Были евреи и среди французского генералитета. В первую очередь следует рассказать о Максе Теодоре Серфбере, генштабисте, который в 1839 году был главой кабинета военного министра Франции. В то время Серфбер имел чин дивизионного генерала. Дивизионным генералом был также Леопольд Сэ, особо отличившийся в Крымской кампании и в войне с Пруссией. Этот же чин имел и кавалер офицерского креста ордена Почетного легиона Эме Ламбер, комендант Версаля во время трагических событий 1870 года. Он же командовал затем экспедиционным корпусом французских войск в Тунисе. В колониальных войнах отличился и другой еврей, бригадный генерал Авраам Эжен Леви, кавалер ордена Почетного легиона.
Во время франко-прусской войны 1870 года, а до того — в Крымской кампании и войнах с Австрией и Италией отличался лихой артиллерийский офицер Бернард Абрахам, награжденный офицерским крестом ордена Почетного легиона. Он в те времена был командиром 17-го артиллерийского полка. В 1883 году он был назначен командующим артиллерией 12-го армейского корпуса и произведен в чин бригадного генерала.
Одним из самых заслуженных французских офицеров-евреев был Жюстин Деннери, участник практически всех военных кампаний второй половины XIX века, произведенный в чин бригадного генерала в 1906 году, командор ордена Почетного легиона. И наконец, особо надо остановиться на выдающемся военачальнике того времени Мордехае Жорже Валабреге. Он сделал блестящую военную карьеру, несмотря на то что был в числе самых верных сторонников капитана Дрейфуса и французские антисемиты травили его ненамного меньше самого Дрейфуса. В то время Валабрег был всего лишь подполковником, начальником инженерно-артиллерийской школы. Активная защита Дрейфуса задержала его продвижение по службе. И когда наконец его назначили начальником штаба генерала Андре, то начали травить и самого генерала. Все-таки способности и заслуги Валабрега перевесили, и в 1908 году его назначают командиром 12-й пехотной дивизии, присваивают чин бригадного генерала, а перед мировой войной он уже командует 3-м армейским корпусом в Руане. Мы еще встретимся с этим доблестным генералом, когда будем рассматривать события Первой мировой войны.
А теперь надо перейти к событиям конца века, основательно встряхнувшим не только Францию, но и весь тогдашний просвещенный мир. И хотя прошло уже сто лет, думается, среди моих читателей мало найдется таких, кто не слыхал хотя бы немного о трагедии честного офицера капитана Дрейфуса, единственного еврея в генштабе Франции. Это был необычайно талантливый штабной офицер, воплощение профессионализма, исполнительности и инициативы. Вот его-то облыжно обвинили в шпионаже, продаже Германии французских секретных документов. Дрейфуса прилюдно разжаловали, приговорили к бессрочной каторге на Чертовом острове — самом гибельном месте заключения.
Во Франции была поднята яростная антисемитская кампания, особо направленная против офицеров-евреев. И они дружно встали на защиту своей чести и достоинства. Капитан Андре Кремье послал вызов на дуэль редактору антисемитской газетенки «Ла либре пароль» Дрюмону и убил его. Друзья-антисемиты редактора заявили, что они будут драться со всеми офицерами-евреями и успокоятся лишь тогда, когда увидят их трупы. И действительно, вскоре маркиз Морес убил на дуэли капитана Армана Майера. В ответ капитан Кремье послал вызовы всем редакционным антисемитам и убил еще двоих. Эту эпидемию дуэлей прекратил лишь приказ военного министра Фрей-сине, запретившего офицерам драться под угрозой разжалования. Но в то время, после двух дополнительных расследований, произведенных под напором общественности, выяснилось, что обвинение капитана Дрейфуса сфальсифицировано. Настоящим шпионом был аристократ барон Эстергази. Капитан Дрейфус был оправдан, выпущен на свободу и полностью восстановлен в своем офицерском достоинстве.
В конце XIX века на действительной службе во французских вооруженных силах состояло 9 полковников, 9 подполковников, 46 майоров, 90 капитанов, 89 лейтенантов-евреев.
