Первое, что мы видим на железнодорожном вокзале, — это гигантская очередь, которая растянулась через значительную часть площади и взбиралась по ступеням куда-то вверх. Оказывается, люди стояли в центр выдачи билетов, чтобы получить на руки оплаченные ранее квитки. «Ждем уже три часа и еще столько же ждать будем, — жалуются две пожилые дамы, тоскующие в середине этого живого хвоста. — Есть еще центр в Олимпийском парке, но туда пока доедешь… Да и там, говорят, стоять надо примерно столько же».
За время пятидневного пребывания в Сочи нам довелось увидеть еще одну внушительную очередь — к канатной дороге в Красной Поляне, куда мы отправились просто прокатиться. Шаттлы и поезда высаживают здесь олимпийских болельщиков, дальше в горы можно подняться только по канатке. Чтобы попасть в кабинку, рассчитанную на тридцать человек, в моменты наибольшего наплыва посетителей придется прождать минут 30—40, а то и час. Потом еще с полчаса — на второй канатной дороге, где функционируют шестиместные кабинки и подъемники открытого типа. Так что на дорогу в горы из города надо закладывать часа два-три, не меньше.
А в остальном очередей в Сочи нет. Даже удивительно…
В хоккей играют…
Наконец настал день, ради которого, собственно, мы и приехали. Идем на хоккей! Дорога на специальном автобусе-шаттле для аккредитованных персон (проезд бесплатный при предъявлении все того же паспорта болельщика) до Олимпийского парка занимает 40 минут, еще полчаса — прогулка неспешным шагом до ледовой арены «Шайба», где проходит матч. За все время лишь один личный досмотр — при входе в парк.
Сумки укладываем на ленту сканирующего устройства, сами проходим через рамку металлоискателя с последующей процедурой ощупывания и охлопывания карманов. Благодаря тому что в огромном ангаре имеется множество пунктов досмотра, очередей нет. Вся процедура занимает минуты три — пять, не больше. Паспорт болельщика надо показать потом еще два раза — при входе на стадион и на трибуны. Его надо вставить в специальное устройство, считывающее штрих-код. Там же требуется предъявить и билеты.
В памятке болельщика много говорилось о том, что запрещено проносить на территорию Олимпийского парка разного рода жидкости. Однако на деле взять с собой бутылку воды или коробочку детского сока — не проблема. А вот проносить термосы с горячим чаем запрещается. При проверке их безжалостно изымали.
Подавляющее большинство болельщиков — такие же дилетанты, как и мы с сынишкой. «Я купила билеты сразу на несколько соревнований: биатлон, женский хоккей, даже керлинг, — делится с нами жизнерадостная женщина из местных. — Раньше смотрела их только по телевизору, а тут увижу своими глазами. Ноги болят, при подъеме в гору еле выпрямляются. Но как можно пропустить такое событие!»
Как ни странно, от того что на льду нет российской сборной, атмосфера матча ничуть не страдает. Семитысячные трибуны забиты почти полностью. Большинство, как и мы, болеет за рослых канадок. Сама игра тоже впечатляет. Как рассказали нам специалисты, в женском хоккее скорости по сравнению с мужским ниже, броски — слабее, а силовая борьба отсутствует почти полностью. Может, и к лучшему: по крайней мере, успеваешь следить за перемещениями шайбы на льду.
Цены в буфете стадиона кусачие. Пара сэндвичей — 200 рублей, порция блинов — 300. Пришлось ограничиться сосисками за 80 целковых и принесенным из дома соком. Зато адреналина от увиденного — хоть отбавляй.
Что в сухом остатке? В итоге за право приобщиться к олимпийскому празднику мы заплатили 15 тысяч рублей на двоих минус бесплатное проживание. Еще около 10 тысяч целковых ушло на еду и милые сувениры. Главное же, что мы вывезли из олимпийского Сочи, — впечатление, которое останется у меня и у сына на всю жизнь.
