимающий действующие в обществе модели поведения, лично поступающий в соответствии с ними и знающий, как положено вести себя в той или иной сложной жизненной ситуации.
Инициатор – человек, постоянно носящийся с какими-нибудь идеями и проектами. Энергия в нем бьет ключом. Он суетится, что-то придумывает, одновременно хватается за тысячу дел, уговаривает всех подряд заняться то тем, то этим, то десятым. Бывают инициаторы разных видов: реформатор, массовик-затейник, карьерист, низовой профсоюзный деятель, борец за права человека или еще какой борец за что-то очень важное и прочее.
Талант же – человек, обладающий какой-то завидной способностью, выделяющей его из общей массы, и сумевший реализовать ее. Например, у него могут быть прекрасные физические данные – медвежья сила или кошачья ловкость, лошадиная выносливость или орлиное зрение, собачье обоняние и так далее. Или из ряда вон выходящие интеллектуальные задатки – память, сообразительность, музыкальность, чувство слова и прочее и прочее. Говорят, что талант всегда пробьет себе дорогу. Спорное утверждение. Незаурядные потенции проявляются только при исключительно удачных обстоятельствах – при благоприятном сочетании психических особенностей человека, условий его жизни и деятельности. А с удовольствием зарывать свои таланты в землю каждый умеет.
Чтобы вести людей за собой, потенциальный вождь должен иметь определенную харизму и к чему-то стремиться. Поэтому высокий личностный статус, словно трехголовая гидра, предполагает не только авторитет, но и талант, а также хотя бы минимальные качества инициатора.
В повседневной жизни информация об авторитетах постоянно передается от одной первичной общественной группы другой. И может оказаться, что некто начинает восприниматься множеством народа как высокоморальный, мудрый и уважаемый человек. С ним советуются малознакомые люди, гордятся каждым случаем общения с ним, пользуются любым поводом, чтобы пригласить в гости или на какое-нибудь празднование и так далее.
Если об авторитетах говорят другие, то талантливый человек самостоятельно выделяется в своем окружении – в трудовом коллективе, в соседской общине или еще где. Если ему не посчастливилось попасть в категорию авторитетов, начинает действовать один из законов коммунальности – закон привентации, описанный Александром Зиновьевым: окружающие стараются поставить выскочку на место, принизить его достижения, воспрепятствовать продвижению вверх по карьерной лестнице. Иными словами, «вернуть в коллектив». Действие этого закона наиболее сильно проявляется у нас, русских, с нашими представлениями о всеобщем равенстве.
Если ж неординарный человек смог заработать моральный авторитет, в нашем обществе можно наблюдать обратную картину: неумеренный восторг по поводу любого его телодвижения или биения мысли. Однако узкий профессионал, пользующийся авторитетом среди коллег, в иных сферах деятельности являет обычно жалкое зрелище. Особенно если он имеет мало опыта человеческого общения, специализируясь в точных науках, развитие которых происходит под влиянием западного строя мышления. Далеко не всегда предлагаемая им программа действий оказывается, мягко говоря, удачной. Поэтому последствия роста его общественного влияния могут быть нежелательными.
При господстве целе-рациональных моделей поведения авторитетный человек может довольно легко и непринужденно вписаться в государственные структуры и успешно заняться политикой. Но если предпочтение отдается ценностно-рациональному поведению, то авторитет не может не быть врагом государства. В лучшем случае – конкурентом. Почему? Ответ на поверхности: любая общественная власть, как упоминалось в «Мифах», стоит на насилии и обмане, и конфликт ее с общечеловеческой моралью неизбежен. В подтверждение данного тезиса достаточно констатировать неоспоримый факт: все русские духовные вожди отказывались от какой бы то ни было официальной власти и, как правило, нещадно критиковали привилегированные слои населения.
Повторим, поскольку это чрезвычайно важно для поиска эффективной для России структуры государственного устройства: у русских все люди, обладающие моральным авторитетом и потому могущие стать народными вождями, находятся в оппозиции официальной власти.
В связи со сказанным не вызывает удивления то обстоятельство, что возникновение в Русском мире общенародных авторитетов – явление уникальнейшее. К ним можно отнести разве что летописца Нестора, игумена Сергия Радонежского да писателя Льва Толстого в период его правдоискательства. Все остальные выдающиеся русичи – протопоп Аввакум, Михайло Ломоносов, Серафим Саровский, Дмитрий Менделеев и многие другие – явно не дотягивают до духовных лидеров национального масштаба.
Всюду общественные отношения строятся таким образом, что власть предержащие наделяются функциями и морального авторитета, и инициатора. С серпом-молотом и формулами имеют дело работники низового звена, а руководитель фактически только тем и занимается, что направляет и мобилизует подчиненных, убеждает их в необходимости гореть на рабочем месте, улаживает всевозможные конфликты… в общем, формирует благоприятную атмосферу на порученном ему участке общественной деятельности. При этом еще и личный пример эффективной работоспособности должен показывать.
Поскольку моральный авторитет на насилии и обмане не заработаешь, а талант – всегда от Бога, государство вынуждено искусственно выращивать личностные статусы своим функционерам. Идти на подлог, лепить из грязи князя. Одновременно – давить на неординарных людей. Стараться либо завербовать их в государственные служащие, навязывая определенные «правила жизни», либо дискредитировать, тем или иным способом ограничить их общественное влияние, уничтожить. К этому аспекту мы вернемся ниже, в этюде, посвященном истории нашего государства. Здесь же ограничимся следующим замечанием.
Вы заметили, какого сорта люди проталкивались официальными и подпольными властными структурами в моральные авторитеты в период развала Советского Союза и дальнейшего ослабления государственности в России? Бывшие преподаватели марксизма-ленинизма, охаивающие все, что только можно себе представить из нашего прошлого и настоящего. Горе-экономисты,
