Вот почему, когда мы вместе приезжаем на вызов, команда скорой молится, чтобы у пациента не было травмы и с ним разбиралась бы полиция, а полиция, подозреваю, надеется, что травма будет, чтобы его не пришлось брать под арест.
Тем не менее в полиции есть специальные команды, с которыми мы редко соприкасаемся: обычно мы совместно работаем с простыми «уличными» копами. К счастью, мы почти не сталкиваемся с «убойным» отделом, насилием над детьми, «наркоманской» или «собачьей» (кинологической) командами. Не скажу, что мы совсем их не видим (к нам на станцию каждое Рождество приходит открытка от местной «убойной» команды с пожеланием «дальнейшей отличной работы»), просто это случается нечасто.
Поэтому мне показалось удивительным, что на прошлой неделе мы столкнулись с «собачьей» командой дважды. В первый раз нас вызвали к больной шизофренией, угрожавшей самоубийством. Сама пациентка (регулярно обращающаяся в ближайшее отделение скорой помощи) оказалась крайне проблемной: она не хотела выходить из дому, собиралась довести дело до конца и не понимала, с какой стати мы ей мешаем. Зато ее собака очень обрадовалась при виде нас, внимательно обнюхала наше оборудование и вообще держалась исключительно дружелюбно. Полицейские уже были на месте; они вызвали кинологическую команду, чтобы присмотреть за псом, пока пациентку отпустят из больницы.
Если вам показалось, что я говорил о пациентке неуважительно из-за ее психического заболевания, то добавлю: она практически ежедневно является в ближайшее отделение скорой помощи и заявляет, что хочет покончить с собой… и до сих пор она этого не сделала.
Во второй раз я встретился с кинологами, когда нам надо было попасть в дом, где находился пациент, который не мог дойти до двери и нас впустить. С ним жило пять собак, характера которых мы не знали. Полчаса полицейские безуспешно пытались проникнуть внутрь, для чего приставили к дому лестницу и сражались с задвижкой на окне ванной. Мы могли говорить с пациентом, поэтому знали, что его состояние не опасно, иначе пришлось бы выбивать дверь. Потом приехали кинологи и, используя секретную методику взлома, за 10 секунд открыли замок, чем заметно пристыдили других полицейских, потративших на какую-то задвижку целых полчаса.
Все пять собак оказались очень славными, хоть и чересчур энергичными, и после того вызова я еще минут двадцать очищал шерсть с униформы.
О собаках у нас ходит шутка: если спросить пациента, не опасен ли его пес, тот обязательно ответит, что собака не кусается, что в переводе означает – не кусает никого, кроме людей в зеленой форме.
До сих пор у меня возникли проблемы только с одним псом. Но я успел одернуть руку от его угрожающих клыков, прежде чем он вцепился в меня. Опасности алкоголя (№ 1 из 230)
Сегодня была обычная очень загруженная ночная смена. Ходят слухи, что в службе скорой помощи есть какие-то «станции», некие райские места, где можно сходить в туалет или выпить спасительную чашку чаю. Наверняка это выдумка, потому что мы никогда их не видели.
Как я уже говорил, вызовы поступают нам прямо в машину и выводятся на экран бортового компьютера; иногда кажется, что диспетчер, вводя свой текст, с трудом удерживался от смеха. Например, вчера мы получили вызов с текстом «мужчина, 53 года, принял три дозы крэка, жалуется на холод и одиночество, хочет, чтобы его “собрали” обратно».
Избежав слишком очевидной шутки про Шалтай-Болтая, мы сообразили, что текст вызова и адрес указывали на нашего «постоянного» клиента. К моменту, когда мы добрались до места, он уже ушел из телефонной будки, и ни нам, ни полиции не удалось его обнаружить. Естественно, я был расстроен…
Дальше пришел вызов к 57-летнему мужчине с припадком. Он жил в многоквартирном приземистом доме, которые натыканы по всему нашему району. В них обычно 3–4 этажа и нет лифтов. Там уже находился сотрудник из отделения немедленного реагирования. Мы вошли в подъезд и побежали вверх по лестнице (по какому-то мало изученному закону физики, в домах, где нет лифтов, жильцы с нижних этажей никогда не болеют… только с верхних).
