В древнеармянских литературных источниках впервые слово «руз» (русский) упоминает известный армянский деятель XII века Киликийский католикос, поэт Нерсес Шнорали в своих загадках-четверостишьях. О русских в своей знаменитой «Жалобе» говорит и ещё один знаменитый представитель средневековой армянской поэзии – Фрик (XIII–XIV вв.). В другой, более поздней поэме неизвестного автора, относящейся к XV в., впервые в армянских летописях упоминается Москва.
Об армяно-русских древнейших связях свидетельствуют не только исторические и литературные памятники, но и археологические находки. Например, в районе Ладоги, Новгорода, Киева были обнаружены монеты, золотые украшения, изготовленные в VIII–X вв. в столице Древней Армении Двине.
Первые сведения об армянах, обосновавшихся в Древней Руси, относятся ко второй половине IX в., когда устанавливаются сначала торговые, а затем и культурные связи между Древней Русью и Византией, в период правления там императоров из Македонской, или Армянской династии (867–1056 гг.).
Самая ранняя армянская община на Руси была сформирована в Киеве. Уже с XI в. здешние армяне – ремесленники, купцы, врачи, воины – принимали активное участие в экономической и культурной жизни города, а также в защите его от внешних врагов. Известны факты участия армянских войск Византийской империи в битвах с половцами в середине XI в. Армяне впоследствии участвовали в Куликовском сражении 1380 г. и в известной битве при Грюнвальде в 1410 г.
В свою очередь, ещё в IX в. выходцы из Древней Руси в качестве наёмных воинов служили у византийских императоров, в ряде случаев воинские части Руси в составе византийской армии принимали деятельное участие в войнах армянского и грузинского народов против сельджукских завоевателей. Более того, принимали там христианство. Известно, что великая княгиня Ольга приняла христианство в 955 г. во время поездки в Царьград (так именовали на Руси Константинополь), а её внук, князь Владимир Святославович (960–1015 гг.), креститель Руси, был женат на византийской принцессе Анне (ок. 962–1011 гг.) – сестре византийского императора армянского происхождения Василия II (976–1025 гг.).
Начиная со второй половины XI в., когда сельджукско-татарские, монгольские и прочие завоеватели предали Армению огню и мечу, армяне вынужденно бежали со своей исторической родины в разные концы света. Многие армяне, которые были наслышаны, что «земля на Руси обильна, нравы не чуждые, а жители гостеприимны, добронравны, чужелюбцы», нашли приют на русской земле. Обосновываясь там, армяне создавали компактные армянские поселения, которые очень скоро превращались в культурно-общественные очаги. Уже в конце XI – начале XII в. в Крыму (в армянских источниках Крым часто упоминается как «Приморская Армения»), а затем и в Киеве окрепли многолюдные армянские колонии. В первой половине XIII в. усилиями армянской общины Киева на армянский язык был переведён известный памятник древнерусской литературы – «Житие Бориса и Глеба». Из Киева армяне скоро расселились и по другим городам Руси: обосновались в Великом Новгороде, Смоленске, во Владимир-Суздальском княжестве, в Астрахани, Московском государстве и др. Интересно, что в одном из летописных повествований о московском пожаре 1390 г. встречается первое письменное упоминание об армянах: «Загорелся посад за городом от Авраама, некоего ерменина». А уже при царе Иване IV по его же указу армяне поселялись в Москве на постоянное жительство. В XVI–XVII вв. в Москве был зафиксирован «двор армянских купцов».
Развитию армяно-русских экономических отношений способствовало открытие волжского речного пути, когда царю Ивану Грозному в 1552–1556 гг. удалось взять города Казань и Астрахань (в составе русских войск отличились и многие армяне). После этих событий специальное посольство армянских купцов Закавказья отправляется в Москву, ведёт переговоры и получает право свободной торговли с Россией через Астрахань. Вместе с купцами в Россию перебралась часть армянского населения Кавказа. В Астрахани возникла большая армянская колония, которая сыграла значительную роль в развитии торговли на юге России.
Материалы из книги
«Русский мир в армянских источниках»
(в печати)
Армянин есть армянин
Спецпроекты ЛГ / Диаспора
Изумительные фрески собора Ванк выполнены художниками Ованесом Мркузом, монахом Степаносом и мастером Минасом
Летом 2015 года мы, двое студентов из Армении, поехали в Тегеран. Это был уже третий год нашего обучения и поездок в Иран, поэтому, как опытные путешественники, мы быстро собрали вещи и постарались как-то незаметно выбрать место поспокойнее, отдышаться и поймать такси с разумной оплатой. Через несколько минут выбравшись из свалки, образованной чемоданами новоприбывших пассажиров, мы уже стояли в тени небольшого деревца, тихо беседовали. Недалеко от нас группа таксистов была занята разговором и не обращала на нас особого внимания, как вдруг один из них подошёл к нам:
– Месье, мадам, куда вас довезти?
