сахаром, крупой, ящики с консервами не попадают на прилавки магазинов. Украденные на станции мебель, телевизоры, одежда не доходят до покупателя и становятся дефицитом.
Конечно, нехватка и дефицит возникают не только по причине хищений. Но хищения — одна из причин образования дефицита. И этого забывать нельзя. Ни должностному лицу, ни рядовому труженику, даже если он не имеет к железной дороге прямого отношения. Все мы — хозяева нашей страны, вместе и каждый в отдельности. А хозяин должен быть рачительным. Он не имеет права быть бесстрастным, равнодушным наблюдателем в своем доме, тем более — беспечным зевакой.
КОВРЫ ПОД ПСЕВДОНИМОМ
Честность и порядочность человека лучше всего проверяются не в спокойных жизненных буднях, а различного рода соблазнами, «клюнуть» на которые может показаться и не очень зазорным. Один прельстился новой моделью телефонного аппарата и унес домой, заменив его в служебном кабинете своим домашним, стареньким. Другой, отпустив моральные тормоза, обскакал при благоприятно сложившейся ситуации товарища в очереди на квартиру. Третий, доселе ни в чем таком не замеченный, вдруг позарился на государственные средства или имущество, — подумалось, никто не заметит.
Потом все вокруг разводят руками — как же, таким добросовестным выглядел, хорошую репутацию имел, и вот на тебе… Уму непостижимо!.. Да и сам виновник непрестанно оправдывается, жалость к себе вызывает ссылками на попутавшего его беса. И редко кто задумывается, почему этот самый бес, который, вероятно, тыкался ко многим, так легко нашел лазейку в душе именно того человека. Многие устояли, а он впал в грех.
Думается, не с бухты-барахты это происходит и не по вине потусторонних сил. На подготовленную почву падает соблазн — почву моральной неустойчивости, дремавшего корыстолюбия, неудовлетворенных страстишек. И вот тут-то вся показная положительность, в отличие от глубинной, начинает опадать, как плохо положенная штукатурка.
Наверно, именно такие метаморфозы, для окружающих нежданно-негаданные, а для этих людей — вполне естественные, произошли с некоторыми подсудимыми по делу, о котором, собственно, и пойдет речь.
Все началось с визита неких дельцов к директору Черниговской фабрики «Индтрикотаж» системы бытового обслуживания населения Косюку и его заместителю по коммерческим вопросам Петину. К ним заявились с гнусным предложением москвичи Король и Троицкий и житель Днепропетровска Кисин. Оно сводилось к тому, чтобы организовать на предприятии участок по производству ковров из нетканого полотна методом трафаретной печати.
Фабрике, призванной оказывать населению услуги по заказам, ни к чему поточное изготовление подобного рода продукции. Оно ей скорее противопоказано, нежели полезно. Уже это должно было вызвать у Косюка и Петина резко отрицательное отношение к тому, что предлагали заезжие «инициаторы». И сам факт приезда незваных гостей в Чернигов должен был насторожить. С какой стати эти люди, живущие за сотни километров отсюда, вдруг озаботились удовлетворением потребностей граждан чуждого им города и области в коврах? Они что, представители министерства, планирующих органов или приглашенные кем-то крупные специалисты по этим видам изделий? Нет, нет и нет! Просто вольные граждане без определенных занятий, ищущие, как бы отхватить куш пожирнее, да чтобы без особой огласки, и это ясно было с первых произнесенных ими фраз. Тем более что к эзоповому языку они не прибегали, перспективу производства «нарисовали» весьма ярко. Был представлен и образец ковра, призванный, так сказать, наглядно проиллюстрировать ожидаемый шедевр.
Заметим объективности ради, что Косюк не сразу клюнул на наживку: то ли его испугал размах задуманного, то ли просто колебался между желанием согрешить и нежеланием отвечать за возможные последствия греха. Но факт остается фактом — он от предложения сперва отмахнулся.
Прибывшие «деятели» коврового производства уже было приуныли. Их явно преследовали неудачи. Ведь первый заезд они совершили в другой город — к директору райбыткомбината Дмитриеву, который, несмотря на уговоры с глазу на глаз, а также по телефону, устоял, но заметил, что есть на свете и иные райбыткомбинаты, есть, наконец, фабрика «Индтрикотаж». Словом, не поддавшись соблазну, он тем не менее оказал делягам добрую услугу советом и конкретным адресом. Мы еще попробуем оценить действия Дмитриева, а пока двинемся дальше по следам московско-днепропетровских гостей.
Они, эти следы., приведут нас дальше к директору Репнинского райбытобъединения Чубчику и его заместителю Сенчук. Первый находился в больнице, куда приезжие не преминули нанести визит. С заместителем было легче — она оказалась на месте. Переговоры проходили успешно. Во всяком случае оба руководителя в принципе согласились на открытие цеха или участка, но попросили согласовать вопрос с руководством облбытуправления. Как на грех, в один из очередных приездов «ковроделателей» в объединении оказалась начальник производственнотехнического отдела облбытуправления Драч, которая решительно высказалась против заманчивой идеи.
К этому эпизоду мы тоже еще вернемся, но чуточку позже. А сейчас еще раз встретимся с Косюком и другими. Мы его, если помните, оставили в состоянии нерешительности. Но длилось оно недолго, особенно после того, как роль уговаривающего взял на себя Петин. Чем он прельщал своего директора, какие доводы приводил, вероятно, навсегда останется тайной. Ни на допросах у следователя, ни потом в суде никто из них в подробности такого рода вдаваться не желал.
Итак, Косюк предложение гостей принял. Более того, стал одним из активнейших поборников его внедрения. Теоретически и практически они вместе с Петиным развили бурную деятельность по подысканию помещения под ковровый участок, его ремонту, проталкиванию необходимой документации через вышестоящие инстанции и так далее.
Кстати, о документации. На художественный совет облбытуправления был представлен образец ковра, без технической документации. Она почему-то согласовывалась с конструкторско-техническим бюро (КТБ) отдельно, но готовилась не там, а на фабрике. Любопытно, что когда толкачи обратились в КТБ, то его главный инженер сразу раскусил их. Он позвонил в производственно-технический отдел Драч и без всяких дипломатических околичностей сказал, что этих людей «надо гнать в шею».
И тем не менее… в облбытуправлении все было улажено: утверждены образец, техническое описание, план, норма времени и расценка на изготовление, цена. Хотя с точки зрения экономической и юридической не все выглядело, мягко говоря, безупречно, никто не сказал: «Стоп!» Кто-то лишь возразил насчет того, что цену следовало бы установить не на изделия, а на услугу — как-никак фабрика входит в систему бытового обслуживания и призвана отнюдь не выпускать готовую продукцию, а оказывать услуги населению.
Между прочим, в связи с этим вызвало сомнение само
