Николай Зенькович - Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга

Рассказывает певица Валерия, объединившая несов­местимое — эротику и целомудрие:

— Я справляла Новый год в Юрмале в тесной компании очень близких мне людей. На таможне при переезде в Юрмалу выяснилось, что я забыла паспорт (трудно привыкнуть к нашим новым заграницам). Но таможенник меня пропустил, попросив предваритель­но автограф. Встречали мы Новый год на тихой, очень уютной даче, которая принадлежала раньше председа­телю ЦКК КПСС Пуго.

— А что было на столе? Известно, что вы — веге­тарианка...

— Стол готовил шеф-повар знаменитого кафе «Лайвас», и поэтому блюда были очень изысканны: фаршированный осетр, миноги в горчично-лимонном соусе — это с учетом моего вегетарианского вкуса. Друзья пили шампанское и французское вино, я же пью только чай и кофе.

Для сведения: Борис Пуго, министр внутренних дел СССР, после неудачи ГКЧП застрелил жену, а потом выстрелил в себя. Пепел кремированного министра лежал в вазе на подоконнике в квартире сына около полугода — ни одно кладбище не осмеливалось похо­ронить «путчиста».

Юрий Шмильевич Айзеншпис — акула шоу-бизне­са. В советские времена был осужден на длительный срок за валютные махинации. На свободу вышел с чис­той совестью и твердым намерением продолжать пре­рванный полет.

— Юрий Шмильевич, — спросил у него в 1993 году корреспондент журнала «Столица» Алексей Беля­ков, — про вас ходят слухи, что шоу-бизнес для вас дело третье. Что на самом деле вы чуть ли не крупный промышленник, землевладелец...

— Вы знаете, относительно людей известных — а я себя таковым считаю: меня постоянно узнают на улице, останавливают, спрашивают... Так вот, относи­тельно известных людей всегда ходят разные слухи. Шоу-бизнес— это действительно не единственное де­ло, которым я занимаюсь. Но вызвано это только тем, что на сегодняшний день наш шоу-бизнес болен так же, как больно и все общество. Поэтому он сейчас не приносит каких-то сверхдоходов, какие приносил, по крайней мере мне, два-три года назад. Но поскольку это мое любимое занятие, я не могу его вот так взять и бросить. И чтобы как-то выжить, занимаюсь и дру­гим бизнесом. Самым разнообразным.

Павел Крашенинников стал министром юстиции России в 34 года. Сразу же после назначения не сходит с экрана телевизора. Очень любит рассказывать о каж­дом своем шаге.

— Вы не жалеете, что стали министром?— спра­шивает корреспондент.

— Определенные неудобства есть. Скажем, раньше жена просила, и я ходил в магазин за продуктами. Молоко там, пиво. Теперь от этого отказываюсь. Не­удобно, узнают, шептаться начинают. Еще раньше я писал книги, занимался научной работой, гонорары получал за переиздания... Как любой ленивый человек, я всегда радовался, что вроде ничего не сделал, а день­ги принесли. Теперь на творчество, к сожалению, вре­мени нет... К тому же министр живет на одну зарплату. Никаких надбавок за выслугу лет и премий ему не положено. Поэтому когда приносят списки на премию, например, а там моя фамилия стоит, я себя решитель­но вычеркиваю...

Что думает по этому поводу рядовой телезритель? В Минюсте работают законники, знают, что министру премии не положены, а в списки включают...

— И все-таки чем вы занимаетесь в свободное время?

— Надо вспомнить... По крайней мере, я могу сказать, чего я не люблю. Охоту и рыбалку. В общем, все то, что связано с убийством. А вообще люблю музыку слушать, юридические книжки читать...

— Получается, и на семью нет времени?

— Мои дети— Миша и Маша— часто меня об­суждают. Я ведь на работе уже в 8.20, когда встаю, сын спит, а с дочерью удается пообщаться в течение 15 минут до школы. А когда я прихожу с работы, они уже спят. Так что видят они меня в основном по теле­визору. Вот и говорят потом: «Что-то ты сегодня плохо выглядел, папа».

Артист Игорь Ливанов — однофамилец знаменито­го Василия Борисовича Ливанова— родился в Киеве, работал в Ростове. В возрасте 37 лет перебрался в Москву, поменялся на 12-метровую комнату в ком­муналке, в которой жили еще две семьи.

— Последние две недели, — говорит он, — просто проходу люди не дают. С этими сериалами... еще «Самозванцы» сейчас идут с моим участием. На ули­цах, в магазинах из десяти человек восемь подходят за автографами. Гаишники с почтением обращаются: Игорь Евгеньевич! Вот это меня исключительно по­разило.

И далее:

Что-то очень знакомое. Хотя нет, там, что вспом­нилось, курьеры скакали и генерал-губернатор в при­емной маялся, ожидая пробуждения главного персо­нажа.

