— Очень интересный опыт: из академической школы Сибирского отделения РАН, школы того же Института теплофизики вырастает глобальный, по сути, проект...
— Безусловно, принципиальное значение для успешного его продвижения имеет то обстоятельство, что мы находимся именно здесь, в новосибирском Академгородке, где сконцентрированы институты, представляющие практически все научные направления. Это исключительное место для проведения комплексных исследований, для этого он и был создан когда-то. В шаговой доступности здесь можно найти любого специалиста или высококлассное научное оборудование. Мы используем эту возможность сейчас, так как наш проект создает, по сути, платформенную технологию, очень сложную, комплексную, и требует самых разных компетенций. Необходимо понимание сложных процессов роста наноструктур, процессов их введения в различные материалы и устройства; надо уметь исследовать самые разные свойства полученных материалов. Во многом благодаря возможностям Академгородка за три года работы проект набрал обороты. Первые нанотрубки мы вырастили довольно быстро, но за этим последовала серьезная, кропотливая работа по изучению механизмов роста CNT и оптимизации технологического процесса. Получили мы и ряд принципиальных научно-технических и технологических достижений в области синтеза углеродных наноструктур, вплотную приблизились к созданию реальных прототипов конечных суперпродуктов. В первую очередь это новые композитные материалы и материалы для электрохимических устройств хранения энергии. Возвращаясь к началу нашего разговора, отмечу: мы быстро поняли, что помимо коммерческих перспектив замахиваемся еще и на решение глобальной проблемы техногенной эмиссии СО sub 2 /sub . Это связано как с последующим уменьшением на десятки процентов энерго- и ресурсопотребления при производстве материалов, так и частично с тем, что наша технология предполагает не столько потребление энергии, сколько ее воспроизводство.
— Михаил Рудольфович, заинтриговали, честно говоря. Что вы имеете в виду под воспроизводством энергии?
— Если выращивать CNT в метане (CH sub 4 /sub ), то в результате его разложения в реакторе кроме углерода мы получаем в качестве побочного продукта экологически чистый энергоноситель — водород. Так вот, если этот водород сжечь, выделится энергия, вчетверо превышающая ту, что необходима для поддержания технологических процессов синтеза наноуглеродных трубок. Конечно, в реальном процессе часть энергии будет потеряна, но в отличие от процесса выпуска большинства материалов производство CNT можно организовать без внешнего энергопотребления и без эмиссии СО sub 2 /sub , так как при сжигании водорода образуется вода. Мы считаем, что после создания эффективной технологии бизнес сам начнет создавать не только заводы по производству углеродных нанотрубок, но и объекты водородной энергетики. При этом важно, что водородная энергетика возникает не благодаря навязыванию социальными институтами и государством, а как естественное, экономически оправданное следствие новых производств.
Схема получения углеродных нанотрубок
В реакторе происходит испарение частиц железа (Fe) и одновременное разложение метана (CH4) на атомы водорода (H) и углерода (С). Углерод осаждается на частице железа, на которой и происходит выращивание углеродной нанотрубки (CNT)
График
Прогноз динамики рынка углеродных нанотрубок различных аналитических компаний
Геворг Мирзаян
Фото: EPA
Президента Венесуэлы Уго Чавеса действительно можно назвать одним из самых ярких политиков начала XXI века. Его идеи боливарианской революции (причудливая смесь национализма и социализма) помогали левому движению противостоять принципам Вашингтонского консенсуса (либеральные принципы, положенные в основу экономической политики). Однако создать устойчивую экономическую модель Чавесу не удалось. Оставленное им государство стоит на пороге серьезного экономического кризиса. Не привлекает больше боливарианская революция и соседей Венесуэлы. Левым режимам Латинской Америки сегодня ближе и понятнее более умеренная бразильская концепция социализма, а Чавеса они воспринимали как чудака с большим кошельком, который готов поделиться деньгами за устную лояльность его идеям.
Память президента
Период траура мягко перетек в предвыборную кампанию — уже 14 апреля население страны должно определить нового хозяина дворца Мирафлорес. За эту должность борются двое: Николас Мадуро и Энрике Каприлес .
