Не вина Натальи Павловны, что весь её душевный опыт исчерпывается длинными романами «без романтических затей». Не в том дело, что отвесила она оплеуху новоявленному Тарквинию (огромный занавес с репродукцией рубенсовских «Тарквиния и Лукреции» такое же действующее лицо первого акта, как и прочие лица), а в том, что не развлечения она жаждет, а чувства, которого ни у неё к супругу, ни у супруга к ней нет и в помине и, возможно, никогда и не было. И не по режиссёрскому произволу позволил режиссёр своей Доне Анне принадлежать Дон Гуану. Не кокетку и не ханжу играет Галина Тюнина, а женщину, которой так и не довелось в своей жизни узнать, что есть живая страсть. И ложем этой страсти служит вовсе не надгробье мужа, а её постель, которая так же холодна, как могильный мрамор. Глядя на то, как восставший из могилы тщедушный командор (Олег Нирян), таща за собою свой помпезный монумент, как слона на верёвочке, является к дверям родного дома и наблюдает за происходящим как простой обыватель, вместо того чтобы покарать презренного соблазнителя ещё на кладбище, не сходя с постамента, невольно задаёшься вопросом, а любил ли Дон Альвар свою супругу. Да и клокочущая страстью, как расплавленная лава, Лаура у Мадлен Джабраиловой к образу лишь ветреной кокетки не сводится. В свои осьмнадцать эта девушка стремится испить до дна всю чашу наслаждений (что с того, что бездыханный труп только что убитого любовника «разделяет» – так выстроена режиссёром мизансцена – объятия, предназначенные счастливому сопернику), боясь, что так и не встретит мужчину, любовь которого не угаснет, когда её пора пройдёт и будут называть её старухой. Как знать, не разделит ли и она судьбу несчастной Гретхен, в объятиях которой пылкий возлюбленный, едва одержав желанную победу, уже изнывал «тоской и скукой ненавистной»?
Да любовь бывает легкомысленной, запретной, грешной. Но суть не в том, какова она, а в том любовь ли это. «Триптих» – о Любви, зов которой надо постараться расслышать.
От человека, аллес,
ждать напрасно:
«Остановись, мгновенье,
ты прекрасно».
Меж нами дьявол
бродит ежечасно
и поминутно этой фразы ждёт.
Однако человек, майн либе геррен,
настолько в сильных чувствах
не уверен,
что поминутно лжёт,
как сивый мерин.
Может, ещё раз перечтём и Пушкина, и Бродского, и Гёте?
Виктория ПЕШКОВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Неожиданный ракурс
Юбилейный фиксаж
Когда мы говорим о «Литературной газете» и пушкинской эпохе, то есть между 1820 и 1837 годами, невольно ловим себя на мысли, что Александр Сергеевич всего два года не дожил до изобретения фотографии. Как известно, Дагер и Ньенс объявили о своём изобретении в 1839 году, а «Литгазета» к этому времени уже выходила. И кто знает, не случись роковая дуэль, через несколько лет читатели той поры смогли бы увидеть фотографический портрет поэта. Да и не только его, но и не доживших до изобретения светописи Байрона, Гёте…
В XIX, начале и середине XX веков в «ЛГ» той поры не уделялось должного внимания оформлению. Только после перехода газеты на 16-страничный номер художником Василием Лактионовым был сделан макет, где фотография заняла своё достойное место.
В газете публиковались фоторепортажи, фотоочерки, жанровые портреты писателей, авторами которых были замечательные фотокорреспонденты «ЛГ» и внештатные фотографы. Престижно было опубликовать свои снимки в газете.
На этой полосе зафиксированы работы корреспондентов, кто длительное время успешно трудился в «ЛГ», потому что всех авторов можно собрать только на большой выставке.
Михаил Трахман (в «ЛГ» с 1959 по 1976 год). Прощание юного партизана с матерью. 1941 год.
Владимир Богданов (в «ЛГ» с 1977 по 2002 год). Фаина Раневская за чтением любимой газеты. 1965 год.
Вадим Крохин (в «ЛГ» с 1972 по 1986 год). Писатель Вадим Кожевников.
Тимофей Баженов (в «ЛГ» с 1977 по 1989 год). Неожиданная встреча.
Александр Карзанов (в «ЛГ» с 1975 по 2007 год). Поэт Павел Антокольский.
