Евгений Евтушенко когда-то написал: "О, нашей молодости споры, / о, эти взбалмошные сборы, / о, эти наши вечера!". Так было или не было? Когда же он обманывал себя и людей? Тогда или теперь, когда о нём и его приятелях снимают сериал со смыслом-перевёртышем??
Андрей Смирнов
1 декабря 2016 0
АЛИСА. "Эксцесс".
Отчасти неожиданно, что "Эксцесс" — это юбилейный, двадцатый номерной альбом группы. Да, для Гребенщикова или продукции "Гроб-рекордс" такое число и на рубеже 90-х было возможно. Но у "Алисы" за "двадцаткой" — большая тридцатилетняя жизнь. И веский мрачный факт: Константин Кинчев в апреле этого года перенёс инфаркт и операцию на сердце. В связи с болезнью Кинчева концерты "Алисы" были отменены до осени, до презентации нового альбома. Который впервые в истории группы был выпущен с привлечением народного финансирования.
16 июня на портале "Планета" стартовала краудфандинг-акция по сбору средств на выпуск альбома "Эксцесс". Чаемые музыкантами 4 миллиона рублей были собраны за четыре дня, к окончанию кампании сумма составила свыше 11 млн. рублей. Получился новый рекорд в российском краудфандинге, который доселе принадлежал Гребенщикову. Тем более есть слух, что значительная часть гребенщиковской суммы была обретена, благодаря вложению, скажем так, представителей банковского капитала.
Возможно, дополнительную роль в успехе акции сыграл пассаж из кинчевского обращения к фанатам — мол, не исключено, что "Эксцесс" — последний альбом в жизни. Хладнокровие воцерковлённого человека или чёрный юмор рокера — неважно — неизбежно породили у некоторых поклонников желание считывать "Эксцесс" как своеобразное завещание. Не буду следовать подобной экзальтации, хотя альбом и привлекает иные идеи прошлых лет, перекликается с самыми разными пластинками "Алисы", начиная чуть ли не с "Энергии" и через «Чёрную метку», "Солнцеворот", вплоть до самых последних — "Ъ", "Саботажа".
При этом "Эксцесс" — относительно разнообразен, что уже хорошо, ибо "Алиса" упорно идёт проторенной дорогой «официального» индастриала, хард-рока и почти AOR-овских баллад. В этот раз обошлись без дудок, с минимальным привлечением музыкантов со стороны. Наиболее пикантный "волонтёр" — внук Кинчева Лука Панфилов, его голос звучит в песне "Шлак", комментируя телеэкран: "Дедушка, выключай" и "гадкие человечки бегают". Качество весьма приличное, особенно в сравнении с молодёжной инди‑сценой, которую обласкали интернет-медиа. Но вновь проявляется объяснимая, но досадная рамштайнозависимость, в "Эксцессе" обернувшаяся даже обращением к параллельному проекту гитариста Рихарда Круспе Emigrate. Однообразный фон, монотонный гитарный рифф, довольно попсовые клавиши заметно приедаются, посему всегда радуют условные мелодические неожиданности. Настоящая «Алиса» - это довольно аскетичная музыка, которой зачастую не хватает воздушности исконного "жги-гуляй-бита". Возможно, свою роль играет и ориентация записи на виниловый выпуск: принципиальные для музыкантов нюансы не заметны многим слушателям "цифры".
Достаточно упорные обращения к старым формам — или развитие, или закон жанра. Традиционное для питерского рока «что-то не так» идёт у «Алисы» второй альбом подряд. А чтобы Кинчев обошёлся без "стихий", времён года, колобков и емель, без притч и метафорических размышлений о нашем подлунном мире и жизни вечной? Что же могло быть вместо? — и не представить вариантов…
При этом "Алисе" не откажешь в умении писать манифесты и создавать хиты. Из дюжины песен альбома добрая половина имеет сей потенциал, причём одни и те же песни могут быть в фаворитах и аутсайдерах у близких сообществ слушателей. Интересно и то, как холодная технологичная музыка сталкивается с теплом и жаром текстов. По мне, наиболее сильная часть пластинки — середина. После предсказуемо грозного начала и пасхального ожидания "За полдня до весны", следует отборный выпад — "Шлак", "Дайте каплю огня" и "Нае…и". Последняя — очень редкий для Кинчева матерок. Но сильная адекватная замена не просматривается. И, как иногда поясняют филологи, инвективная речевая практика — порождение поля брани, что здесь тем более оправданно, ибо речь идёт о трагедии обманутых бойцов. И снова вспоминается сакраментальное кинчевское "я могу предвидеть", ибо текст был написан ещё в марте 2014-го.