Должен быть разрушен / Парадокс
Должен быть разрушен
/ Парадокс
Будут ли граждане древнего Карфагена заочно признаны виновными в массовых предумышленных убийствах? Археологи выступают в роли судей
Жаркие научные дебаты развернулись на страницах авторитетного археологического журнала Antiquity. Группы исследователей из разных стран обратили взоры на древний Карфаген, от которого, как известно, римляне в свое время не оставили камня на камне. Обсуждается деликатная тема: действительно ли жители Карфагена приносили в жертву богам детей? Вообще эта темная история не для слабонервных муссируется историками чуть ли не с момента разрушения города во II веке до нашей эры. Тон же нынешней дискуссии был задан два года назад. Именно тогда ученые Питтсбургского университета, ранее участвовавшие в раскопках на месте Карфагена, подвергли сомнению укоренившееся представление о массовых жертвоприношениях младенцев гражданами античного мегаполиса. Теперь же предлагается заново пересмотреть и эту позицию. Какой же вердикт в итоге вынесет научное сообщество?
Невиновны
...Живописный холм Бирса в окрестностях современной столицы Туниса — это то место, где некогда расцвел легендарный Карфаген. Очаровательное, прямо скажем, местечко — апельсиновые деревья, прекрасный вид на средиземноморские дали, и лишь контуры развалин напоминают о том, что некогда под этим безбрежным синим небом благоденствовала античная сверхдержава, перед которой трепетали даже римские легионы.
Если спуститься с холма в сторону той части города, что ныне застроена виллами состоятельных тунисцев, то можно без труда, особенно имея в руках туристическую карту местности, отыскать древнее строение, по поводу которого ломают копья многочисленные ученые. Полуосвещенное мрачное подземелье длиной около 30 и шириной примерно 5 метров — считается, что именно здесь располагался тофет, древнее святилище карфагенян. Слово «тофет», встречающееся в Библии, ранее не имело иной трактовки, кроме как «место сожжения детей». Теперь оно стало условным термином, обозначающим подобные святилища, обнаруженные, кстати, не только в Карфагене, но и, например, на Сардинии. Карфагенский тофет, по всей вероятности, представлял собой некий закрытый двор с крохотным святилищем, куда вел рукотворный лабиринт.
Во время раскопок вблизи тофета археологи обнаружили множество человеческих останков. В основном обугленные кости и пепел. Они хранились в крошечных урнах, размер которых дал повод некоторым ученым предположить, что в них погребены детские останки. Умерли они своей смертью или были живьем принесены в жертву жестоким богам? Требовалось добыть материальные доказательства виновности или невиновности карфагенян.
В конце 70-х в рамках программы ЮНЕСКО многонациональная группа археологов предприняла основательные раскопки на холме Бирса. Департамент древностей Туниса предоставил американской команде разрешение проанализировать весь полученный материал. Результаты первого углубленного изучения останков были обнародованы в 2012 году. Сотрудники Питтсбургского университета во главе с профессором Джеффри Шварцем проанализировали в общей сложности 348 погребальных урн, предварительно определенных как детские. После сложных экспертиз ученые пришли к выводу, что каждый пятый ребенок, чей прах содержался в урнах, был мертворожденным, а все остальные скончались в возрасте до одного года. Этот факт дал специалистам повод предположить, что едва ли несчастные могли быть принесены в жертву в таком возрасте, скорее всего, они сначала умерли от инфекций. «Это могли быть и оспа, и листериоз, и малярия, — говорит Джеффри Шварц. — Если санитарные условия в Карфагене находились на том же невысоком уровне, что в Риме или Помпеях, то горожане были потенциальными жертвами холеры, дизентерии, гастроэнтерита, инфекционного гепатита, брюшного тифа. Большинство этих паразитарных кишечных инвазий приводят к тяжелому обезвоживанию организма и служат частой причиной младенческой смертности».
В целом это исследование если и не опровергало полностью существование детских жертвоприношений, то уж точно сводило их количество к минимуму. «Карфагеняне могли иногда практиковать человеческие жертвоприношения, как это делали и другие средиземноморские сообщества, — отмечал профессор Шварц. — Но в целом создается впечатление, что тофет — это то место, где хоронили младенцев, умерших по различным причинам, а затем кремированных».
Казалось бы, в этом историческом судопроизводстве можно было поставить точку. Однако международный коллектив археологов решил направить дело на доследование...
