С Вашей точки зрения, совпадает ли хоть в чем-то перспективный взгляд российских и центрально-азиатских элит на будущее? Или они уже смотрят совсем не в одном направлении?
У нас очень много общего. Во-первых, у нас общий дом и нам здесь жить вечно. Тот, кто этого не понимает, просто самоубийца. Я рад, что в России таких самоубийц становится меньше. Во-вторых, нас объединяют общие угрозы. Очень весело и одновременно горько слышать, как из Средней Азии напоминают России об афганской угрозе. Будто Средняя Азия — это не транзит на пути нового Чингисхана с наркотиками или исламистской литературой и бомбой в руках.
Нас объединяют двести — триста лет общей истории, которая кому-то нравится, кому-то нет. Но это состоявшийся исторический факт. Как и тот факт, что националисты в каждой стране этого региона вынуждены реализовывать свой национализм в пространстве русского языка и категорий русского политического языка. Они не могут, перейдя даже на латиницу, пообещать своему народу, что такими же миллионными тиражами переиздадут сочинения своих национальных классиков, которые в свое время выходили на кириллице. Никто из них уже не родит в таком объеме национальных классиков.
А ещё нас объединяет то обстоятельство, что мы все в равной степени корм для новых арабских революций. И не надо строить никаких иллюзий, и это я ещё говорю мягко. Тот, кто, как бывший комсомолец-власовец, побежит первым брататься к американскому оккупанту, будет повешен первым самими же оккупантами. Это меня очень утешает. Осталось только это понять. Потому что комсомольцев-предателей будет очень много. Точно так же, как среди националистов слишком много бывших коммунистов. Им все равно как называться, главное — учить нас жизни. Это горько.
Вот это все нас объединяет. Я думаю, это достаточно много для брака по расчёту.
Central Asia Monitor, 13 апреля 2012
Новая внешняя политика Путина
Не дожидаясь процедурного рождения новой концепции внешней политики России, президент Владимир Путин изложил новую программу внешней политики России в форме одного из первых своих указов, которые были им подписаны сегодня, в день инаугурации. Это значит, что указ «О мерах по реализации внешнеполитического курса Российской Федерации» был подготовлен ответственно, заранее и не спеша. Не претендуя на полный обзор нового внешнеполитического курса России под руководством Путина (специалисты по полным обзорам работают в МИДе), подчеркну ряд новых акцентов и обстоятельств путинской внешнеполитической доктрины, не забывая о том, какие именно «старые» принципы вновь вынесены наверх, в приоритеты.
Итак:
1. Путин намерен «расширять вклад Российской Федерации в миротворческие операции ООН», что является внятной заявкой на расширение географии посредничества России и связанного с ним её военного присутствия.
2. Путин возвращает в приоритет приоритетов — политику России в отношении стран «ближнего зарубежья» — «отношения с государствами-участниками СНГ», не обременённые отношениями с внерегиональными центрами силы, то есть не обременённые неоднократно уже провалившимися сделками с США и их сателлитами — о судьбе окружающих Россию сопредельных государств, то есть её собственной судьбе.
3. Путин видит смысл «разнопланового сотрудничества государств — участников СНГ» — в любых сферах, кроме политической, выдвигая в качестве главной задачи России в СНГ реализацию Договора о зоне свободной торговли от 18 октября 2011 г. Это значит, что СНГ больше не имеет политических перспектив, оставаясь, в лучшем случае, клубом по экономическим интересам.
4. Путин максимально высоко поднимает место Союзного государства Белоруссии и России в своей внешнеполитической программе — выше всех двусторонних отношений — и не ограничивает его задач ни единым словом детализации: возможно всё, что будет решено.
5. Путин подтверждает стратегический курс России на «евразийскую интеграцию в рамках Таможенного союза и Единого экономического пространства Российской Федерации, Республики Белоруссия и Республики Казахстан и создание к і января 2015 г. Евразийского экономического союза» (ЕАС) и сопровождает этот формат требованием «укрепления» ОДКБ и усиления «внешнеполитической координации» её членов, что звучит как требование военно-политического союза для ЕАС.
6. Путин внятно соединяет в основе принципов приднестровского урегулирования «особый статус Приднестровья» и «территориальную целостность» Молдавии с её, Молдавии, «суверенитетом» и «нейтральным статусом». Это значит, что с утратой суверенитета и нейтралитета Молдавией Россия автоматически снимает с себя бремя поддержки её территориальной целостности. Это кратко звучит так: объединение Молдавии с Румынией и вступление её в НАТО предопределяет независимость Приднестровья как форму его «особого статуса».