Глава 8
Австро-Венгрия
В австрийской армии евреи служили с 1781 года. В 1809 году молодой унтер-офицер из знатной еврейской семьи фон Геннгсберг был произведен в офицеры прямо на поле сражения под Асперном. Несколько сыновей выдающегося комментатора Библии Герца Гомберга там же получили лейтенантские эполеты. Офицеры еврейской национальности стали обычным явлением в австро-венгерской армии после одного знаменательного события, произошедшего в 1850 году. Тогда, на армейском смотре, император Франц-Иосиф обратил внимание на бравого ефрейтора, буквально увешанного боевыми орденами, и спросил, кто это такой.
— Это ефрейтор Абрам Шварц, самый отважный воин в части, — доложил командир полка.
— Почему же ему, такому славному герою, до сих пор не вручена офицерская шпага, как этого требует мой указ? — спросил император.
— Но он же еврей! — воскликнул полковник.
— В нашей австрийской армии нет евреев и неевреев, — сказал Франц-Иосиф, — есть только солдаты, а такие заслуженные, как ефрейтор Шварц, должны быть офицерами!
И он тут же приказал прославленному полководцу фельдмаршалу Радецкому вручить Абраму Шварцу офицерскую шпагу. И тогда фельдмаршал отстегнул свою, золотую, и отдал ее ефрейтору со словами: «Носи, герой, ты ее достоин!» И Абрам Шварц не расставался с этой шпагой до самого конца службы, а дослужился он до полковника.
Однако первым евреем в австрийской армии, кому был этот чин присвоен императором, стал Самуил Тарлер. Получил он его «за исключительную храбрость в сочетании с трезвым благоразумием в бою», как сказано в императорском указе от 1849 года. Достоин также упоминания отмечавшийся в приказах самыми лестными оценками отличный знаток тактики и стратегии профессор военной академии полковник Адольф Бер. Преподавателем этой военной академии в Винер-Нойштадте был и полковник Иосиф Фельдман, до этого прослуживший более 35 лет в гвардейской артиллерии, участник 40 сражений, кавалер высших орденов империи.
От рядового до полковника дослужился в австро-венгерской армии командир 42-го пехотного полка Август Эльбо-ген. Он командовал этим полком 8 лет и вывел его в число лучших полков всей армии, да и умер этот старый воин на маневрах, что отмечено было в специальном императорском рескрипте: «…пример этого славного офицера, всю жизнь свою отдавшего службе, да будет почитаем в нашей армии вечно». Не уверен, однако, что соблюдается этот рескрипт в нынешней Австрии.
Среди офицеров императорской армии в XIX веке известны были имена отличных служак полковников — Иосифа Пораса, командира 6-го уланского полка, геройски павшего в Боснии в 1878 году, и Людвига Рэна, командира 15-го пехотного полка, одного из первых австро-венгерских военных, верно оценившего новое тогда оружие — пулемет и усиленно внедрявшего его в практику боя.
До перехода Венгрии на сторону фашистов во главе с Хорти в ее армии хранили память об отчаянном смельчаке и рубаке, воевавшем на стороне гонведов в революционном 1848 году, командире гусарского эскадрона, еврее майоре Моисее Бруке, обладавшем неотразимым сабельным ударом и считавшемся наилучшим фехтовальщиком среди весьма искушенных в этом мастерстве венгерских гусар.
В австро-венгерской армии еще в 1855 году было 157 офицеров-евреев и, кроме того, много евреев — военных врачей, но уже через несколько десятилетий и тех и других стало намного больше. В 1893 году в австро-венгерской армии служило 40 340 солдат-евреев в сухопутных войсках и еще 325 матросов. Кроме этого, на действительной службе было 2176 сухопутных и 2 морских офицера. Но и помимо этого удивляет количество евреев на самых высоких военных постах. При этом их продвижение на такие должности шло, по армейским оценкам, очень быстро: менее 30 лет, и в такой, казалось бы, совершенно нееврейской области деятельности. И здесь, как видим, лишь только приоткрылась возможность действовать, пусть и в новой, и непривычной отрасли — евреи тотчас устремляются туда и становятся наравне, а порой — и впереди австрийцев и венгров, для которых военная карьера — привычное занятие.
