политической конкуренции, устранение всевластия бюрократии и коррупции правящей элиты в рамках строительства национального государства [71].
Демократизация российской политики необходима, но недостаточна. Демократия работает только в рамках национального государства, которое обеспечивает историческое и культурное единство населения страны.
Нация — единственное, что связывает власть и население узами солидарности и взаимных обязательств, создает гражданина как хозяина своей страны. Нация, создавшая нашу страну, называется русской. Россия будет либо русским национальным государством, либо беспомощной добычей олигархических, бюрократических и преступных кланов.
Власть эксплуатирует патриотическую риторику как прикрытие осуществления политики ограниченных возможностей для миллионов граждан и неограниченного обогащения для сотен нуворишей. Но формирование национального государства — это не демагогия. Это реализация наших приоритетов: историческое и культурное просвещение; преодоление социального неравенства; экономическая и технологическая модернизация; демигрантизация и декриминализация общества.
Национальное движение призвано быть лоббистом этих приоритетов. Задаче их отстаивания мешают как подкремлевские псевдонационалисты, которые выдают антинациональную политику власти за «возрождение России», так и маргинальные группы, объявляющие себя националистами, но представляющие собою лишь банды гопников, способные подорвать изнутри любое серьезное движение.
Мы создаем новую форму национального движения. Мы намерены бороться за свои цели политическими методами. Мы обращаемся ко всем националистам с призывом включиться в политическую борьбу вместе с нами. Мы протягиваем руку нашим соратникам и единомышленникам. Мы обращаемся к наиболее активной части русской нации — образованным горожанам [72], - людям самостоятельным, самодеятельным и ответственным с призывом поддержать нашу борьбу за справедливость и национальное единство».
Совместная деятельность с «либералами» и «яблочниками», как часть националистов называла движение «НАРОД», пришлась по душе далеко не всем участникам ДПНИ. Ещё до подписания пакта на форуме портала dpni.org началась дискуссия о целесообразности такого рода сотрудничества с новой структурой, единственной заслугой которой на тот момент было членство её лидеров в крайне антинационалистической партии «Яблоко».
В 2008 году ДПНИ из-за неудачи с регистрацией партии «Великая Россия», на которую соратники Александра Белова делали большую ставку, и в силу иных причин, обсуждение которых выходит за рамки данной книги, переживало внутренний кризис. Руководство организации искало новых союзников и новые формы политической деятельности. Общим направлением, хотя и негласно, стала трансформация из движения, занятого достаточно узкой «мигрантофобской» тематикой, в национал-демократическую структуру европейского образца. Движение «НАРОД» и Алексей Навальный, развивавшие именно новую для России национал-демократическую повестку, виделось Белову очевидным. Навальному, в свою очередь, было важно показать, что он, называя себя националистом, хочет и может идти на контакт не только с поправевшими бывшими демократами, но и с самыми настоящими «ксенофобами» и «погромщиками», как именовала пресса соратников ДПНИ.
Таким образом, Белов желал «демократизировать» свою структуру, а Навальный — «национализировать» свою после исключения из партии «Яблоко». Внутри актива ДПНИ уже назревал раскол, который усугубился подписанием пакта 8 июня, однако пакт не был главной причиной этого раскола. Размежевание шло не по линии за/против пакта (читай: возможности совместной деятельности с «непрофильными» для националистов структурами и политиками), но по линии прогресса/консерватизма. Кто-то хотел, вслед за Беловым, меняться в респектабельную сторону, кто-то — оставаться в рамках замкнутой, фактически субкультурной группировки, культивирующей идеи «жидомасонского заговора», антизападничества, черносотенства.
Для разъяснения позиции по пакту Александр Белов собрал в Центре славянской письменности и культуры актив ДПНИ, куда пригласил и Алексея Навального. В крайне напряжённой обстановке Навальный повторил те же тезисы, что и на конференции 8 июня, прежде всего о необходимости демаргинализации русского политического национализма, и предложил аудитории задавать вопросы. Вопросы, однако, относились к чему угодно, только не к теме разговора. «Почему вы настучали на Тесака?», «сколько вам заплатил Белковский?», «зачем вы столько лет работали в русофобской партии «Яблоко»?» и т. д. «Нет, я, конечно, понимаю, что Тесак — это сукин сын, но это наш сукин сын и надо его поддерживать! А Навальный — кто это вообще такой? Мы его не знаем», — раздавалось с галёрки. Отметим, что большинство присутствовавших, не задававшее вопросов, в целом положительно восприняло Навального и встречало смешками или саркастическими комментариями «непрофильные» вопросы.
Объединения национал-демократических сил в итоге не случилось, все действующие лица отправились в свободное политическое плавание.
Навальный на Русских маршах
С 2005 года в Москве и других крупных городах России, а порой и совсем за её пределами, проходят «Русские марши», приуроченные ко Дню народного единства. Этот новый праздник, посвященный дню освобождения народной дружиной Минина и Пожарского Москвы от польских оккупантов в 1612 году, отмечается 4 ноября. Для националистов День народного единства стал символом освобождения России от «инородцев» с Кавказа и Средней Азии. Первый «Русский марш» собрал, по разным оценкам, от 5 до 10 тысяч человек, последующие, по сообщению организаторов, доходили до 15 тысяч и более. Таким образом, новый праздник из «очередного выходного», удобряемого телеофициозом про дружбу народов многонациональной России (правда, не все народы РФ знают, что они дружат с русскими), с появлением националистического марша стал по-настоящему интересной темой для СМИ и знаковым событием осеннего политсезона.
Второй Русский марш, состоявшийся в 2006 году, посетил даже опальный в тот период экс-лидер партии «Родина» Дмитрий Рогозин. Позднее, правда, уже будучи в статусе постоянного представителя России при НАТО, Рогозин призвал своих сторонников прекратить «мёрзнуть на русских маршах», а «перебираться в кабинеты, где принимаются стратегические решения о будущем страны». Правда, как это сделать технически, постпред при НАТО не уточнил, зато призвал всех поддержать национального лидера страны Владимира Путина [73].
Алексей Навальный, однако, предпочёл «мёрзнуть». И мёрз он на Русских маршах четыре раза, до 2011 года включительно. Этим он вызвал двоякие чувства у «рядовых» националистов и негативные — у своих коллег и заклятых друзей из либеральнодемократического лагеря. Как это так? Русский из Марьино ходит на русский марш? Перед 4 ноября 2011 года Навальный дал корреспонденту портала Lenta.ru Илье Азару обстоятельное интервью о мотивации свих посещений Русского марша [74].
«Русский марш существует вне зависимости от того, как мы к нему относимся. Это заметный и существенный факт политической жизни. На «Русские марши» люди ходят разные, и часть людей кому-то может не нравиться. Единственный способ сделать так, чтобы «Русский марш» выглядел лучше — это прийти туда самим. Вот я и хожу.
«Русский марш» появился в результате эволюции националистического движения в России. Я считаю динамику этой эволюции совершенно положительной и позитивной, потому что до сих пор, когда мы говорим о националистах, вспоминаются какие-то люди, с которыми Ельцин боролся на заре 90-х годов. Они, в общем-то, были
