Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Проступило из безмолвья лицо
Рукопожатие
Проступило из безмолвья лицо
ПОЭЗИЯ
Деню ДЕНЕВ
Человек причастился
Человек прожил счастливо и хорошо,
Как у белки в дупле погостил он...
Но вдруг вывернул душу – порожний мешок,
Выбил пыль от муки хворостиной.
Видно, вызрело новой судьбы яйцо,
Попросился наружу цыплёнок,
Проступило иное из безмолвья лицо,
Вспыхнул голос, молчаньем спелёнат.
Покатилась с горы жизнь тревожной лавиной,
Рядом нет ни любимой, ни друга.
И вторая подходит к концу половина,
Затянулся на лбу обруч туго.
Каждый – автор своей неоконченной пьесы.
И, снимая слой грубого дёрна,
Мы судьбу обнажаем и сладим с ней, если
Отделим в срок от плевел зёрна.
Истолчём в муку, испечём хлеба –
Пусть лишь годные для воробьёв и собак.
Человек причастился... И сбросил оковы,
И пчелой зажужжал он над именем новым.
Перевод Анастасии ЕРМАКОВОЙ
Терновый венец
Жизнь утекает, как песок, – так что же делать?
Ни милости не будет, ни пощады.
Земная слава пахнет горьким и горелым.
Бежать за ней? Конечно же, не надо.
А надо бы успеть законопатить стены
И кровлю ветхую подправить до зимы.
С долгами рассчитаться непременно:
А вдруг ещё пойдёшь просить взаймы.
И – заходить почаще бы к Ивану,
Он болен, одинок, любая болтовня
Ему не то чтобы небесной манной,
А – мировыми новостями дня.
Простое, важное, как прежде, делать надо:
Пахать и сеять и беречь родное поле.
Ведь я хозяин и отец, и свой порядок
Я никому нарушить не позволю.
…Но дух томится, в теле заключённый,
Он прорывается на свет сквозь темноту,
И я, чтоб чистым встать пред Божеским законом,
Венец терновый на главу себе сплету.
Перевод Федота СМУРОВА
Сибила АЛЕКСОВА
Тревога
Лишь стоило расшевелить
нелепую тревогу,
что я есть, –
как в тот же миг одной
мне становилось тесно.
Отдёргивало небо
от меня всю синь свою,
лишало меня веры
в детские ответы.
И день горчил,
как вызревший в неволе плод.
Я подбиралась к женщинам, сидевшим перед домом,
к домашним платьям их и чистым разговорам,
в которых даже малость – это очень-очень много.
Где даже малости хватает, чтобы жить.
Насытившись десертом старых сплетен,
я затихала, занырнув в уют огромного безвременья.
На лак облезлый глядя на ногтях,
на дне половника я засыпала тихо.
А надо мной порхали звуки. Все думали, что я мала,
что разговоры женские струятся, не касаясь...
И голод смыслов тайных утолив,
я возвращалась в сад,
бежала покормить внезапно помудревших кур.
Ладошки полные спокойствием и просом.
И так – до новой, подступающей тревоги.
Комната моей прабабушки
Раз день весенний вырос уже так,
что заглянуть в окошко бабушкино может,
то он заскочит и побелит чисто стены.
И лишь сейчас я вспомнила, как там широко.
В иголки ржавые лучи, как нитки, вдеты.
И паутина в швейной той машинке онемевшей.
Но я же знаю, стоит лишь открыть
в кладовку дверцу,
как там найдутся для меня и марципан с халвой,
и твёрдые орешки.
Из нор мышиных запахи пробрались,
и вижу я: мы на кровати с бабушкой сидим.
О чём мы говорили и во что играли
в часы полуденные, светлые такие?
Возможно, в своей старости была она
гораздо искренней, чем я.
...Внезапно солнце отлепило нос от стёкол
и комнатка свалялась, как носок из шерсти.
И на меня нахлынула вина, и я была
у родственников мёртвых частой гостьей:
вина за то, что я тогда была не очень
хорошей внучкой и послушной деткой.
Перевод Марии БОРИСОВОЙ
Георгий АНГЕЛОВ
Писатели
Водки – залейся. Кричат эрудиты.
Тучи, конечно же, пыли в глаза.
Позы оракулов, ныне забытых,
Психов и рыцарей; словом – буза.
Всюду очкарики и юмористы.
Кто-то заходится в приступе слов,
Слышится: «дискурс», «Платон», «модернисты».
Множество, множество лысых голов.
Острые шуточки. Вздохи «со смыслом».
Мечтанья о мякоти женских тел.
Наверно, никто бы не смог перечислить,
Какие он книги «друзей» одолел.
Чужды они мне, как иудаизма
Заветы для верующих христиан, –
Эти шагающие катаклизмы
В яме, где в рост человека – бурьян.
Болгария, видимо, умирает,
Писатели ж, глядя в свои пупки,
Весь мир на дуэли с собой вызывают,
Как Моськи, в амбициях сверхвелики.
Всё. Ухожу. Улыбается кто-то.
Во взгляде – стоячая, с тиной, вода.
«Знакомо ли вам ощущенье полёта?»
Ну кто без лукавства ответит: «Да»?
* * *
Тоска – это два потухших взгляда
На старческих лицах нестарых людей,
Которым теперь не уйти из ада,
Поглотившего их детей.
Что виною беды – изуверская секта
Или, может быть, героин?
А возможно, что равнодушный некто
Зарезал их без малейших причин?
...Мать и отец – ни плача, ни крика.
Неубран стол и пролита вода.
И в мёртвом воздухе так страшно тикают
Часы, не идущие никуда.
Перевод Юрия БАРАНОВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Рукопожатие
День накануне Рождества
ПРОЗА
Деян ЕНЕВ
Несколько дней шёл снег, и в придорожных канавах всё ещё серебрился тонкий снежок, но асфальт был чёрным и блестящим, а выбоины в нём были заполнены жёлтой жижей, в которой покачивалось небо. Мы въехали в село, встретившее нас праздношатающейся по главной улице молодёжью, несколькими будто прибитыми к мокрым лавочкам бабульками, одетыми в толстые, как броня, вязаные кофты, свободно разгуливающими коровами – как в Калькутте, собравшимися перед кабаком мужиками, которые топтались на месте и угощались разливным вином. Мы выехали из этого села и поехали дальше по грязной дороге, петляющей меж заливных лугов. Несколько раз чудом уворачивались от встречных грузовиков, везущих брёвна: кто-то даже в праздничные дни беспощадно вырубал лес. В речушке, которая неожиданно пересекла шоссе, бушевала бурная жёлтая вода. Белая ограда монастыря появилась, как это всегда бывает, внезапно и ниоткуда. Мы с женой давно собирались тут побывать, но только сейчас нашлось для этого время. Я закрыл машину, жена взяла коробку шоколадного печенья, припасённую в подарок монахине, мы встали перед воротами и несколько раз с силой дёрнули за шнурок. По ту сторону зазвенел колокольчик, подвешанный высоко в ветвях старого вяза. Наконец ворота открылись, мы перекрестились и зашагали вглубь монастыря по аллее.