Юрий Рост (в «ЛГ» с 1979 по 1996 год). Этот снимок был сделан после открытия памятника матери братьев – ветеранов Великой Отечественной Евдокии Лысенко. Памятник установлен в украинском селе после публикации очерка Юрия Роста «Браты» по инициативе «ЛГ». 1984 год.
Евгений Федоровский (в «ЛГ» с 1987 по 1995 год и с 2006-го по настоящее время). Экс-президент США Ричард Никсон знакомится с рыночными отношениями в России. Москва, Центральный рынок. 1991 год.
Борис Горев (в «ЛГ» с 1990 по 1997 год). Писатель Андрей Синявский с супругой Марией Розановой.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
ТелевЕдение
Телевизор Пушкина
ТЕЛЕВРЕМЯ
ДАЛЕКОВИДЕНИЕ
Само слово телевидение (от греч. téle – вдаль, далеко) толкает к размышлениям не только о феномене мгновенной передачи звуковой картинки на расстояние, но и о тех колоссальных изменениях в жизни России, к которым привела гениальная инновация Зворыкина. В сравнении хотя бы с той дальней эпохой, когда впервые в свет вышла «Литературка». Попробуем увидеть прошлое глазами современного телечеловека и соразмерить «прекрасное далёко» с нашим далеко не всегда прекрасным настоящим и, надеюсь, «светлым будущим».
Что было «телевидением» той эпохи? Какие мощные коммуникации, а по-русски говоря, средства общения, сравнимые с нынешним ТВ, помогали нашим предкам узнавать новости, обмениваться информацией, наслаждаться произведениями искусства, интеллектуальными и прочими играми?..
Сразу оставим в покое деревенскую Русь. Домострой, община, крепостная зависимость – то, что нужно знать, мужикам и бабам вместо телевизора рассказывали батюшка и бурмистр, а то, что не нужно, – прохожие богомольцы, странники и коробейники… Развлечения (гулянки, посиделки…) были же столь просты, а нравы столь суровы, что население «страны рабов, страны господ» неуклонно росло. Если же заводились нравственные уроды, похожие на некоторых нынешних телекомиков и пародистов, то их гнушались и, как презренных бобылей, селили на окраинах деревень, дабы не портили молодёжь. А уж как наши дикие, непродвинутые предки поступали с девахами, поведением похожими на нынешних светских львиц, я и говорить не буду. Плохо поступали, пороли их в лучшем случае в старом смысле слова. Поощрялись же благонравие, хоровое пение, хороводы, «страдания», колядки и пляски, но только по праздникам, которых тогда было несравненно меньше, чем сейчас (ныне сплошной, не прекращающийся телепраздник)… Тоска, наверное, была смертная, не «лучшее в мире это было телевидение», но страна не вырождалась. А наслаждение христиане (крестьяне) вынуждены были находить в упомянутой художественной самодеятельности, молитвах, непосильном труде, единении с природой и неустанном деторождении… Кстати, якобы исконного русского пьянства вопреки распространённому мнению тогда фактически не было. Подвижки в этом смысле начались после «несчастья», когда холопы внезапно получили полную свободу (без земли). Однако это случилось уже после Пушкина… (Но в сравнении с нынешним алкобезумием, когда во время поста энтузиастически пили почти в каждой телепередаче, это были времена сугубой трезвости.)
ПАРТИЗАНСКИЙ ЮМОР КУРТИЗАНОК
Образованная публика имела гораздо больше способов получения информации и возможностей для «развлекалова». Конечно, телевизором в первую очередь были немногочисленные тогда газеты и журналы, конечно, личная переписка, куда более обширная, чем теперь (хотя значение интернет-почты и блогосферы огромно и растёт – впрочем, о том, как хитроумная Сеть в скором времени отловит и схрумкает всех телеканалий, поговорим как-нибудь в другой раз)… Ну и площадок для разнообразных ток-шоу и гала-концертов было несравненно больше, чем у смердов. Дворянские собрания, университеты, аглицкие клубы, ресторации, театры, балы, балеты, цыгане, кабаки и бордели. Последний пункт не совсем точен, так как публичные дома были в то время подпольными, а куртизанки не слишком афишировали свой промысел, сейчас же тотальная облегчённость поведения на ТВ ничуть не скрывается, а «партизанский юмор» и прочий словесный блуд триумфально шествуют из публичных теле-«домов» на главные каналы России. Галопирующий рост стоимости гламурных подонков на корпоративах понуждает «прогибаться» и всех остальных.
