Но коммунисты почему-то распоряжений не отдавали, звонков не делали. Хотя, как мы понимаем сейчас, создавали видимость борьбы с «этим позорным явлением». И это значит, что коммунистической власти было выгодно это явление.
Чтобы понять почему, посмотрим на животный мир. Вот ведь какая интересная особенность: детеныши всех млекопитающих вызывают у нас чувство умиления. Они красивы, нежны, трогательны в своей беспомощности. А давайте взглянем на мир не млекопитающих, а, скажем, птиц. Вы держали в руках птенца голубя? Или ласточки? А видели по телевизору птенцов орла? Вот скажите, какое неожиданное явление: детеныши птиц вызывают чувство брезгливости. А вырастают — такие красавцы! У млекопитающих почти наоборот.
Это все шутки эволюции. Молоко козы, волчицы и женщины имеет одинаковый химический состав. Разница лишь в количественном содержании тех или иных элементов, что придает молоку самки отдельного вида свое качество. Но именно состав играет важнейшую роль, и именно этот факт позволяет вскормить щенка молоком коровы, поросенка — молоком женщины (кстати, замечу, на островах Новой Гвинеи свиньи ценятся так высоко, что поросят очень часто вскармливают молоком женщины). Волчица вскормит котенка, молоком львицы насытится человеческий детеныш.
А вот орел не вскормит птенца голубя, а голубь — птенца ласточки. Рацион у них разный.
Эволюция, учтя тот факт, что молоко — продукт универсальный, сделала все, чтобы детеныш был принят, в случае гибели матери, кем-то другим. Именно поэтому в его внешности скрываются те самые черты, которые вызывают не только у нас — у всех млекопитающих чувство умиления. А оно, в свою очередь, диктует нам поведение матери: оберечь, накормить, согреть. Вот здоровенный кобель, английский дог, вдруг вылизывает подковылявшего к нему котенка. А помните известный хрестоматийный рассказ «Лев и собачка»? Как могучий царь зверей не растерзал малого щенка, а принял его, обогрел и поделился ужином, да еще и подружился с ним надолго? Ничего удивительного в этом нет, если взглянуть в это время на млекопитающего с точки зрения химии. При виде маленького существа, детеныша в любом животном в той или иной степени (но и у самцов тоже!) вырабатывается специальный гормон — окситоцин. Он-то и диктует наше поведение. (Вообще, действие этого гормона этим не заканчивается, а главная его роль — содействовать кормлению ребенка грудью. Ну и в сексе он «работает».)
Работа этого гормона особенно хорошо видна, скажем, на работницах детских садиков, на учительницах младших классов. Их умилительность порой зашкаливает, они бывают полностью поглощены своими чувствами до такой степени, что переносят часть своей нежности на окружающих, обращаясь, например, к коллегам с уменьшительными суффиксами: Светочка, Наташенька, Оленька. И это — в отношении дородных теток пятидесятилетнего возраста.
Та же самая умилительность свойственна и определенным сетюлям, которых мы рассмотрели выше, — те самые благодетели. Отличие ее в том, что она не природная, не заложена на уровне инстинктов, а культивируема, то есть развивается человеком сознательно. И может быть развита до такой степени, говорю это без всяких преувеличений, когда картинка солнца, опускающегося в море, тишина, тихий шелест волн пробуждает в человеке такую бурю эмоций восхитительного характера, что человек реально плачет от умиления, от «созерцания красоты».
Что в этом плохого, спросите вы? И в самом деле, есть здесь плохое, и если есть, то что?
Для этого вспомним такой пугающий многих термин, как гормональные таблетки. Увы, эти таблетки знакомы многим. У моей жены была подруга, этакая веселая хохотушка, изящная и стройная. Была она замужем, вместе с женой лежали, как это принято называть, на сохранении. Моя жена родила благополучно, а вот ее подруге не повезло. Что-то там пошло не так, открылось кровотечение, пошел сбой в работе почек. Молодую женщину нужно было спасать. И спасти ее можно было только гормональными препаратами. Она стала их принимать. И принимала больше года.
Когда я встретил ее, не узнал, да и узнать не мог: передо мной стояла бабища (пусть она простит). Она растолстела неимоверно. Мало того — под носом пробилась хорошо заметная полоска усиков, голос огрубел. В ее жестах, движениях, походке, в ее манере разговора проступали чисто мужские черты.
Это называется побочным явлением приема гормональных препаратов.
