Национально-освободительные восстания воспринимаются нашими либералами на ура, если они против России (т.е. «против рабства и тирании за права и свободу»). Восстание же или волеизъявление за соединение или воссоединение с Россией, восстание русских, не может быть освободительным, поскольку русские по природе склонны искать не свободу, а рабство. И только органическое отвращение к свету западной цивилизации и страстное желание подчиниться царю может их подвигнуть на такие действия.
Наши «либералы», занявшие в этой войне сторону «против России и русских», – это те же самые украинцы, только лишённые возможности принять украинскую идентичность. Они тоже отвергают русскость и всё, что с нею связано, воспроизводят русофобские мифы и меряют добро по степени приближения к Западу. Наш своеобразный русский «либерализм» и «наше» украинство – это единое явление в русской культуре, плод восприятия в ней западного взгляда на Россию и русских.
Разница лишь в том, что украинство предлагает менять русское самосознание на другое вроде как тоже национальное – украинское, а вот «либерализм» может предложить лишь «общечеловеческие ценности».
Спор о Новороссии, который идёт внутри России, по сути, тот же, что и на полях гражданской войны в Новороссии: между теми, кто сохранил русскую идентичность, и теми, кто от неё отрёкся ради суррогата западных идеологий. Теми, для кого отказ от русскости – это билет на желанный Запад. А мы... Мы для них просто не существуем.
Теги: Россия , Европа , США , Украина , СМИ
■ Смело и решительно. Она чем-то очень напоминает мне решительную работу германских профсоюзов, коммун и муниципалитетов после Второй мировой войны. А также построение социального общества в Скандинавских странах, где трудящиеся уходят на пенсию после 65 и выше лет работы на благо государства. Представляете, как народ этих стран отстаивает свои права на счастливую жизнь?
Рано или поздно Россия также получит подобную привилегию. Правда, для того ей необходимо научиться размножаться в условиях капиталистической разрухи, как это сделали китайцы, живущие в прогрессивном во всех отношениях, пусть в коммунистическом, могучем народном государстве.
Сергей13
■ Всё правильно сказано. Есть очень надёжный свидетель, подтверждающий сказанное: американский экономист Джеффри Сакс, советник правительства Ельцина в 1991-1992 годах. До этого он проводил рыночные реформы в Бразилии и Польше. В 1993 году он отказался от работы в России.
В интервью 2000 года Сакс говорил: "Российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства – служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей".
В.И. Колесов
■ Жаль, что многие не понимают: лучшей доли для народа, кроме как освоение обществом разумного социализма, не найти, вот только построить его нужно не на собственных костях и привилегиях чиновников, как произошло это в СССР, а на совести и чести самого народа[?]
В.В. Попов
Теги: политика , экономика , развитие
Фото: Фёдор ЕВГЕНЬЕВ
В Центральном доме художника проходит фестиваль Русского географического общества, который даёт возможность передвигаться по России, не покупая билетов. Экспозиция рассказывает о самых известных путешественниках, об итогах удивительных экспедиций.
По словам географов, даже в XXI веке на картах ещё остались белые пятна. На Курилах до сих пор находят новые острова. Двери фестиваля будут открыты до 6 ноября.
Фото:
В Астрахани состоялась церемония открытия бюста выдающемуся украинскому поэту Тарасу Шевченко. Памятник установлен во дворе средней школы № 4, которая носит его имя.
Бюст создан на спонсорские деньги, почти половину суммы добровольно собрали учителя школы.
Фото: Фёдоро Евгеньев
«Окно в Италию» распахнул благотворительный фонд «Арт-Линия» в столичной библиотеке им. Боголюбова, где прошёл одноимённый вечер юных музыкантов. Руководитель музыкально-поэтических программ Татьяна Малышева и её юные подопечные познакомили собравшихся с творчеством итальянских композиторов, звучали, естественно, и стихи. Аплодисменты и маленькие перцы из Неаполя достались поразившим зал своим мастерством Марии Поляковой, Ярмиле Преподобной, Артёму Шило, Родиону Шакирову, Ксении Агафоновой, Александре Адельгейм, Елизавете Малышевой, Михаилу Митрофанову, Нине Данг, Софии Федотовой.
