5 ноября ЦК КП(б)У предложило Наркомюсту начать на местах проведение выездных сессий, «применяя особо суровые меры к спекулянтам, перекупщикам хлеба». Прокурорам предписывалось – «установить специальный надзор использования административного удержания (штрафов) по отношению к не сдающим хлеб». Вместе с этим прокуратура была обязана «надзирать, чтобы административные органы не допускали извращений… В частности, не допускать, чтобы штрафы накладывали на бедняцкие хозяйства. Одновременно органам юстиции предписывалось «бдительно надзирать, чтобы полностью соблюдали революционную законность при проведении хлебозаготовок, давая решительный отпор перегибщикам линии партии и правительства».
В постановлении ЦК КП(б)У о мероприятиях по усилению хлебозаготовок от 18 ноября 1932 года указывалось: «В колхозах, допустивших разворовывание колхозного хлеба и злостно срывающих хлебозаготовки, применять натуральные штрафы в виде установления дополнительного задания по мясозаготовкам в размере 15-месячной нормы сдачи для данного колхоза мяса как по обобществленному, так и индивидуальному скоту колхозника. Применение этого штрафа проводится райисполкомом с предварительного разрешения в каждом отдельном случае облисполкома. Причем райисполкомы устанавливают сроки взыскания и размеры штрафа для каждого колхоза (в пределах 15-месячной нормы мясосдачи) применительно к состоянию отдельных колхозов».
К выполнению хлебозаготовок подключились и чекисты. 22 ноября председатель ГПУ УССР Реденс разработал план операции «по выявлению контрреволюционных центров, организующих саботаж и срыв хлебозаготовок». Операция должна была охватить 243 района. Всего за август – ноябрь органами ГПУ привлечено к ответственности 21 197 человек. В том числе: за хищения, разбазаривание и утайку хлеба – 6940 чел., за агитацию против хлебозаготовок – 6449, за спекуляцию хлебом – 3715, за сопротивление вывозу хлеба – 2022, за террор и поджоги – 441, за вредительство в колхозах и совхозах – 348.
Впрочем, масштабы репрессий не были чрезмерными. Из общего числа привлеченных Судебной Тройкой и Особым Совещанием при Коллегии ГПУ УССР было осуждено только 1108 человек. Из них: к высшей мере 31 чел; заключению на 10 лет – 116; на 5 лет – 419; на 3 года – 92; в ссылку 443; к другим мерам – 8. То есть всего – 627 чел. Органами Наркомата юстиции Украины было осуждено: за агитацию 496 чел., за спекуляцию хлебом 466, за хищение, разбазаривание и утайку хлеба 146.
Правда, более продуктивно действовала рабоче-крестьянская милиция. За август – ноябрь милиция привлекла к ответственности 12 896 человек. Из них: за хищения, разбазаривание и утайку хлеба 10 863 чел, за спекуляцию хлебом 2 033. ГПУ республики отличилось на ином поприще. За ноябрь – январь 1932/33-го было вскрыто и ликвидировано 1 208 внутриколхозных групп, арестовано 6 682 чел. В том числе: «кулацкоповстанческих и контрреволюционных организаций и групп – 71; национальные контрреволюционные группы – 2; хищение и разбазаривание хлеба – 757; расхищение прочей социалистической собственности – 97; саботаж хлебозаготовок – 105; вредительство в колхозах – 65; сопротивление хлебозаготовкам – 119; прочие антисоветские группы – 99».
Однако начавшиеся репрессии существенных результатов для выполнения плана хлебозаготовок не дали. 29 ноября Политбюро ЦКП(б)У издало постановление «О ходе исполнения постановлений Политбюро от 30 октября и 18 ноября», в котором указывалось: «Поступающие с мест сведения… показывают, что в ряде районов эти постановления недостаточно поняты и пользуются ими часто неправильно и неумело. В связи с этим ЦК считает необходимым дать некоторые дополнительные указания:
1. Постановление ЦК КП(б)У о фондах в колхозах на местах упрощают и искажают. ЦК еще раз предупреждает, что применение этого решения является делом, требующим большой гибкости, знания действительного положения в колхозах…
Нужно умело выбирать колхозы с таким расчетом, чтобы там действительно обнаружить злоупотребления и скрытый хлеб. <…> В ряде случаев выгоднее применять скрытую проверку фондов, не сообщая колхозу о проверке. Там, где заведомо известно, что проверка не даст серьезных результатов и нам не выгодна, лучше от нее отказаться заранее.<…>
2. В применении репрессий как к единоличникам, так в особенности против колхозов и колхозников во многих районах уже сбиваются на механическое и огульное их применение, рассчитывая, что само по себе применение голых репрессий должно дать хлеб. Это неправильная и безусловно вредная практика. <…>
Как раз наоборот. Именно применение репрессий как крайней меры воздействия делает нашу партийную работу более сложной. <…> Борьба с кулацким влиянием в колхозах есть прежде всего борьба с воровством, с укрывательством хлеба в колхозах. Это борьба с теми, кто обманывает государство, кто прямо или косвенно ведет работу против хлебозаготовок, кто организует саботаж хлебозаготовок. <…> Против воров, рвачей и расхитителей хлеба, против тех, кто обманывает пролетарское государство и колхозников…»
Оперативным приказом от 5 декабря 1932 г. перед органами ГПУ Украины была поставлена основная и главная задача – «немедленного прорыва, вскрытия и разгрома контрреволюционного повстанческого подполья и нанесения решительного удара по всем контрреволюционным кулацко-петлюровским элементам, активно противодействующим и срывающим основные мероприятия советской власти и партии на селе». С целью вскрытия контрреволюционного подполья в ГПУ УССР была организована Ударно-Оперативная группа.
