Там депутаты и их друзья питались. В кредит. А работники общепита все записывали, записывали. Кому, когда, что, сколько и почем.
Счета, залетевшие к нам в окно, почти одинаковые. Различие только в заголовках. Одни листы называются «Протокольное обслуживание», другие – «На совещание по распоряжению тов.».
На совещание по распоряжению тов. Баранникова
Напряженные дни. Осада, блокада, переговоры…
На совещание по распоряжению тов. Баранникова
30 сентября
Скромно. Обед на троих, водки – 10. Единственная трудность – банка кофе и кило сахару. Как втроем одолеть?
1 октября
Протокольное обслуживание тов. Сыроватко
26 сентября
Протокольное обслуживание тов. Воронина
30 сентября
Протокольное обслуживание тов. Дунаева[67]
25 сентября
Протокольное обслуживание
Первая приемная
1 октября, 2 октября, 3 октября
Печенье и чай – пачками, кофе и шпроты – банками, сосиски и сахар – килограммами, коньяк и водка – ящиками… И примечание: «Фрукты на сумму 27 795 руб. 61 коп. – в кабинет».
Питался там и тов. «Зоркин»[68] (вероятно, буфетчица пропустила мягкий знак). Единственный, кто получил «икру зернистую», – некий Барс. Может, еще кому доставалась, но ветер нам не занес тех листочков.
А 2 октября вдобавок «продукты отпущены по приемным: тт. Воронин, Агафонов, Исправников, Сыроватко, Абдулатипов, Пересадченко, Барс, Руцкой: кофе 8 банок, сахару 8 кг, воды 160 бутылок, шпроты – 40 банок, сайра – 40 банок, лосось – 40 банок…»
И все даром. И таких бумажек видимо-невидимо.
Буфетчица плачет:
– С кого теперь получать?
Культурка
26 марта 1994, «МК»
Обижается народ:
«Мало партия дает!»
Наша партия – не б…,
Чтобы каждому давать!
Частушка
Эта замечательная советская частушка вспомнилась в связи с обсуждением бюджета в Думе. Пора бы подновить фольклор – заменить «партию» на «Родину» или «нашу власть».
Странно и неприятно слышать возмущенные голоса интеллигенции: мол, как не стыдно?! – на войну – 23 % бюджета, а на культуру – 0,3 % (числа условные).
Эти стенания говорят, увы, лишь о небольшом интеллекте нашей интеллигенции (что еще хуже, чем слабый силач).
Ежели рассудить логически, то мы увидим совершенно обратную картину: армия получила мало, а культура – незаслуженно много.
Бюджет – он не с неба падает. Бюджет сочиняют люди. Из чего они исходят? Из абстракций? Из евангельских заповедей? Нет, исходят они из собственного опыта, собственного понимания, как обустроить Россию.
Что же говорит им их опыт? Или – поставим тот же вопрос иначе: насколько необходима культура?
Ответ простой: культура не нужна совсем.
Надо признать, что те люди, которые сегодня формируют бюджет, сделали карьеру – блестящую! фантастическую! – совершенно не нуждаясь в культуре.
Представьте: человек был подпаском, а стал министром (премьером, академиком, спикером, президентом…). Это замечательно! Может ли он считать, что его жизнь не удалась? Нет. Можем ли мы числить его неудачником? Нет и нет.
Нужна ли была ему культура на пути к вершине? Нет. Нужна была верность идеям чучхе, рабская преданность, сообразительность, лицемерие, умение выпить литр и переплыть Хуанхэ, умение говорить вверх «вы», а вниз «ты». Всякие знания и умения были нужны. Кроме культуры. Культура даже вредила.
Шибко умные, слишком грамотные неприятны, чужды, употребляют непонятные слова (что раздражает), никогда не становятся своими в доску и носят очки. И никогда не поднимаются выше замзавотделом, и служба их – сочинять праздничную речь, пока действительные хозяева жизни, не умеющие написать и диктанта, поддают пивком на каменку.
Не хочу сказать, что при слове «культура» наши правители хватаются за пистолет, но в сон их клонит мгновенно. (Поэтому звать их лучше не на концерт, где сидя слушают, а на вернисаж, где ходя глядят. На ходу уснуть труднее.)
Армия (вооруженные люди) – для правителей всё. Плясуны – ничто. Во всех странах. При всех режимах. Ведь артисты и художники – невооруженные люди. Даже очень обиженные, они никогда не представляют прямой угрозы властям. Армия же…
И большое спасибо, что в сей исторический момент, когда благодаря всем четырем ветвям власти (особенная благодарность гг. Жорькину и Зириновскому)[69], когда благодаря всем нам приличия в России перестали соблюдаться абсолютно, – в сей тяжелый момент родное правительство соблюло (исключительно ради приличия и престижа) наличие в бюджете статьи «культура».
