Одержимый всепоглощающей идеей борьбы против коммунизма, не понимавший настроений в Европе, Даллес уже в своем первом выступлении по радио в качестве госсекретаря 27 февраля 1953 года счел необходимым «встряхнуть» западноевропейцев очередной угрозой. «Если Франция, Германия и Англия, — заявил он, намекая на неблагоприятное отношение к «плану Плевена» в Западной Европе, — пойдут своими особыми путями, то тогда наверняка окажется необходимым произвести небольшое переосмысление нашей американской политики в отношении Западной Европы».
Через некоторое время, когда проект ЕОС столкнулся с затруднениями при его ратификации западноевропейскими парламентами, Даллес пошел еще дальше, пригрозив своим партнерам по НАТО «мучительной переоценкой» американской политики в Европе в случае, если они осмелятся отойти от диктуемого Вашингтоном курса. С тех пор запугивание западноевропейцев «мучительной переоценкой» было прочно взято на вооружение американскими политиками, которые в случае того или иного неповиновения неизменно грозят своим европейским партнерам по НАТО радикально пересмотреть европейскую политику США. Так действовал Вашингтон, например, во время арабо-израильской войны 1973 года, когда западноевропейские союзники США отказались разрешить Вашингтону использовать базы в Европе для переброски военной техники Израилю; так было и в конце 70-х годов после принятия «двойного решения» НАТО о размещении в Европе новых американских ядерных ракет средней дальности. Тогда президент Картер писал канцлеру ФРГ Шмидту угрожающие письма, требуя от последнего, чтобы он не договаривался с Москвой ни о каких компромиссных вариантах решения вопроса об оружии среднего радиуса, которые могли бы предотвратить размещение американских ядерных ракет. Так происходит и в настоящее время, когда американские политики грозят западноевропейским правящим классам тем, что США «уйдут из Европы». Вся эта демагогия умело использует классовый страх правящих кругов стран Западной Европы, боящихся ответственности перед собственными народами за свою прислужническую перед США политику, раздувает этот страх для того, чтобы сохранять политику этих кругов в проамериканском русле.
Но в 1953–1954 годах эта даллесовская угроза не сработала в отношении Франции, хотя она и была подкреплена акцией конгресса, принявшего так называемую поправку Ричардса к законопроекту об ассигнованиях на «помощь» Западной Европе по американской программе «взаимного обеспечения безопасности». Эта поправка обусловливала предоставление половины американской военной «помощи» Западной Европе созданием ЕОС. 30 августа 1954 года Национальное собрание Франции большинством голосов (264 — за, 319 — против при 43 воздержавшихся) отвергло договор о создании ЕОС как не соответствующий национальным интересам Франции.
Народы Европы восприняли провал плана создания ЕОС не только как поражение политики реакционных правительств, но и как серьезный удар по американской политике вмешательства во внутренние дела Западной Европы. Но это не остановило Вашингтон от изыскивания новых путей для вовлечения Западной Германии в НАТО и восстановления бундесвера в качестве главной силы НАТО в Европе в его противостоянии содружеству социалистических государств Европы, объединившихся в 1955 году в ответ на создание НАТО в военно-политическую оборонительную Организацию Варшавского Договора.
Стратегия «массированного возмездия»
12 января 1954 года в небольших холлах, примыкающих к залу заседаний Совета по международным отношениям — невысокого здания из серого камня на углу 68-й улицы и Парк-авеню Нью-Йорка, — царило необычное для этого тихого особняка оживление. Избранные члены этого влиятельного научно-политического учреждения США, насчитывающего в своих рядах около двух тысяч виднейших представителей американских политических и деловых кругов, научной элиты, собрались послушать нового государственного секретаря США.
Бодрый, несколько сутулящийся Даллес проходил к ораторскому месту, по-приятельски здороваясь с окружающими: он также состоял членом Совета в бытность свою одним из старших партнеров солидной юридической фирмы «Салливэн энд Кромвел», а затем консультантом госдепартамента. Даллес активно участвовал в деятельности Совета, разрабатывающего для руководящего истэблишмента теоретические основы внешней политики. Теперь, после того как сбылась его заветнейшая мечта — пойти по стопам деда и дяди и стать третьим в истории семьи государственным секретарем США, Даллес пришел сюда не для того, чтобы обсуждать возможные стратегические курсы США, а авторитетно информировать членов Совета о новой военной стратегии администрации Эйзенхауэра. Даллес долго и тщательно готовился к этому выступлению, в котором он хотел как можно эффективнее (с прицелом не столько на членов Совета, сколько на зарубежных противников, союзников и нейтральные государства) преподнести «новый подход» республиканской администрации к военному планированию. Этот подход был разработан Советом национальной безопасности США на нескольких заседаниях в октябре — декабре 1953 года и сформулирован в секретной директиве СНБ 162/2, подписанной президентом.