Просим запомнить эти имена, эти ребята себя ещё покажут. Недаром на их выступлениях уже не хватает мест для слушателей.
Свобода от морального кодекса
Очередь к микрофону. Первый съезд «перестройщиков» – народных депутатов. 25.05.1989
Фото: РИА "Новости"
Книга Вячеслава Щепоткина "Крик совы перед концом сезона" посвящена уникальной шестилетке, которую советские люди пережили в 1985-1991 гг. и которая окончилась разрушением громадного государства СССР, первым в мире пытавшегося строить социализм и коммунизм.
После прочтения, как говорится, «на хлынули воспоминания».
Новый вождь КПСС Михаил Горбачёв заявил тогда: «Видимо, товарищи, всем нам надо перестраиваться». Выступление перед партактивом Ленинградского горкома с той исторической речью впечатлило. Впервые за сознательную жизнь я слушал тогда советского политического деятеля, говорившего перед публикой, а не читающего по бумажке, долго и нудно. Генсек показал себя отличным актёром, делал паузы, жестикулировал, шутил. В речи была программа КПСС. Обозначились перспективы по всем направлениям – экономическому, идеологическому, политическому и прочая. Были надежды, но возникли и сильные сомнения.
С напоминания о предыстории перестройки и начинается книга. Брежнев пришёл полсотни лет назад, когда «стране надоело вздрагивать от сумасбродных авантюр хитрованца», заставлявшего сеять кукурузу даже за полярным кругом, душившего свирепыми налогами подсобные хозяйства и объявившего миру: к 1980 году будет построен коммунизм.
«После сумасбродств «колобка в соломенной шляпе», – напоминает автор, – весёлое добродушие чернобрового красавца Брежнева наполняло людей оптимизмом, желанием работать. Именно на брежневское время приходится наивысший подъём экономики СССР. Но и тогда же – к концу брежневских лет – начинается его стагнация».
Народ надеялся: может, новому генсеку Горбачёву и удастся радикально перестроить государство, всё более походившее на корабль, тащимый посуху. Правда, начал он перестройку всё же весьма странно, о чём пишет автор в историческом отступлении:
«Горбачёв объявил о начале борьбы против пьянства и алкоголизма. Купаясь в эйфории от доставшейся высшей власти во второй державе мира, он решил, что сложную, неоднозначную проблему можно одолеть нахрапом».
Эта стратегия авантюрного нахрапа, избранная генсеком, стала проявляться во всех сферах. Начали с «ускорения» экономики – якобы хотели развивать ведущие отрасли. Не получилось – или программа была плохая, или исполнители никудышные. Или на самом деле была цель иная.
То ли по подсказке чьей-то, то ли сами придумали: стали искать новые экономические механизмы. Даже специальный Пленум ЦК провели. Но его решения не выполнили. Кроме одного – начали резво размножаться кооперативы. В них сколачивали первоначальный капитал. За счёт разграбления предприятий при активном участии их начальства.
Преступлением было тогда резко отменить госмонополию на внешнюю торговлю. Плохо знал генсек труды Ленина, твердившего, что монополия – надёжная защита от империализма Запада, ибо без неё иностранцы скупят и вывезут за границу всё ценное. Так и случилось. «Внутренние цены, рассчитанные на невысокие зарплаты населения, были намного, а порой в несколько раз ниже стоимости этих же товаров за границей[?] За границу пошло продовольствие, золото, пушнина, лесоматериалы, удобрения, химтовары и много другой продукции».
Все «реформы» вели к одному: «Разрушение внутреннего рынка и государственной ответственности пошло шагами Гулливера». Государство целенаправленно разрушали. Многие персонажи книги считают именно Горбачёва главным виновником набирающего темпы разрушения: «Мелкий, тщеславный человечек, самонадеянно поверивший в свои возможности, оказался слабым и недальновидным функционером».
