Первым большим городом на пути к Тихому океану был Сакраменто — столица штата — город довольно своеобразный и отличающийся от других американских городов своей южной тропической растительностью. Северней, недалеко от пика Лэссен, остается единственный в Соединенных Штатах действующий вулкан.
Мы и раньше в пути встречали дома на колесах, в которых передвигались в поисках работы целые семьи, а в Калифорнии нам попадались настоящие города на колесах. Это своеобразные поселки, где люди живут годами. Почти каждая четвертая семья американских новоселов живет именно так.
На западе люди менее привязаны к земле, дому, месту работы, церкви, школе. Жители Запада гораздо чаще переезжают с места на место, чем жители восточных штатов.
Мы остановились у одного из таких подвижных домиков на колесах и разговорились с хозяином.
— Почему вы решили жить в таком автомобильном домике, а не где-нибудь в городе?
— Рано или поздно в городе кончается работа, — я работаю на строительстве дорог. А что делать мне без работы? А так я имею возможность двигаться за работой, переезжая из одного района в другой. Здесь же всегда со мной и моя семья. К тому же мы можем пользоваться всеми современными благами — дорогами, магазинами, больницами, школами и не платить таких налогов, как владельцы недвижимого имущества, кроме налога за право вождения машины.
Сан-Франциско — рай не для всех
Но вот, наконец, и Тихий океан! Запах его мы почувствовали, еще не въехав в Сан-Франциско.
Сан-Франциско! Местные жители называют его просто «Фриско» или «Сити». Он не похож ни на один американский город ни по расположению (находится на холмах), ни по внешнему виду — весь какой-то белый и, купаясь в лучах яркого солнца, кажется пропитанным дыханием Тихого океана. Нам не приходилось бывать в Италии, но почему-то вспомнились итальянские южные города, которые не раз видели на картинах.
Несмотря на яркое солнце, здесь не чувствуется та жара, которую мы испытывали недавно в пустынях Невады.
Географическое положение Сан-Франциско чрезвычайно удобно. Город вырос на месте, как бы специально ему предназначенном, где сквозной прорыв Береговой цепи открывает выход к морю, образуя великолепный рейд в 750 кв. км, прекрасно укрытый и сообщающийся с открытым морем через пролив Золотые Ворота длиной 5 км и шириной 2 км.
Город разрастался сначала на юго-запад, вдоль маленькой долины, затем переместился на склоны холмов, возвышающихся над этой долиной. Некоторые улицы Сан-Франциско настолько круты, что их можно преодолеть лишь с помощью фуникулера.
Сан-Франциско расположен на полуострове, и ему, как и Нью-Йорку, не хватает места. Жители города отвоевали значительные участки от окаймляющих залив прибрежных болот путем насыпей. На этих насыпях они воздвигли деловые здания, промышленные предприятия, судостроительные верфи и жилые дома.
Довольно быстро мы попали на самую большую и центральную улицу города, которая здесь называется весьма прозаично — «Маркит Стрит», то есть «Базарная Улица», или «Торговая Улица». Но, конечно, никакого базара там нет, и на рынок она не похожа. Улица, ровная, как стрела, широкой лентой прорезала весь город. Проехав несколько раз по ней вверх и вниз, мы решили взобраться куда-нибудь повыше и рассмотреть весь город с высоты. Стоит сказать, что в День Победы над фашистской Германией в 1945 году ликующие жители Сан-Франциско выразили свою радость тем, что перебили все витрины на этой улице.
Проехав еще раз Маркит-Стрит, мы выехали на бульвар Твин Пике, что означает бульвар Пиков Близнецов. Близнецы — это высокие и очень похожие друг на друга пики-холмы, расположенные в географическом сердце Сан-Франциско. Поднимаются туда обычно на автомобиле. Строители современных американских дорог, наверное, и мысли не допускали, что на свете найдутся чудаки, которым захочется забраться туда пешком. Дорога все время вьется, как змея.
Где-то далеко внизу оказались и город с его уникальными подвесными мостами, и бухта, и океан.
Побывали мы и на самом длинном в мире мосту — Окленд Бэй Бридж. Этот стальной гигант вместе с подъездными путями протянулся на 8,25 мили, то есть более чем на 10 километров. В действительности он состоит из двух мостов, соединенных туннелем, пробитым в скалах островка, лежащего примерно на полпути между Оклендом и Сан-Франциско. Мост двухэтажный или вернее двухъярусный. По верхней площадке мчится беспрерывный поток машин по шести отдельным дорожкам, а по нижнему этажу едут автобусы, грузовики и проходят две колеи электрички. Есть и пешеходные дорожки. Но сколько раз мы ни переезжали через мост, ни разу не видели, чтобы кто-нибудь шел пешком. На этот мост можно въехать в яркую солнечную погоду, а съехать в сплошном тумане.
