МИХАИЛ СОКОЛОВ: Идем в Европу.
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: Уже в 90-е годы мы туда пришли. И кстати, восточноевропейская интеграция провалилась.
СЕРГЕЙ МИТРОХИН: Единственно возможный путь модернизации для России - это действительно европейский путь. Но не так просто - взяли и вступили в Европу. Нас в таком виде в Европе никто не ждет, в каком мы сейчас находимся, с нашей коррупцией, уровнем жизни, с нашей олигархией, с отсутствием прав собственности и так далее. Поэтому шанс когда-то интегрироваться в единое целое на равных правах с Европой у нас появится в том случае, если все это у нас будет, хотя бы в первом приближении, как в Европе.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Так цель, может быть, надо поставить - идти в Европу.
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: Насчет интеграции в Европу. Восточноевропейская интеграция. ВВП на душу населения, отрыв восточноевропейских стран в среднем от Франции, которая, в отличие от Германии, не объединялась, он не изменился. Есть страны, которые приподнялись до 53 %, как Словения, есть страны, которые провалились. Но это провальный проект.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Но никто не отделяется отЕвросоюза.
СЕРГЕЙ МИТРОХИН: Восточноевропейские страны сделали то, к чему нас призывала сейчас Марина Николаевна, что сделали Венгрия, прибалты. Они туда вступили и получают деньги от Европейского союза.
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: А Румыния заплатила за присоединение к Европейскому союзу, потому что она не могла получить гранта, там были слишком сложные обстоятельства.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Виталий Григорьевич из Москвы, добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Я немножко вас отвлеку и насчет репрессий расскажу. Совсем недавно по телевизору, по каналу «Совершенно секретно» ведущий Велихов выступал и рассказывал о семье репрессированного режиссера Мейерхольда. Он рассказывал о Татьяне Всеволодовне Мейерхольд, младшей его дочери. И он говорит, что она была репрессирована за то, что у нее нашли портрет ее отца. Я жил в доме Москвина, 5, вместе с Татьяной Всеволодовной. Кстати, сейчас живет Хакамада в квартире народной артистки Советского Союза Бабановой. И вот я знаю всю историю Татьяны Всеволодовны.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Виталий Григорьевич, мы тоже знаем. Спасибо.
Вот Александр пишет: «У меня прадеда в 38-м году расстреляли в Магадане. Он сидел там 5 лет. И поэтому тот, кто продвигает Сталина, пошли они на. Извините, по-другому не могу». Это, наверное, Михаилу Делягину пишут за неосталинизм.
А вот другой пишет: «Сталин будет пугалом для воров и жуликов». Ну, видимо, считает себя честным человеком.
А еще пишут: «Почему советские ученые нарасхват за границей?» Потому что хорошие ученые.
«Извините, но полемизировать с таким Делягиным негуманно. Он, кажется (я извиняюсь, Михаил Геннадьевич. - М.С.), сбрендил. Нужен психиатр».
«Господа, нельзя ли иногда давать высказываться Делягину?» «Читаю Делягина постоянно - какая каша в голове».
«Координатором проекта модернизации должна быть сильная государственная власть. Спасибо за передачу». А мы еще не закончили.
Вот видите, какие разные мнения.
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: Так вот, я все-таки хотел бы завершить, ответить на вопрос: откуда возьмется ограничение коррупции? Потому что люди, которые заглянут в эту пропасть системного кризиса, они будут испуганы...
МИХАИЛ СОКОЛОВ: А если не будет кризиса?
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: Да ладно вам! С таким диагнозом, как наши «замечательные» руководители.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Цены на нефть растут.
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: Цены на нефть не помогут, потому что коррупция растет быстрее. И извините, единственная причина популярности Сталина, потому что Сталин безумно сейчас популярен, - это контраст с нынешними «замечательными» руководителями.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Безумно - неправильно. Для примерно 30 % он - более-менее в плюсе, у чуть больше 20 % - в минусе. Остальным наплевать.
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: А кто делал соцопрос?
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Я свожу в среднее данные разных социологических центров.
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: В стране, где репрессированных родственников имеет половина населения, 30 %, а если считать стороживших, то это еще больше. А 30 % - это много, даже если принять эту цифру. Хотя в Москве, судя по всему, больше. Так вот, когда вы заглядываете в эту пропасть, у вас немножко меняется психика. У нас было поколение испуганных, и это поколение Брежнева, которое на всю жизнь было испугано 22 июня, и они жили под лозунгом «Лишь бы не было войны». И они эту задачу, хотя и ценой развала страны, выполнили. Вот поколение, которое заглянет в системный кризис, оно будет испугано точно так же, только не 22 июня, а какой-нибудь другой датой.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: То есть начнут жить авторитарно, но честно?