В общей сложности с начала ноября 1932 до 25 января 1933 г. на Украине было арестовано 37 797 человек: из них 15 312 по единоличному сектору и 15 449 – по колхозному и совхозному. Причем в числе арестованных оказались 10 210 – председателей колхозов, бухгалтеров, счетоводов, кладовщиков, членов правления и прочих членов руководящего звена. Рядовых членов колхозов – 7906, середняков – 8187, кулаков – 5825. Всего было рассмотрено 12 076 дел на обвиняемых. Из них 719 осужденных приговорено к высшей мере социальной защиты, 8003 к лишению свободы, 2533 к высылке, 281 к принудительным работам[31].
В архиве СБУ сохранился документ, в котором сообщалось, что «органы ГПУ и милиции за период с 1 декабря по 25 января нашли 14 956 ям, 621 «черный амбар» и 1359 других тайников, из которых было изъято 1 718 500 пудов зернохлеба». В это количество входило зерно, скрытое коллективно и выявленное у перекупщиков. Чтобы избежать ответственности, воры начали даже уничтожать запасы наворованного хлеба. «В начале 1933 года властями регистрировались случаи выбрасывания украденного ранее зерна в овраги, колодцы и реки».
И все-таки, несмотря на решительные меры, за три месяца своего существования ЧХК «заготовила» в украинском селе только 87 млн пудов хлеба. До 1 ноября в целом по УССР было собрано только 136 млн пудов. Одновременно в республике была провалена уборка сахарной свеклы и картофеля. Из-за отсутствия рабочих лошадей осенью в ряде областей для озимого сева в качестве тягловой силы были использованы коровы. Значительно задерживался и обмолот хлеба.
Как пишет А. Булок, английский путешественник, побывавший осенью 32-го года на Украине: «Поле за полем были усеяны сгнившим зерном… Можно было ехать целый день и видеть вокруг себя поля почерневшей пшеницы». Однако англичанин ошибался, то было не «сгнившее зерно». В полях стояла неубранная и осыпающаяся необмолоченная пшеница. Такой была агрономическая технология уборки хлебного богатства на Украине: «Нехай с ней, с пшеницей, – земля новую народит!»
На 1 декабря по Одесской области было еще не обмолочено зерновых с площади 300 тыс. га, Днепропетровской – 85 тыс. га, Харьковской – 190 тыс. га и Донецкой – 150 тыс. га. Обдуваемый ветрами и омываемый дождями хлеб сыпался на щедрую украинскую землю.
Впрочем, сошлемся еще на один антисоветский источник. В 1934 году в статье Исаака Мазепы – бывшего премьера правительства Петлюры и лидера украинских националистов, так рассказывалось о системе кулацкого противостояния коллективизации:
«Во-первых, были беспорядки в колхозах, а еще были убиты коммунистические служащие и их агенты, но позже получила предпочтение система пассивного сопротивления, которая была нацелена на систематическое расстройство планов большевиков по посеву и сбору урожая… Осенняя и весенняя посевные кампании провалились. Целые поля остались незасеянными, а в дополнение, когда урожай был собран… во многих местах, особенно на юге, 20, 40 и даже 50 процентов его осталось на полях и было или вообще не убрано, или потеряно при молотьбе».
Конечно, национальный патриотизм, выраженный в такой радикальной форме – чтобы навредить советской власти, оставим хлеб на полях! То есть уморим себя же голодом! Выглядит, по меньшей мере, как слабоумие и варварство. Но не согласимся с героем украинского национал-фашизма. Хлебные трудности в 30-е годы обусловил не только саботаж крестьянства. Существовали и более прозаические причины. В то время основным агроприемом был трехпольный севооборот, с чередованием культур по принципу – пар, озимые, яровые. Это обуславливалось самим примитивным способом ведения единоличного крестьянского хозяйства на малых площадях.