В Окленде мы довольно скоро нашли подходящий мотель и решили обосноваться в нем на несколько дней. После длительной и насыщенной впечатлениями дороги мы должны были хорошо отдохнуть: предстоял еще такой же, а может быть, и более сложный путь — обратно к Атлантическому океану, через южные и центральные штаты страны. Да и Фриско нам хотелось не только рассмотреть, но и понять.
Одна из достопримечательностей города — кабельный трамвай, вроде нашего фуникулера на Владимирской горке в Киеве или Одессе.
Сан-Франциско, как и Нью-Йорк, город растущий вверх и очень многоязыкий и многонациональный. Это первый, да, пожалуй, и единственный город в Америке, где есть целые улицы, вдоль которых тянутся газоны с цветами.
Прошлись мы и по «самой кривой улице в мире», построенной в виде изломанной змейки, напрямик по ней не взобрался бы ни один пешеход, не говоря уже об автомобиле.
По городу разъезжают автобусы с желтыми флажками «шопперз шатл» — специально для приезжающих туристов или желающих потолкаться по магазинам. Стоимость проезда в этих автобусах всего 5 центов, в обычных автобусах цена билета такая же, как и в Нью-Йорке, — 15 центов, но мы пользовались своей машиной и поэтому несколько раз промчались по знаменитому мосту «Золотые Ворота». Это однопролетный подвесной мост. Длина пролета — 4200 футов, больше на 600 футов, чем длина моста Джорджа Вашингтона в Нью-Йорке. Стоящие на противоположных берегах стальные башни, на которых он укреплен, выше семидесятиэтажных небоскребов. Мост выкрашен в золотисто-красный цвет. Ночью его со всех сторон подсвечивают прожекторами. По мосту проходит шесть дорожек для автомобилей и две — для пешеходов. Длина всего моста около 2 миль. На противоположной от Сан-Франциско стороне залива находится и специальная площадка, вернее искусственный остров, созданный для обозрения «Золотых Ворот». Название его весьма романтично — Остров Сокровищ.
Поднимались мы и на Телеграфный холм с его знаменитой вышкой Коит Тауэр. С него открывается прекрасный вид на много миль’ вокруг. Он величественно возвышается над бухтой. Когда-то с вершины этого холма вручную сигналили о прибытии в бухту судов через Золотые Ворота. С тех пор, то есть со времен «золотой лихорадки», он и называется Телеграфным холмом. Западнее него находится Русский холм, на который мы поднимались с несколькими остановками — слишком перегрелся мотор. Нам все время казалось, что вот-вот машина перевернется и мы, как спичечная коробка, полетим вниз, но машина потихоньку шла вверх. Вдоль тротуаров, как и в любом другом американском городе, как ни в чем не бывало стоят автомашины. Как только они не срываются вниз!? Трудно представить, что здесь может произойти с машиной, если вдруг откажут тормоза. Недаром в Калифорнии самое большое число автомобильных катастроф!
На Русском холме живет много молокан из русских переселенцев. Лет 60 тому назад многие молокане, жившие в южных районах России, не выдержав гонений и притеснений царского правительства и попов, покинули родные места и отправились в далекую Америку. Было их свыше 500 семейств. Более 40 дней плыли через бесконечный, бурный океан. В Америку прибыли, не зная языка, не имея средств к существованию. Приходилось по найму рубить лес, корчевать пни, копать землю — выполнять самую тяжелую физическую работу. Трудно им было первое время. Расселились молокане главным образом в Сан-Франциско, Лос-Анджелесе и Аризоне. Те, кто поделился в Сан-Франциско, почти все пошли работать в порт грузчиками. Сейчас молокане уже обжились на новых местах. Многие работают все так же грузчиками или убирают улицы. Некоторые имеют даже «бизнес» — сдают в наем жилые комнаты. Молокане ведут такой же образ жизни, как и остальные американцы, но они до сих пор сохраняют родной язык, обычай и веру. У них есть русская школа, церковь «Молокан черч», где отправляют весьма своеобразные религиозные обряды. Служба идет на русском языке. Молокане не признают икон, священников, церковных обрядов. Во время крещения детей протопресвитер и все присутствующие поют гимны и произносят коротенькие проповеди, в которых советуют воспитывать детей в любви к труду, к отцу и матери, к общине. Всего община насчитывает до 20 тысяч человек и держится она очень дружно и сплоченно. Поют священные гимны и во время обеда, за столом, но так как у молокан нет своих композиторов, они берут для гимнов музыку русских народных и советских песен. Поговаривают, что молокане хотят покинуть Америку. Уже второй раз они собираются в путь в поисках «рая на земле», потому что американский образ жизни слишком уж плохо воздействует на моральные устои молодежи и противоречит догмам их веры: «Все люди братья, все равны перед богом». Они снова хотят пересечь океан и поселиться в малозаселенных районах песчаных дюн и сосновых лесов Западной Австралии, среди простых овцеводов, в бедных поселениях вымирающих аборигенов.
