Многое может сделать даже самый малый зайчишко, если душа у него полна добра, и каким бы сильным ни казался злодей, настаёт и его черед расплачиваться за всё.
— Кто это вздумал на Луне поселиться без спросу и позволения? Или уже места на земле мало живым существам? И куда это разлетелись бессмертные коричневые плоды с магического дерева, или не знает лунный заяц, какая излишняя мощь в них заложена? — Небесный правитель лишь подумал об этом, а для зайца с собакой как гром небесный стучал по вискам. Зайка дрожит, пёс понуро хвостом виляет, не хочет друга своего подвести, набрался мужества и сказал:
— Не вини своего лунного помощника, Небесный повелитель, делал он верно своё лечебное дело, варил порошок лечебный, да разносил его детишкам, а я, как мог, помогал своему другу, но обдурила нас хитрая лиса, превратилась в чудище огнепалое, так бы и погибнуть мне, но спас зайчишка, хоть и нарушил обещание, данное вам. Добра он хотел, а вышло в итоге сплошное зло. Вот и думаем, как сил набраться, и зло победить.
— Думайте сами, никто за вас со злом, вами выпущенным на свободу, не справится. Надумаете, дайте знать, может, я какой-нибудь совет и добавлю. Не надумаете, погибнет всё живое на земле, расплывётся зло и переполнит чашу терпения, сдвинется земля со своей орбиты и улетит в небытие. Значит, так тому и быть, такого и заслужили все земные существа за свои дела, я не буду вмешиваться, лишь благословляю вас на удачу. Только плодов больше коричневых не рвать до поры до времени, чтобы большой войны на земле не учинить.
Тревожно на душе у наших друзей, что там рыжее чудовище натворит, как лесная жизнь изменится? И как усмирить её: всё в лесу ей теперь подвластно, взглянет на рощу огненным взором, и сгорит дотла роща, высунет свой огненный язык, и подметет за один раз в свою пасть сотню мелких и крупных зверьков. Даже целого медведя проглотит, и не заметит, что с таким чудовищем делать?
Им с Луны наблюдать через лунные лучики удобно, всё видно, что на земле делается, как выходит драконья лисица на свою очередную охоту из убежища злодея лютого, которого и вовсе подчинила себе, своим помощником по злодейству сделала, как беспощадно истребляет всю природу, и живую, и неживую, иссушает реки, выжигает траву, видят они, подбирается лиса к дому охотника, хочет и его спалить вместе со всем охотничьим хозяйством.
Надо спасать, решили заяц с собакой, — все лунные лучики вместе собрать на короткое время и окружить ими дом охотника, сделать его невидимым, а лисицу драконью пустить по ложному следу, заманить чем-нибудь лакомым, уводя по лунной дорожке подальше от самой земли.
Пошли совет спрашивать у Небесного владыки, тот поворчал для виду, но разрешил запутать лисицу в лунном сиянии, завлечь в небесную бездну, и послать в далекую бесконечность, где летают сотни таких же самых причудливых и свирепых чудовищ, иногда издающих из небесной тьмы рычание, уносящееся на сотни лет вперед.
Спустились по самому надёжному лучику наши друзья на земную полянку, ещё не тронутую лисьим пожаром, а корзинку с собранными ранее коричневыми плодами, которые так и не успела съесть лисица, подвесили за край лучика, чтобы и видна была хорошо, и кажется, рукой достать можно, всего лишь надо проскользнуть по лунному льду до края лучика и ухватить такую лакомую корзинку.
Зайка закричал, пес залаял, непривычно уже для напуганного леса, где даже захожий уссурийский тигр и тот ступал осторожно, дабы не спугнуть огнепалую драконью лисицу. Не было у зверей силы против неё, и ловушки звериные ставили, и хитростью обуздать хотели, но какая уж тут хитрость, когда окинет пастью своей лисица любое поле, и остаётся выжженное мертвое пространство.
Если честно, то и сама старая лисица-драконища уже пореже стала открывать свою чудовищную пасть, сама побаивалась её, жить в мёртвом и пустом, выжженном пространстве она сама не хотела, скучно и тошно было посреди собственного злодейства, делала себе живые оазисы среди выжженной пустыни, куда заселяла угодливых и смиренных зверушек, готовых выполнить любую её волю.
Устраивала себе искусственную жизнь, своё угодливое лисье царство. Даже и укрывище её старого приятеля, лютого злодея-людоеда, исчезло незаметно, как-то проснулась голодная лисица, повернула огненную пасть к своему злодейскому людоедскому другу, и проглотила его на веки вечные, а уж детишки, похищенные им у родителей, кто увернулся и убежал, а кто и вдогонку в пасть лисе влетел на свою беду.
