ценой своей жизни загородивших
врагу дорогу на Москву
Выброшу руку на запад и кличем
коротким известным
роту подольских курсантов
в атаку опять поднимаю.
Чувствую, как на пределе
команды и властного жеста
теплится в кончиках пальцев
дыханье победного мая.
Грянула песня летучим броском
к рукопашному бою,
лес предрассветный
родные штыки прочесали,
вражью картавую речь
пулемётов сметая собою,
тех, что курсантскую
роту горячим свинцом поливали.
Живы курсанты! И каждый
из них расписался в Берлине,
после войны - среди нас, и -
в почёте по жизни гражданской,
улица есть, где ты встретить
их можешь весной и поныне, -
улицу эту в Подольске
давно называют Курсантской.
Как всякого русского человека, Валерия Федосова тревожит нынешний упадок России. Вот пример его "горьких" стихотворений:
Голубые глаза
Твой абрис постыдно-убогий
запомнить давно не берусь,
твои новостройки-чертоги
не в силах, родимая Русь,
заполнить своим населеньем, -
ушли времена навсегда[?]
Но, чу! муэдзиново пенье
я слышу в ночных городах[?]
И в чёрном, почти окочурясь,
чумы не почует народ,
а Русь моя, пьяненько щурясь,
святыни свои продаёт.
Нас мало стегали по вые?
Не нам вековая гроза?..
Ужель, русаки боевые,
пропьём голубые глаза?
И всё же надежды поэт не теряет. Как говорится в его стихотворении "Ангел":
Когда ж на сердце одиноко
и хмурит брови небосвод,
закинешь в небо взгляд высоко,
и Светлый Ангел проплывёт.
Но это всё серьёзные, говоря по-федосовски, "орг[?]нные" стихи. А вот образец "несерьёзных":
Что за день! Счастливей - нет!
Танцевать хочу и петь я!
Мне всего пятнадцать лет[?]
[?]Не хватает до столетья!
Ну если принять всерьёз приведённые здесь цифры, можно позавидовать оптимизму поэта.
Федот СМУРОВ
«Глаза в глаза – лицо запоминаю»
«Глаза в глаза – лицо запоминаю»
ЛИТОБЪЕДИНЕНИЯ МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ п. СЕЛЯТИНО
Селятино - посёлок городского типа в Наро-Фоминском районе. Но так исторически сложилось, что в его немногочисленном населении много людей образованных, и культурная жизнь здесь идёт весьма интенсивно. Сейчас в Селятине складывается литобъединение. Руководит им Илья Плохих.
Владислав БАХРЕВСКИЙ
* * *
Рябины, как рубины, -
вот что смог
Я дать тебе, жена,
на этом свете.
Да золото сердец. То - наши дети,
И янтари: свет и восторг дорог.
Где изумруды?
Всё лишь сказки, сказки.
Где жемчуга?
Слова, слова, слова.
Но кружится от счастья голова.
Пора Алёше заводить салазки.
* * *
Эпистолярное наследство:
Два письма.
Одно карандашом,
Другое - самопиской.
И, как теперь виски себе
не тискай,
Нет пищи сладостней
Для сердца и ума.
Мы были рядом. Сорок лет
наш срок.
Нас почта безучастьем
не томила.
Но жизнь, о Господи,
она ж неуловима.
Ах, вычитать бы что-то
между строк.
Любимая, ты - всё. Но пусть бы
вздох
Ещё один. Прости, всего мне мало.
Нам столько было дадено дорог.
Нет, не доехали!
Нет, жизнь не досказала[?]
* * *
О чём же ты мечтала
Под перестук колёс?
Ведь каждый миг - начало,
И что ни миг - вопрос.
Про что в глаза глазами,
Дыханье затая?
Мы чудом были сами,
И жизнь моя - твоя.
Малы ли наши будни,
Хоть жили налегке,
Мы будем, будем, будем
В далёком далеке.
О горестном ни слова!
Мы берегли слова.
Эх, не бывает "снова"!
Но жизнь всегда права.
В одном бессильны власти,
Одно не смеет смерть -
Случившееся счастье
С лица земли стереть.
Малы ли наши будни?
Ну где же твой укор?
Мы будем, будем, будем,
Хотя бессмертье - вздор.
* * *
Ну вот, родная!
Вишенки белы.
Грядут черёмухи
Счастливые балы.
То - наше чудо.
Мы с тобой умели
Лягушечьи, проснувшись,
Слушать трели.
И месяц наш светил,
Чтоб пенье серебрилось.
И было! Наша жизнь
Тебе и мне приснилась.
Альбина АКРИТАС
* * *
Засыпает снегом Боровск,
Огороды с садом -
Видно, были недоборы
С зимним снегопадом.
Не сумел с календарями
Снег договориться[?]
И в весенней панораме
Вопреки её программе
Весело кружится!
Март. Почти что серединка -
И такой подарок!
Городок - цветная льдинка,
Хрупок и неярок.
Храм Николы, храм Успенья,
Звоны-перезвоны[?]
И мелькают словно тени
Средь ажурного плетенья
Серые вороны.
* * *
Планета неблагополучий
Летает, кружится, горит.
Над нею ветер, солнце, тучи,
На ней вулканы, как в падучей
Колотятся, окрестный вид
Субтропиками обустроен
И ледяною белизной
То разрыхляется весной,
То холоден и успокоен.
В нём океанов и морей
Лежит зелёное пространство,
И чёрных бурь непостоянство
Тревожит семьи рыбарей.
В нём язвы наших городов
Произрастают без зазренья,
Как ядовитые растенья,
Нагроможденья самомненья,
Плоды неправедных трудов.
Планета неблагополучий[?]
Что может быть её грустней?
Что может быть светлей и лучше
Для нас, которым выпал случай
Существования на ней?
Ольга РАЗУМОВСКАЯ
Дачное вечернее
Вечер спускается, сглаживает
углы,
тень примиряя со светом,
смягчает грань.
Кошки серее, у страха глаза
круглы,
за занавеской угадывается герань.
Над закипевшей черёмухой, у воды,
над соловьиным бельканто,
в ветвях сосны
виснет пластами туман,
словно белый дым,
словно плывущие в детство
цветные сны.
Дачные окна пунктиром,
тепло тропы,
за день нагретой и пыльной
уже слегка.
Через штакетник шиповник,
его шипы
цепкие пальцы, хватающие рукав.
Поздних прохожих шаги,
электрички гул,
в небе темнеющем тонкой