7. Путин ничего нового не обещает по Нагорному Карабаху, что заставляет всех, кто интересуется мнением России, принять статус-кво как долгосрочную реальность. Путин не упоминает специально ни Армению, ни Азербайджан (равно как и Прибалтику). Для многих это должно стать поводом к тому, чтобы снова просчитать свои нынешние перспективы.
8. Путин особо упоминает ответственность России за «становление Республики Абхазия и Республики Южная Осетия как современных демократических государств», что должно прояснить всем: никакой ревизии их независимости от Грузии — не будет, никакого прекраснодушия в оценках их реалий — нет.
9. Путин продолжает ставить целевые рамки отношениям России с Европейским союзом, которые самим ЕС были многократно отвергнуты: отмена виз при краткосрочных взаимных поездках, равноправие в новом базовом соглашении и энергетическом партнёрстве в целях создания единого энергетического комплекса Европы. Это значит, что неравного торга с ЕС ради мифических выгод больше не будет. Представляется, что ЕС не готов к пониманию этих простых обстоятельств.
10. Путин подчиняет политику России в Азиатско-Тихоокеанском регионе «ускоренному социально-экономическому развитию регионов Восточной Сибири и Дальнего Востока» России. Для этого на деле осталось лишь внятней гарантировать суверенитет России над этой частью своей территории от угрозы ресурсно-арендного аншлюса соседями, с идеями которого уже выступали представители либерально-экономического блока правительства Путина.
11. Путин, как это уже было сказано в отношении его предвыборной программы, окончательно похоронил так и не ставшую реальностью фальшивую «перезагрузку» дел с США, напомнив им о невмешательстве во внутренние дела, уважении интересов, недопущении «односторонних экстерриториальных санкций США против российских юридических и физических лиц», о неприемлемости нынешнего формата ПРО США.
12. Путин помнит о Латинской Америке и Карибском бассейне и их растущих рынках, мягко призывая их не только к рыночной солидарности (и не удовлетворяясь лишь солидарностью с Бразилией в рамках БРИКС).
13. Путин — очевидно, в равной степени в отношении ядерных программ Ирана и ядерного оружия Израиля — выступает за «создание на Ближнем Востоке зоны, свободной от оружия массового уничтожения и средств его доставки», что, конечно, не выглядит реалистичным, но резко снижает градус давления Запада на Иран.
14. Путин помнит о задаче защиты континентального шельфа и морских пространств России, особенно в Арктике. Будем надеяться, что фронтальное практическое отступление России в «борьбе за Арктику» в области гуманитарно-безопасностной инфраструктуры хотя бы остановится.
15. Путин без обиняков проводит грань между «защитой прав человека» и «использованием правозащитных концепций в качестве инструмента политического давления и вмешательства во внутренние дела государств».
16. Путин, к счастью, слышит двадцатилетний стон о проблемах в консульской работе России за рубежом и ставит задачу «расширения заграничных консульских учреждений», развития «сети российских центров науки и культуры». Но в ряду инструментов поддержки соотечественников почему-то называет «Фонд поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом» и «Фонд поддержки публичной дипломатии имени А. М. Горчакова», уже прямо не называя «Русский мир», о которых если не говорят ничего плохого, то это уже достижение.
17. И главное в этом пункте: Путин, к несчастью, ни слова не говорит, что доставшееся ему от предшественника законодательное наследие в области поддержки соотечественников делает абсолютно невозможным, если не незаконным исполнение всех его благих намерений в отношении соотечественников, ибо действующий теперь закон позорно и в прямом противоречии с Конституцией России, реальностью и справедливостью, не видит и не хочет видеть в ряду соотечественников никого, кроме «профессиональных русских», в качестве таковых этнографических активистов поставленных на личный учёт в дипломатических представительствах России общим числом, нет, не подлинные десятки миллионов, а от силы 2–3 тысячи человек! Здесь следует добавить, что в другом сегодняшнем своём указе — о демографической политике — Путин впервые столь внятно подчинил задачам демографического оздоровления России её политику по качественной, интегрирующей миграции, естественным образом являющейся миграцией из стран ближнего зарубежья. Этой бы внятности соотечественной политике!