Значит, что есть!
Бабель в армии Будённого был в той же позиции. Перечтите (кто умеет) в «Конармии» главу «Начальник конзапаса» о том, как у мужика армия забрала доброго коня, а взамен оставила подыхающую облезлую лошаденку. Лежащую.
«– Вон, товарищ начальник, – завопил мужик, хлопая себя по штанам, – вон чего ваш брат дает нашему брату!.. Хозяйствуй на ей… Где ей, сироте, подняться… Она, сирота, подохнет…
– Обижаешь коня, кум, – с глубоким убеждением ответил Дьяков (начальник конского запаса. – А. М.).
И вот все мы увидели, как хлыст со стоном прильнул к кровоточащим бокам. Дрожа всем телом, кляча стояла на своих на четырех и не сводила с Дьякова собачьих, боязливых, влюбляющихся глаз.
– Значит, что конь, – сказал Дьяков мужику и добавил мягко: – А ты жалился, желанный друг…»
Значит, что культура. А вы жалитесь, друзья.
Нынешнее поколение будет жить при бандитизме
14 мая 1994, «МК»
Поручиком?! Уж лучше палачом!
Шекспир. Отелло
В начале февраля 1994 года газеты сообщили: «110 из 180 офицеров подразделения “Вымпел” Управления разведки Министерства безопасности, предназначенного для проведения боевых операций, в том числе за границей, подали в отставку. Причиной послужил указ Бориса Ельцина о передаче “Вымпела” под руководство МВД».
Скажите, пожалуйста, куда ушли эти сто десять, «предназначенные для боевых операций»? В парикмахеры? В дворники?
Государство выбрасывает людей на улицу. Мафия создает новые рабочие места. Идет массовая гангстеризация всей страны.
Офицер «Вымпела» – элитный кадр. Он стоит миллионы (может быть, даже в долларах). Куда он пойдет, став безработным? Где он найдет достойную зарплату? Где пригодится его твердая рука, холодное сердце, меткий глаз?
Учтите: он не только уволен, он страшно оскорблен.
Он прошел невероятно тяжелую школу. Его учили терпеть боль, голод, холод. Учили быть жестоким. Учили убивать. И отбирали в ученики не ублюдков, а умных, сильных, высокосознательных.
Парней превращали в боевые машины. Но у этих машин была идея: за Родину!
Мы так боялись и ненавидели КГБ, что не сознавали абсурдность своей ненависти ко всей «конторе». Ненавидеть следовало бы всего лишь Пятое управление – политическую полицию, идеологический сыск. Чем же виноваты разведчики, контрразведчики, охрана, связь и прочие необходимые структуры государственной безопасности?
Но и наша ненависть к Пятому управлению была, так сказать, наивна и не по адресу. Разве сами чекисты придумали, что за стихи надо сажать, за листовку – бросать в психушку, а за тысячу долларов – расстреливать? Нет, это им такие указания давала наша родная коммунистическая партия. Конечно, не доярки-ударницы, а мудрые старики из Политбюро ЦК КПСС – наша ум-честь-и-совесть.
Спецслужбы – инструмент режима. Не более того.
Компартию сохранили, фашистов разрешили, а КГБ уничтожили.
Вовремя.
А перед уничтожением мы навалили на них, сегодняшних, всю ненависть и всю ответственность за лагерные времена. Ненависть к «конторе», вырвавшись на свободу, создавала у гэбэшников впечатление, что их вот-вот вешать начнут. А ведь вешать молодого парня из органов за преступления Берии-Андропова-Крючкова – все равно что вешать оболваненного тотальной пропагандой комсомольца за дела Ленина-Сталина.
Общество на радостях демонстрировало органам ненависть и презрение. Упоенно. Мстя за долгую жизнь на коленях (что для многих хуже смерти).
Нас вырастил Сталин на верность народу!
На труд и на подвиги нас вдохновил!
Это – если кто забыл – гимн Советского Союза. Долго музыка играла[70]. Долго нас выращивали и вдохновляли. Из самых удачно выращенных получались «Альфа», «Вымпел» и прочий вдохновленный на подвиги спецназ.
Честь, присяга, защита Отечества – вот та вера, которая позволяла чекистам шантажировать, вербовать, шпионить и убивать, не чувствуя себя преступниками. В скафандре этой веры они ощущали себя рыцарями и героями. Щит и меч. Невидимый фронт. Подвиг разведчика.
