Былая холодность Ислама Каримова, как и других лидеров стран Средней и Центральной Азии, а также Закавказья, стала следствием имперской политики Кремля, долгие годы не бравшей в расчет экономические интересы соседей. Еще в декабре 2006 года в Баку премьер–министр Азербайджана Артур Раси–заде совершенно неожиданно для премьер–министра России Михаила Фрадкова отказался от российского газа, поскольку «Газпром» накануне пообещал сократить поставки в 2007 году с 4,5 млрд до 1,5 млрд кубометров при повышении цены со $110 до $230 за 1 тыс. кубометров.
Политическая подоплека подобных требований газовой монополии была очевидна. Но в Москве ожидали, что Баку будет настаивать на сохранении цены газа из России и увеличении объема поставок. Поэтому козырь, который выложил Азербайджан, заставил российского премьер–министра сменить тон переговоров, и в 2007 году «Газпром» уже договаривался с национальной нефтегазовой компанией Азербайджана о покупке всех излишков газа. В 2008 году Баку согласился, и в 2009 году компании начинают своповые операции.
В тот же момент Грузия отвергла предложение о закупке газа в России с 2007 года по $230 за 1 тыс. кубометров. Как сообщило агентство Reuters, Грузия договорилась о поставках газа из Азербайджана в 2007 году по $170–180 за 1 тыс. кубометров по трубопроводу Баку—Тбилиси—Эрзерум.
А в январе 2007 года премьер–министр Казахстана Карим Масимов пригласил в Астану главу правительства Польши Ярослава Качинского, вслед за которым прилетел и российский премьер Михаил Фрадков. Казахстан, не гарантируя Польше интереса к проекту строительства нефтепровода Одесса—Гданьск, ждал встречных предложений от России. Господин Масимов пояснял журналистам, что «прорабатывается проект соглашения о порядке формирования общего рынка нефти и газа государств–членов ЕврАзЭС», которое должно предусматривать «взаимное предоставление равноправного доступа к инфраструктуре национальных рынков нефти и газа». В этот момент Михаил Фрадков жестко оборвал коллегу: «Никто вопроса равного доступа к энергоресурсам не поднимал».
При таком политическом раскладе Казахстан счел для себя правильным ускорить переговоры с Польшей. В феврале была создана рабочая группа на уровне министерств энергетики Казахстана и Польши по обсуждению возможностей транспортировки казахской нефти из Одессы в Гданьск. А в апреле Казахстан предложил России отказаться от унификации всех договоров в рамках ЕврАзЭС.
И хотя в 2006–2008 годах намерения Казахстана и Узбекистана удвоить добычу или экспорт газа не подтвердились, ясно, что среднеазиатские страны готовы участвовать в российских газотранспортных проектах только как равноправные партнеры, получающие экспортную выручку, пропорциональную объемам газа, поставленным в трубу.
Катар газовых путей
10 апреля 2007 года христиане всего мира отмечали первый день Пасхи. Был солнечный теплый день, какими иногда балует весна после рано закончившейся теплой зимы. Я по заданию редакции летела в Доху, столицу Катара – небольшого государства на Ближнем Востоке с населением 800 тыс. человек. Поездка обещала быть исторически важной и профессионально интересной.
Еще 28 января 2007 года высший руководитель Ирана аятолла Али Хаменеи на встрече с секретарем Совета безопасности России Игорем Ивановым официально предложил России создать газовый картель по типу ОПЕК. Президент России Владимир Путин на это предложение не ответил, но во время своего визита на Ближний Восток спустя месяц обсудил с эмиром Катара шейхом Хамадом бен–Халифом аль–Тани координацию действий в газовой сфере.
«Нужен ли он („газовый ОПЕК“. – Н.Г.), будем ли мы его создавать – это отдельный разговор, но координировать свои действия производители газового сырья должны», – сказал тогда Путин. Позже эту идею поддержали лидеры всех крупнейших стран – поставщиков газа. В марте «Коммерсантъ» первым опубликовал версию о том, что «газовый ОПЕК» может быть создана уже в апреле 2007 года в Дохе. Эту информацию неофициально подтверждали в правительстве России, «Газпроме» и дипломатических кругах Ближнего Востока. Статья наделала много шума, вызвав волну протестных заявлений со стороны потребителей.
Перспектива создания картеля газовиков вызвала резко негативную реакцию США. За неделю до открытия Форума стран – экспортеров газа в Дохе зампредседателя комитета конгресса США по международным делам Илеана Роз–Летинен потребовала от госсекретаря Кондолизы Райс «энергично выступить против создания глобальной организации по вымогательству и рэкету, поскольку создание газового картеля будет рассматриваться как умышленная угроза США». В результате в Конгресс США был представлен законопроект, позволяющий правительству страны преследовать любую организацию, сформированную по типу ОПЕК, вплоть до вооруженного конфликта.