– А почему месье? – удивились мы, никак не ожидавшие такого обращения.
– Так вы же армяне, – в свою очередь удивился таксист, полноватый дядька лет пятидесяти (действительно, слова «мадам» и «месье» – довольно распространённое обращение к армянам в Иране).
– Но как вы узнали, мы же похожи на иранцев?
Действительно, на мой неискушённый взгляд, армяне внешне ничем особо не выделяются, но вот опытный глаз человека, перевозящего десятки пассажиров в день в многомиллионном городе, сразу определил нашу национальность.
– Ха, что я, армян не видел? – рассмеялся наш собеседник. – Я уже лет сорок таксистом работаю. Да я с первого взгляда могу определить, из каких мест Ирана человек.
– Но мы армяне из Армении.
– Всё равно, армянин есть армянин.
С этим заявлением поспорить оказалось трудно, но до сих пор, вспоминая этот случай, я не перестаю удивляться догадливости иранского таксиста; ведь на самом деле армян в Иране немного. Более того, в последние десятилетия армянская община в Иране постепенно уменьшается: селяне переезжают в город; те, кто живёт в городах, уезжают либо в соседнюю Армению, либо в какую-нибудь западную страну. Тем не менее, по разным подсчётам, около 100 000 человек продолжают традиции той удивительной культуры иранского армянства, которая создавалась в течение 400 лет.
Из истории
В начале XVII века между Сефевидским Ираном и Османской Турцией шла война. Военные действия проходили на территориях, расположенных у границы двух империй, охватывая среди прочего земли исторической Восточной Армении – включая Ереван и Нахичевань с населением более 300 000 человек. Сефевидский шах Аббас Первый, намереваясь отрезать доступ противника к продовольствию и необходимым запасам, решил опустошить приграничные земли. В ходе этой операции в 1604 году огромное количество населения, в большинстве своём армянского, было уведено вглубь Ирана. Эти люди и составили костяк общины, которая продолжает своё существование вот уже пятое столетие. Несмотря на трагедию насильственного переселения, имевшего огромное влияние на дальнейшую судьбу как армянского народа, так и всего региона, переселенцы в Иране сумели не только сохранить себя и собственную культуру, но и создать новый культурный феномен на стыке цивилизаций.
Армянский историк XVII века Аракел Даврижеци, рассказывая о великолепном приёме, который устроили армяне Нахичевани Шаху Аббасу, пишет: «Знать – молодые и старые, в золотых одеждах вышли вперед… Ходжа Хачик наполнил поднос золотом и поставил перед шахом… другие вельможи тоже преподнесли достойные шаха подарки». Сохранилось поверье, что одной из главных причин, подтолкнувших шаха к выполнению плана переселения, было его желание увести в Иран замечательных армянских мастеров – ремесленников и богатых купцов. Интересно, что доля правды в этом рассказе имеется. Армянские купцы Нахичевани ещё в XVII веке создали широкую торговую сеть и торговали от Китая и Бирмы до Венеции. Уводя армянских купцов вглубь Ирана, шах надеялся нанести Турции урон ещё и в сфере международной торговли и, пользуясь связями нахичеванских купцов, перевести торговлю сырым шёлком в Персидский залив.
Часть переселенцев шах распорядился заселить вокруг своей столицы Исфахан. Нахичеванские армяне построили рядом со столицей город и назвали его Новой Джульфой. А в районе Перии рядом с Исфаханом до сих пор сохранилось несколько некогда многолюдных армянских деревень. Иранские шахи, не считая некоторых исключений, к армянскому населению относились благожелательно, более того, с самого начала ему был дарован ряд привилегий. Армянская община пользовалась правом внутреннего самоуправления, армяне могли строить церкви, школы свободно заниматься ремёслами и торговлей. До сих пор в музее Новой Джульфы сохранены фирманы, то есть указы шаха Аббаса Первого и многих других последующих правителей, дарующих армянам определённые привилегии. Многие ремесленнические семьи поколениями служили во дворце. Армянские купцы основали торговые компании и снова вели караваны в далёкие страны. Особым шахским указом им была дарована монополия торговли сырым шёлком. Кроме торговых дел купцы часто занимались особыми шахскими поручениями в качестве доверенных шахских послов в зарубежных странах. Конечно, были времена, когда община подвергалась притеснениям, были даже случаи насильственной смены веры. Но в целом армяне в Иране нашли благоприятную почву для жизни и деятельности и, пользуясь свободой для созидательной жизни, создали традицию сильной сплочённой общины, из которой вышли многие общественно-политические деятели, художники и мастера.