Человеческий организм устроен таким образом, что каждый гормон вырабатывается в нем в определенное время в нужном количестве. Если его выделение идет слишком часто, он начинает не просто преобладать, он душит буквально другие гормоны. Подруга жены принимала гормональные препараты, которые нормализовали работу почек, но одновременно угнетали женские гормоны. И мужские гормоны, которые присутствуют в женщине также, получили неконтролируемое поле деятельности. Отсюда резкий рост массы тела, появление вторичных половых признаков мужчины…
Так работают все гормоны в организме. Когда идет выработка одного какого-то гормона в избыточном количестве, человек практически замыкается на одном чувстве. Вот гормон счастья — дофамин, и мы веселы и беззаботны, мы воспринимаем мир без теней и черного цвета. Вот гормон тестостерон в избытке — и мы ослеплены жаждой мстить, доказывать, ниспровергать. А женщины превращаются в мужчин.
А вот гормон окситоцин — гормон умиления, нежности и заботы… К черту все проблемы! Смотрите: какая няшечка, какой котик, ах ты мой мимими… Какие там выборы, кого там где арестовали, к чему мне знать курс доллара и зачем мне новости из зоны землетрясения? Смотри, какая мордашечка у этого котика!
Не стоит думать, что фотоснимок того самого котика действует ровно столько, сколько вы на него смотрите. Никак нет. Взгляд на снимок — это запуск механизма выработки гормона. Вот почему спустя некоторое время мне тоже (да и вам наверняка) хочется запостить что-то подобное, хочется найти и еще посмотреть на всякие няшечки. Вот почему спустя некоторое время хочется пропускать мимо глаз и мимо ушей всякие новости из этого жестокого света.
Вернемся в то время, когда власть коммунистов в Советском Союзе пыталась будто бы бороться с мещанством. Теперь, надеюсь, вам понятно, почему это стремление к всеобщему умилению было выгодно власти. Такой преисполненный умиления человек, в котором бурлит и ищет внешнего выхода гормон заботы о самом малом, чрезвычайно выгодный в плане управления. Он счастлив заботой о каком-то птенчике или котенке — дайте ему котенка! Дайте ему возможность кормить этого котенка специальной едой! Да-да, я не о нашем времени говорю — еще в 60-е годы минувшего века в Советском Союзе изготавливался корм для кошек. Вот представьте: в магазинах люди не видят колбасы для себя, до 80-х годов в массе регионов в России все мясные продукты отпускались только по карточкам, а вот консервы для кошечек были!
Теперь вы понимаете, какую роль в жизни общества может играть гормон умиления? Вы понимаете его важность для тех, кто правит страной и миром?
Сегодня я уверен, что культ этих самых котят, культ умиления искусственно взращивается в нашем обществе через социальные сети. Небольшой пример из жизни. Есть у меня одна знакомая женщина, прекрасный литературный критик. Она в меру жестка, она в меру практична. И вдруг на ее странице появляется фото какого-то приблудного котенка, умилительного в своей беспомощности. Спрашиваю ее: что случилось? Что подвигло на размещение такого фото? И она (нужно отдать должное уму кандидата наук) попыталась проанализировать собственный поступок. И выяснилось, что перед этим она увидела на своей странице друзей изящного котика. И вот такая социальная справедливость востребовала от нее размещения на странице этого беспризорного котенка. Я тут же попросил ее отметить в ее ленте наиболее важные сообщения. Она отметила… но фото с котенком были на первом месте. Она оправдывалась: дескать, там показывают жирных ухоженных котят, а вот дворовых никто не хочет видеть. А они тоже имеют право на жизнь!
Прошу вас обратить внимание на этот момент: женщина, которая по роду своей деятельности, по призванию души должна быть озабочена состоянием национальной литературы, вдруг поднимает вопрос о дворовых кошках.
Скажите, разве это властям не выгодно?
Для меня Фейсбук давно стал местом для исследований, так что моя френдлента включает в себя в одном аккаунте почти три тысячи друзей, в другом — около тысячи, в третьем — почти столько же. Но у моих друзей есть их друзья, у тех тоже есть друзья, и часто мы никак не пересекаемся. Это я к тому, что найти первичную точку какого-либо явления бывает очень непросто. Ладно, когда кто-то делает просто перепост. А если вдруг ни с того, ни с сего появляется вот такой котеночек? Несколько раз я пытался найти источник. Я хорошо помнил о том, что действие гормона весьма продолжительно, это значит, что если у друга появилась фоточка котика, такая же может появиться у меня спустя несколько часов. Однажды я задался целью и засел в поисках на несколько долгих часов.