Эта жесткая поправка была направлена прежде всего против Тегерана. США на протяжении многих лет, предшествующих этим событиям, предпринимали попытки усилить внешнеполитическую и экономическую изоляцию Ирана. Создание газового картеля производителей, инициированное Тегераном, означало бы конец этой изоляции.
Именно в Тегеране в 2001 году по инициативе властей Ирана был создан Форум стран – экспортеров газа (Gas Exporting Countries Forum), который на протяжении первых шести лет оставался «пустышкой», формально объединяющей министров нефти и газа 14 стран. И только когда лидеры стран, контролирующих 73% мировых запасов газа и 42% его мировой добычи, заявили о желании согласовывать свои планы, крупнейшие потребители заволновались. Уж слишком прямые ассоциации этот газовый клуб вызывал с другой организацией, контролирующей 62% запасов нефти и 43% ее мировой добычи.
Она была создана в 1960 году и первые 10 лет своего существования оставалась пустой и бессодержательной структурой, не угрожавшей развитым странам. Но наступил 1973 год, и члены ОПЕК по случаю очередной арабо–израильской войны организованно ввели нефтяное эмбарго против США и Западной Европы, а также начали сокращать добычу, спровоцировав колоссальный энергетический кризис. В тот момент цена барреля выросла за несколько месяцев с $2 до $12. Иран и Венесуэла, учредители нефтяной ОПЕК, и сейчас собирающиеся создать ее газового брата, открыто выступали в поддержку нового картеля. Эксперты согласно кивали: если существует международная организация, защищающая интересы производителей зерна, нефти, удобрений, то почему не может существовать мировой клуб газовиков?
Мировой финансовый кризис 2008–2009 годов ясно показал, что ОПЕК не является настолько могущественной, как это казалось некоторым в предыдущие годы, структурой. Обвал цен на нефть спровоцировали американские спекулянты, которые вслед за обвалом рынка недвижимости вынули деньги из фьючерсных и форвардных нефтяных контрактов на бирже. Как следствие, рынок, разогретый ими за несколько лет до $150 за баррель, рухнул за три месяца до $37. В этом плане организаторы «газового ОПЕК» даже не пытаются влиять на рыночные цены напрямую. Вместе с тем они вряд ли откажутся от косвенного манипулирования ими. В частности, идея найти альтернативу привязке цены на газ к котировкам на нефть, в конечном счете, сделать газовый спотовый рынок менее волатильным и зафиксировать прибыли энергомонополий, чтобы они могли планировать инвестиции более предсказуемо.
...По стечению неблагоприятных обстоятельств с визой вышла заминка, и мне пришлось провести целые сутки в аэропорту Дохи. Видимо, судьба позаботилась о том, чтобы я навсегда отбросила привитый мне в годы перестройки снобизм к арабам, знакомым мне только по курортному отдыху в Египте и подкрепленный после осени 2001 года международной истерией по поводу исламского терроризма.
В первые часы общения с катарскими таможенниками (паспорта «застрявших» вместе со мной в терминале нелегалов лежали почему–то в обычной картонной коробке за спиной у таможенников, а не у пограничников) я докатилась до ненормативной лексики, требуя вернуть мой паспорт и пропустить на газовый форум, на который благодаря статье в «Коммерсанте» слетелись сотни журналистов со всего мира. Вечером следующего дня я была уже предельно вежлива и тактична, сменив брюки–галифе, купленные в Париже, на строгий френч и юбку до колен.
Как выяснилось позже, именно это помогло мне решить проблему с визой. Пока таможенники сменялись с периодичностью в четыре часа, я каждый раз подходила к ним и настойчиво просила заняться моей проблемой. Каждый раз они отвечали: «Come in 5 minutes», после чего удалялись и отсутствовали от получаса до двух часов. Лишь на следующий день один молодой таможенник спросил, почему я до сих пор в зале ожидания, когда должна быть на том мировом форуме во дворце президента, где присутствуют многие министры…
Я ответила, что он прав и что мое место среди этих достойных людей, а не среди контрабандистов. Но поскольку за прошедшее время мне не позволили даже сделать копию паспорта для факса в МИД Катара и предприняли попытку депортации, на этот раз я просто пожала плечами и сказала, что организаторы что–то перепутали. Таможенник взял у меня телефон организатора, который позабыл о своем обещании оформить визу, и минут пять громко и зло ругался с ним по–арабски. После этого в течение получаса из МИДа пришло подтверждение моей визы, а еще спустя 15 минут за мной приехал один из высших лиц организаторов форума, провел как дорогого гостя в настоящий дворец, принадлежащий Министерству нефти и газа, усадил на вышитые позолотой подушки и угостил чаем.