Первый — официальный преемник команданте, Чавес назначил его таковым еще 8 декабря, в своем последнем телеобращении перед поездкой на Кубу. Прошедший путь от водителя автобуса до министра иностранных дел, Николас Мадуро считается даже более левым политиком, чем Чавес. Мастер подковерных политических интриг, Мадуро тем не менее не обладает чавесовской харизмой, поэтому он предсказуемо строит свою предвыборную кампанию на эксплуатации образа предшественника. Мадуро называет себя «сыном Чавеса», героизирует его. Чавес, по его словам, причастен даже к избранию папой аргентинского епископа Хорхе Марио Бергольо. «Мы знаем, что наш команданте достиг неба, он находится напротив Христа. Что-то такое он сделал, чтобы папой стал южноамериканец… и Христос сказал: пришло время Южной Америки», — заявил Николас Мадуро. И далеко не факт, что он шутил.
Образ Чавеса Мадуро использует и для очернения своих врагов. Он уже заявил, что президент умер не своей смертью: «Мы выясним правду. Интуиция нам подсказывает, что наш команданте Чавес был отравлен темными силами, которые хотели заставить его свернуть с верного пути». Предварительно темными силами назначены американцы, которые якобы разработали в своих лабораториях модифицированный вирус рака. Однако не исключено, что если в ходе кампании опросы общественного мнения будут не в пользу Мадуро, то в число отравителей войдут и некоторые нынешние венесуэльские политики, прежде всего его конкурент Энрике Каприлес.
Нынешний губернатор штата Миранда Каприлес является объединенным кандидатом от всех античавистских сил страны. Противостоя Чавесу на выборах в октябре 2012 года, Каприлес набрал почти 45% голосов и надеется в апреле 2013-го улучшить этот результат. Он строит свою предвыборную кампанию не только вокруг идей о либерализации экономики, отказа от «тупикового» чавесовского социализма и бесполезных чавесовских друзей по мировому антиамериканскому лагерю, но и на критике самого Мадуро. Каприлес обвиняет оппонента в нарушении действующей конституции (для участия в выборах вице-президент должен уйти в отставку) и в том, что он врал народу о состоянии здоровья Чавеса. «Кто знает, когда на самом деле умер Чавес? Власти стремились выиграть время, чтобы Николас мог подготовиться к выборам», — заявил лидер оппозиции.
На сегодня Каприлес уступает Мадуро и надеется ликвидировать этот разрыв за счет стимулирования разногласий внутри лагеря «чавистов». Оппозиция уже заявила о готовности «найти точки соприкосновения и понимания со здоровыми, патриотическими силами боливарианского движения». В частности — с могущественным спикером парламента Диосдадо Кабельо , который тесно связан с венесуэльской армией и, вероятно, сам рассчитывал стать преемником Чавеса (и должен был им стать по закону, если бы Чавес не назначил Мадуро).
Люмпены будут не нужны
Между тем, даже если Николас Мадуро сумеет победить на выборах, он все равно не сможет продолжать в стране боливарианскую революцию. Социально-экономическая ситуация в Венесуэле крайне непростая, и без необходимых реформ страна погрузится в пучину кризиса, который лишит дворца Мирафлорес любого политика, даже «сына Чавеса». Его просто обвинят в том, что он предал наследство отца.
Это будет в какой-то степени иронией, ведь нынешнее состояние Венесуэлы и стало наследством Чавеса. Его масштабная социальная политика привела к подрыву экономики. Если в 1999 году расходы общественного сектора составляли 26% ВВП, то в 2012-м — уже почти 50%. Только за последние три месяца инфляция выросла на 10%. Курс боливара на черном рынке почти в пять раз превышает официальный, и даже недавняя девальвация на 32% не способствовала его стабилизации. Практически весь западный бизнес из страны сбежал — Чавес не только не создавал возможности для иностранных инвестиций из «ненужных» стран, но и не гарантировал их сохранности.