Борис Ноткин — ведущий «Галереи Бориса Ноткина» на «ТВ-Центр». Два года был телеведущим про­граммы «Добрый вечер, Москва», семь лет беседовал с двумя самыми известными московскими мэрами — Гавриилом Поповым и Юрием Лужковым.

По утверждению Бориса Исаевича, свою аудито­рию и меру собственной популярности он понял, став начинающим водителем. Любой инспектор ГАИ, зави­дев его, смягчался:

— Вы любимый ведущий моей тещи! Обязательно расскажу ей, что вас видел.

Столь странный титул — любимец тещ москов­ских гаишников — Ноткина не смущает. Наоборот, он гордится тем, что сотрудники ГАИ делают ему поблажки.

Ну не гаишники в Москве, а прямо-таки доктора искусствоведения.

Сын всенародно любимого актера Сергея Филип­пова Юрий внешне почти не похож на отца. Закончил Мухинское училище, работал дизайнером в питерских музеях, в Художественном фонде. Уехал в США, где, по его словам, преуспевает.

— Делал эскизы для королевского британского двора. У меня дома на полке энциклопедии, куда я занесен по разделам: «Наиболее восхитительный че­ловек десятилетия», «Первые 500 в мире», «2000 заме­чательных людей двадцатого столетия»...

— Отец знал о ваших успехах, радовался за вас?

— Я ему звонил из Америки. Но думаю, он не радовался, а ревновал.

Каких только академий не расплодилось в Москве! Академии депутатского корпуса, человековедения, акмеологических наук, практической магии и гипноза, хирургии головы и шеи, шейного позвонка... Доходит до абсурда. Люди, не имеющие ученых степеней, да просто безграмотные, стали именовать себя академи­ками, подрывая престиж ученого.

Вице-президент Российской академии наук, извест­ный физик, академик (настоящий), возглавляющий Высшую аттестационную комиссию (ВАК), Геннадий Месяц заявил:

— Лично я считаю: это подделка документов. При­чем никем не контролируемая, дозволенная, точнее, не запрещенная законом. И в результате? Он — заяц, а получил диплом льва!

Мартин Люцианович Шаккум — президент фонда «Реформа». В 1996 году выдвигал свою кандидатуру на пост президента России. В 1998 году боролся за депу­татское место в Госдуме.

В период предвыборной борьбы за освободившееся депутатское место по Люблинскому избирательному округу Москвы в одном из интервью заявил:

— Уж простите за нескромность: то, что знаю я, знают единицы, а кое-что мало кто вообще знает. И я иду в политику, чтобы эти знания приложить к делу.

Что же знает политик, отмеченный знаком свыше? Каким необыкновенным, бесценным даром он обла­дает? Что это за высокие инстанции, работа в которых озаряет?

Из биографии М. Шаккума. Родился в 1951 году в городе Красногорске Московской области, в рабочем поселке Павшинского механического завода. Окончил военно-инженерное училище и заочный инженерно- строительный институт. Работал в объединении «Мосинжремонт», руководил строительной организацией в Подмосковье.

После финансовой катастрофы августа 1998 года был снят с поста председатель Центрального банка России Сергей Дубинин. Генеральный прокурор Юрий Скуратов заявил, что Центробанк нецелевым образом тратил деньги Международного валютного фонда. Возбудили уголовное дело по факту использования высокопоставленными работниками Центробанка ин­формации о котировках ГКО в личных интересах.

Сергей Дубинин — журналистам:

— Я мучительно анализировал эту нелепую ситу­ацию, пытался понять, что же происходит. Почему с такой, я бы сказал, резвостью публично предъявляют обвинения? Правда, даже в качестве свидетеля меня никуда не приглашали, обо всем узнаю лишь из сооб­щений СМИ. Мое первое впечатление— прокуратура хотела бы иметь компромат на как можно большее число влиятельных людей, держать, так сказать, на крючке. Отсюда незавершенность дел, вместо переда­чи в суд— телевизионные интервью. Однако затем я пришел вот к какому выводу. Вокруг каких имен разжигаются скандалы? Станкевич, Собчак, Чубайс, Федоров. Все активно работали в свое время с прези­дентом Ельциным, участвовали в реформах. Нет гром­ких заявлений о делах по людям с номенклатурным прошлым. Когда-то прокурор Илюхин стартовал в большую политику, открыв уголовное дело на М. С. Горбачева. История повторяется. Могут быть, конечно, разные соображения, для чего понадобилось еще одно громкое дело. Но вольно или невольно при­ходишь к мысли о некоей политической заданности. Есть, видимо, силы, которым не дает покоя независи­мый статус Центробанка, его относительная самосто­ятельность, к чему и я руку приложил. Не исключено, что кому-то выгодно ударить в колокола громкого боя в преддверии перевыборов генерального прокурора.