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: Более честно.
СЕРГЕЙ МИТРОХИН: Если уж заглядывать в историю, то был в России путь очень успешной модернизации, но, к сожалению, прерванный насильственным путем.
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: Марсианами?
СЕРГЕЙ МИТРОХИН: Нет, не марсианами, а террористами. Были великие реформы Александра II, которые были действительно либеральными, несмотря на то.
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: А террористы-то откуда взялись? Они были порождением этих реформ.
СЕРГЕЙ МИТРОХИН: Так вот, реформы были действительно либеральными. Массовое сознание помнит только освобождение крестьян. Но было не только освобождение крестьян, была свобода слова введена в России, отменена цензура, изменился принцип набора в армию, резко сократился срок, и главное, был создан университет независимый.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Вы земство забыли.
СЕРГЕЙ МИТРОХИН: Я еще много чего не назвал. Было земство. И еще Александр II создал независимый суд на уровне европейских образцов, что признавали тогда и современники, и сейчас даже историки признают. Все это было либеральным на самом деле. Все эти движения были либеральными. И на выходе была великая страна, между прочим. Да, потом было искусственное прерывание этих реформ при Александре III, после убийства Александра II.
И я считаю, что именно этот перерыв, это замораживание страны привело страну, конечно, к катастрофе и к катастрофическому правлению Николая II. Но ориентироваться нам надо не на Сталина, грубо говоря, а на Александра II, конечно, в новой исторической реальности.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Тоже, кстати, авторитарный был лидер.
СЕРГЕЙ МИТРОХИН: Авторитарный, но он делал правильные вещи.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: У нас звонок из Москвы. И кажется, важный звонок. Мне написали: Олег Смолин. Здравствуйте.
Слушатель: Добрый вечер.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Да, знакомый голос депутата Государственной Думы.
Слушатель: Одно замечание, одно высказывание и один вопрос. Замечание. Михаил, просьба действительно давать чаще говорить Михаилу Делягину. Не здорово, когда двое против одного.
Я крайне сомневаюсь в возможности авторитарной модернизации в современной России.
И вопрос к Михаилу Делягину, которого я очень высоко ценю. Уважаемый Михаил Геннадьевич, кто будет проводить в России авторитарную модернизацию? Если нынешняя власть, то почему, какие основания? А если другая власть, то как она появится при авторитарном режиме?
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Интереснейший вопрос члена фракции КПРФ в Государственной Думе.
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: В современной России действительно модернизация невозможна никакая. Но в ходе системного кризиса Россия изменится. Вот этот испуганный третий-четвертый эшелон - это изменение психики людей. Они будут напуганы всерьез. Я видел людей, которые делали дефолт. Они были как зайчики, они полгода не воровали, насколько можно было судить до и после.
Что касается Александра II - да. Но у либеральных реформ были позитивные порождения, которые мы изучали в школе, кстати, в советской, а были негативные порождения. И когда суд может оправдать убийцу губернатора, потому что это симпатичный человек, то это тоже порождение либеральных реформ.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Это недолго было. Военный суд заменил суд присяжных. И спасибо Олегу Смолину. Всегда приятна инициатива, особенно исходящая, я бы сказал, из верхов оппозиционной фракции КПРФ.
СЕРГЕЙ МИТРОХИН: Интересно, Олег Смолин поддерживает сталинизм Геннадия Зюганова и большинства коммунистов?
МИХАИЛ ДЕЛЯГИН: Не надо провокаций!
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Он вовремя от нас отключился. Александр из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Не надо путать модернизацию, которую проводили при Сталине, и ту, которую хотят сейчас сделать у нас. Модернизация при Сталине была целью удержать политическую власть и выиграть будущую войну. А то, что будущая война не за горами, прекрасно все понимали.
МИХАИЛ СОКОЛОВ: Но товарищ Сталин сам организовывал будущую войну, готовя мировую революцию.
Слушатель: Сегодня модернизация в принципе невозможна, и по одной простой причине - по экономической. Потому что та самая компрадорская модель капитализма подразумевает, что я лучше буду закупать все товары за границей, везти сюда и получать 300-500 - 600-процентную прибыль, и вы прекрасно об этом знаете. Для чего мне модернизировать свои Вооруженные силы? Для того чтобы охранять нефтепроводы? Но это всегда было, и есть, и будет предметом экспорта.