На этот раз, когда спустились с Луны заяц с собакой, лисица злобная решила полакомиться домом охотника со всем содержимым. Хоть и побаивалась она людей, стараясь владычествовать лишь над лесным миром, но хотелось давно уже собаке отомстить, помешавшей лисе съесть лунного зайку со всеми бессмертными плодами.
И вдруг слышит лисица живые голоса зайки и собаки, вспомнила все свои былые надежды на владычество над всей землей, решила поосторожничать, узнать, вдруг что-то и достанется ей взамен за бедного охотника, подкралась к ним, не открывая своей огненной чудовищной пасти. А пёс лохматый ей навстречу тут как тут.
— Эй, рыжая, не трогай дом моего охотника, мы тебе взамен целую корзину бессмертных плодов привезли, ешь, сколько хочешь. Видишь, висит на краю лунной дорожки.
— Соскучились беспомощные, без меня на своей Луне, прискакали, только я собралась вашего охотника слопать. Ох, неспроста вы вернулись на землю. Пойду, посмотрю на вашу корзинку, может, и пожалею вашего охотника.
Осмотрелась лисица внимательно, не так просто обмануть и провести старую плутовку, но и её глаза не разглядели лунные блики, показалась ей рядышком полная корзинка с желанными плодами, только руку протяни, лишь чуть-чуть, пару шагов по лунной дорожке сделать. Но и хитрость её привычная верх взяла.
— Эй, пёс паршивый, хочешь помочь своему охотнику, подведи меня к корзинке, а то уж слаба глазами стала, старая. Одна не найду ваших плодов.
Делать нечего, пес лохматый мужественно рванулся навстречу лисице, та вцепилась в него своими лапищами и они вместе поскользили по бесконечной лунной дорожке к краю великой бездны. Пытался пёс вывернуться из лап драконовой лисицы, домчались они до самого края дорожки, и только лиса схватилась одной лапой за корзинку с плодами, дающими ей вечное могущество над всем миром, как он всей мощью своей собачьей вытолкнул плутовку за край дорожки, в сияющую бездну.
Разлетелись по бездне и плоды бессмертные с корзинкой, улетела в зловещую бездну и сама лисица, успев распахнуть, себе же на беду, всю свою драконовую огнедышащую пасть, но что бездне её огонь. Бездна втягивалась в её пасть с присущей бесконечностью и беспредельностью, затягивая её всё дальше и дальше от Земли и Луны, от всего живого в чёрную молчаливую паутину пустоты.
И всё бы хорошо, и сказке нашей пришёл бы конец, но из последних сил злобная лисица удержала в лапе своей лохматого пса, и лишь в бездне бессильно расправила лапы, ибо перед бездной все её силы были — ничто. Бездна жадно втянула её в свою воронку, лишь радуясь её огненной мощи и чудовищной пасти, как лакомому кусочку, но на самом краю бездны уже вращался и наш ополоумевший от страха и потерявший всякие надежды на будущее лохматый пёс.
К лохматому псу прилипли кружившие рядом все бессмертные коричневые плоды, и даже корзинка налезла на его голову, как какая-то небесная шляпа, но надежд на спасение не оставалось никаких.
Одно его утешало, что и землю он спас от опустошения огненного, и охотника своего спас от неминуемой смерти, и зайка — его верный лунный дружок, вернётся теперь к своим лечебным обязанностям, будет лечить всех земных ребятишек лунными целебными снадобьями…
А верный пёс всегда и везде верно и до конца исполнял свой собачий долг.
Бездна крутила лохматого пса с нахлобученной на голову корзинкой и бессмертными плодами, как кольчуга, обрамлявшими его, как бы соображая, что же с ними делать, в какую свою чёрную пустоту зашвырнуть.
А лунный заяц уже мчался по лунному поворотному лучику к Небесному владыке. С мыслью о спасении…
В ночь на сочельник 6 января 2008
Герман Садулаев. ТОРЖЕСТВО ТЕХНОЛОГИИ
Послушайте, дети, нано-сказочку нано-на ночь.
Про Вадика.
Вадик был нано-человеком. Он жил в нано-квартире. Квартира была такая нано, что если в прихожей открыть дверцу платяного шкафа, то дверь в туалет уже не открывалась, ей было некуда. А когда Вадик забывал посередине единственной комнаты свои домашние тапочки, то они занимали всю жилую площадь. Но нано-человека это не печалило. Ему и в голову не приходило открывать платяной шкаф и туалет одновременно, а тапки свои он старался всегда оставлять под диваном.