Как известно, эксцесс есть крайнее проявление или же нарушение нормального хода чего-либо. Улавливая импульсы времени, «Алиса» даёт тревожную картину, но не подчиняёт себя рефлексии на информационный шум. Так, на пластинку не попал резкий номер "Так надо" — вероятно, был посчитан излишне прямолинейным.
Кинчев вновь пытается понять и представить своё понимание рок-н-ролла, и это, очевидно, совсем уже не "танцы на пьяных столах", а сложный парадокс и жестокий выбор. "Алиса" читает конфликт реальности "эксцесса", "шлака", а, в конечном счёте, смерти, что "собирает живых на пир", с вечностью, с абсолютной реальностью сказки, с бытием. Поэтому и Емеля уже не тот, что гулял на "Шабаше", орал, хохотал, и славил свободу "на радость народу, себе на погибель". Сегодняшний Емеля сторонится социальной толчеи и "тянет невод от небес до земли".
А с апреля до стужи
У Емели дел невпроворот –
Кликать чистые души
В хоровод,
Славить синее небо,
Солнцем красным раскрашивать лучи,
Былью выстроить небыль
В лад свечи.
Наталия Стяжкина
1 декабря 2016 0
На бесконечных фотографиях — надутые губки, глазки с огромными ресницами, фарфоровая кожа, взгляд снизу вверх…
Девчонки под копирку, идентичные, отштампованные обезличенным царством вещей и денег. Сегодня какой-то особый день — сразу две смерти таких вот девчонок — очень красивых, очень благополучных. Из сказки…
Первой девочке — 19, внучка небезызвестного Платона Лебедева. Разбилась на машине в Швейцарии вместе с другом — племянником чиновника Правительства РФ, учившимся в американском университете в Швейцарии.
Второй, Анастасии Солтан, — 22.
Её история чудовищно показательна. Она — такой же штамп, как и смерть на горной дороге в дорогом авто с другом, который не справился с управлением…
Настя только что вышла замуж, дочка питерского депутата. В августе родители погибли в автокатастрофе, сама тяжело пострадала, несколько месяцев пролежала в больнице. Новоиспечённый муж сразу после трагедии практически бросил — в больнице не навещал, общие семейные деньги (как говорила сама девочка) забрал себе, всё это время занимался выдвижением в депутаты. Пока была в больнице — развелась с ним. Вернулась домой, спустя некоторое время, пробыв дома абсолютно одна, в обнимку с костылями и любимой собакой, решилась на самоубийство.
О чём она говорила перед смертью? О том, как ей плохо, о том, что она одна, рядом только журналисты "Лайфа", которые приехали брать интервью…
Посмотрите её четырёхминутное интервью перед смертью. Там бледная девочка, на костылях, покинутая и забытая всеми принцесса. Где фарфоровое личико, гламурный шёлк, приятный антураж? Там нет всей этой фальши, там — одна душа, которая не знает, куда ей деваться с этим обрушившимся на неё горем, в мире, который вышел за пределы соцсети.
"Настя была психически нездорова…" — теперь, оправдываясь, пишут её подруги… Возможно. Но вы, девочки, здоровы?
Вы можете поручиться за свою пышущую здоровьем душу? Вы, живущие селфи, отдыхом на море, вкусной едой, модными вещичками? "Муж меня должен обеспечивать! У меня должна быть самая роскошная свадьба! Я буду жить лучше всех!…"
… Все должны…
…Я лучше всех…
Но как только что-то начинает идти не так — рядом остаются в лучшем случае родители, которые любят всегда. В худшем — рядом не остаётся никто. Несмотря на ухоженное личико и забитую до отказа гардеробную.
Бог, музыка, литература, долг, любовь — никогда не жили в вашем, девочки, сознании. Всё это смешные понятия, далёкие от роскошной жизни в селфи и фото-сессиях… Бог — Инстаграм, музыка — модные наушники, литература — тэги, долг — в банке, любовь — в фото-сессии.
Многие из вас, рождённых в 90-е, погибают!
Вы, как ватой, обложены этим пластмассовым, мерзким миром виртуальной жизни. Ценности ваших дедушек и бабушек далеки от вас. Вы ищете помощь у психолога, забываетесь в шоппингах, верите в деньги, надеетесь на вечный позитивизм.
Может быть, вы ещё не знаете, но помощь не придёт. Деньги закончатся. Забыться не удастся. Позитив рухнет, как только жизнь выйдет из берегов, и вы не сможете сделать селфи для Инстаграма, чтобы вам снова позавидовали.