Входя в роль государственного деятеля, Даллес говорил без того полемического задора, которым он напичкал залихватскую по своей агрессивной разнузданности и дешевым пропагандистским ярлыкам внешнеполитическую программу республиканцев. Теперь — с позиции силы власти — он мог даже отдать должное трумэновской политике, признать вслух, а не только в разговоре с глазу на глаз с Нитце, что «многие из предыдущих политических курсов были хорошими». Тем не менее, по его словам, многие из внешнеполитических мероприятий трумэновской администрации носили «аварийный характер», когда политическая инициатива оставалась за противником. У противников надо учиться, как бы отдавая должное грозному сопернику, философствовал Даллес, любивший козырнуть тем, что на ночном столике в его спальне всегда лежал том «Вопросов ленинизма» Сталина. Советский Союз, поучал слушателей Даллес, «планирует, исходя из перспективы того, что называют целой исторической эпохой, и мы должны делать то же самое»!
Какой же эпохальный стратегический курс предложил американскому истэблишменту Даллес?
«Не отвечает требованиям здоровой экономики или хорошей внешней политики постоянная поддержка других стран, ибо в конечном итоге она вызывает в отношении США не меньше отрицательных чувств, чем и чувств благодарности», — ударил Даллес по головам союзников, как бы лишний раз предупреждая их.
Неправильно быть постоянно связанными крупными военными расходами, что неминуемо приведет к «практическому банкротству». Необходимы перемены. «Это может быть сделано путем большой опоры на сдерживающую силу и меньшей зависимости от локальной оборонительной силы», — вещал Даллес, вновь разжевывая для «союзников» мысль о том, что они — не чета США, а всего лишь «локальная оборонительная сила», с которой можно особо и не считаться!
Теперь, продолжал Даллес, администрация приняла решение «полагаться главным образом на большую способность нанести мгновенно ответный удар теми средствами и в тех местах, которые мы сами выберем. Теперь министерство обороны и Комитет начальников штабов, вместо того чтобы вести военное строительство, предвосхищая многочисленные возможные варианты поведения противника, могут формировать наш военный комплекс так, чтобы он соответствовал нашей политике. Это позволяет вместо простого наращивания всех имеющихся средств осуществлять выбор между военными средствами. В результате принятого решения становится возможным добиться более основательной безопасности при меньших затратах и совместно пользоваться ею».
Даллес не скрывал своего удовольствия тем, что он поверг слушателей в шоковое состояние. На следующий день после его выступления мировая печать запестрела заголовками: «Государственный секретарь США призывает к атомному блицкригу», «Новый подход США делает упор на внезапный ядерный удар», «Вашингтон отдает приоритет атомно-воздушной мощи», «Даллес объявляет курс на атомную войну!» На это он и рассчитывал.
Он и его босс в Белом доме — президент Эйзенхауэр — понимали, что соотношение сил на мировой арене неумолимо меняется не в пользу США. К осознанию этого подтолкнул их бесславный провал американской авантюры в Корее, когда США вынуждены были после колоссального напряжения сил и ресурсов согласиться на «ничью» в борьбе с далеко не основными силами «врага», как характеризовали Даллес и его коллеги социалистические государства. Советский Союз не только ликвидировал атомную монополию США, но и не дал возможности установить США новую монополию на термоядерное — водородное — оружие. Стратегия США подвергалась все большей критике со стороны не только нейтральных государств, но и самих американских союзников по НАТО. В этих условиях — считали Эйзенхауэр, Даллес и их ближайшее окружение, делавшее «реальную политику», — необходимо прибегнуть к шоковой терапии: застращать и противников, и союзников, и нейтралов «новыми возможностями» США в сфере стратегических вооружений, демонстрацией агрессивной решительности нового американского руководства. Короче говоря — надо блефовать, повышая ставки в игре, для того чтобы иметь больше шансов осуществить на мировой арене свою линию.