Разруха, царившая в квартире, и трехлитровая бутыль из-под сидра у порога, о которую я сразу же споткнулся, указывали на то, что тут живет алкоголик. Мы вошли в гостиную и увидели крупного мужчину, лежавшего без чувств на полу. Рядом сидела его дочь, гладя папашу по голове и пытаясь успокоить. Мы быстро его осмотрели, дали кислород и поговорили с дочерью, выяснив, что мужчина страдает алкоголизмом (сюрприз!) и на этой почве у него случаются припадки. Он был тяжелый, поэтому мы усадили его в инвалидное кресло и потащили вниз с третьего этажа. Дочь все это время восхищалась тем, какие сильные мужчины работают в скорой; видимо, она не заметила, что я весь красный и едва дышу.
Мы уже загружали пациента в свой фургон, когда у него опять начались судороги, продолжавшиеся около двух минут. Кроме того, он прикусил себе язык, его стошнило, отчего весь кузов (и частично я сам) оказались покрыты рвотой, воняющей сидром. Кажется, я уже писал, что уловить запах алкоголя в чужом дыхании не могу, но, когда рвотой забрызгана вся моя скорая… меня едва не вывернуло наизнанку. Мы уложили пациента на кушетку и повезли в Ньюэм, где у него случилось еще два судорожных припадка (несмотря на сильные успокоительные), и в конце нашей смены он еще лежал в реанимации под капельницей с фенитоином и «Пабринексом».
Так что у нас выдалась загруженная смена, без единого перерыва на станции и с влажной уборкой машины изнутри… в общем, все как обычно.
Пациента вырвало у нас в фургоне уже под конец смены, поэтому мы не заехали на станцию даже для влажной уборки. К несчастью, с ростом количества вызовов мы бываем там все реже.
Безопасность
Да, я помню, что уже писал про выбивание дверей. Однако в этой публикации я хочу дать людям совет о том, как сделать выбивание их двери максимально затруднительным. Простите, что повторяюсь. Как любой сотрудник здравоохранения, я редко следую собственным рекомендациям.
В выбивании дверей есть особое удовольствие. Только раз или два мы попадали к людям в тяжелом состоянии, оказавшимся в ловушке за запертыми дверями; обычно внутри оказывается просто человек, который не может подойти и открыть. И лишь единожды я выбил дверь, которую пациент отказывался открывать, потому что был шизофреником и не хотел никого видеть, но тогда я этого не знал.
Я часто удивляюсь, насколько легко можно выбить дверь в квартире наподобие той, в которой сам живу. Уточню – скорее, меня пугает, насколько легко можно выбить дверь в такой квартире… хоть у меня практически нечего красть.
Опыт выбивания дверей научил меня тому, как наиболее эффективно отвадить воров, позарившихся на ваш телевизор и видеомагнитофон.
Если у вас замок со стопором, пользуйтесь им всегда. При выбивании дверей ломается или замок, или дерево, в которое он вкручен; замки со стопором гораздо надежнее обычных.
Если вы живете в доме и у вас есть на двери засов, используйте его. Гораздо сложнее выбить дверь, засов на которой задвинут. Когда бьешь в дверь, стараешься направлять силу в единственную (по крайней мере, ты на это надеешься) точку сопротивления. Если же на двери выше или ниже замка есть засов, то выломить ее гораздо сложнее.
Окошки в двери – плохая идея; это слабое звено, которое легко разбить, после чего худая рука без проблем проникнет внутрь и откроет замок.
Если вы действительно озабочены своей безопасностью, установите на дверь перекладину. Я видел такую всего раз или два; если дверь заложена перекладиной, выбить ее практически невозможно. Главное, постарайтесь не падать без чувств, когда она заперта. Сопровождение крупных мероприятий
