Помимо рыбаков, выловивших нас под Судаком, мы были знакомы ещё с одним представителем этой древнейшей профессии. Член местного рыболовецкого колхоза, пьющий красавец Василий иногда приносил тёте Саше что-нибудь из утреннего улова. Уставшие от столичной интеллектуальной жизни отдыхающие дамы затевали с бравым рыбаком Васей отчаянный флирт, а то и закручивали лихой роман. Он же придерживался правила: если девушка хочет, грешно ей отказывать, и не отказывал. Мы с дедушкой от коктебельского Дон Жуана ждали только свежей рыбки, из которой тётя Саша варила ушицу. Если в сети шла царица Чёрного моря, то мы лакомилось жареной барабулькой. Её сестрицы, не попавшие на сковороду, висели в огороде на проволоке под палящим солнцем, вялились и занимали очередь к пивной кружке дяди Лёши. Другим деликатесом, очень для нас неожиданным, стали обвалянные в муке с солью и зажаренные в хруст на растительном масле стрелки лука.
Посуду после обеда тётя Саша мыла сама, а после завтрака и ужина – мы, стараясь как можно экономней расходовать воду. Вся использованная влага выплёскивалась в кусты дрока и тамариска, которые произрастали повсюду, окрашивая весной Коктебель в жёлто-розовую гамму и временно отнимая у полыни пальму первенства среди запахов.
Несмотря на трудности с водой, в посёлке два раза в неделю функционировала баня. Часы работы демонстрировали мудрость руководства: мужчинам отводилась на помыв четыре часа, а женщинам – пять. Но и те и другие выходили из бани удивительно похорошевшими и помолодевшими. Когда моя ветрянка сошла на нет, дедушка попросил Мику помочь мне в борьбе за чистоту тела и волос. Мы долго стояли в очереди, наконец она приблизилась к заветной двери, и тут неласковая полнотелая заведующая храмом чистоты подозрительно взглянула на Мику и строго сказала: «Мальчик, а тебе сюда нельзя». Мике пришлось предъявить неоспоримые доказательства принадлежности к женскому полу.
Существовала и другая возможность избавления от грязи. За диким пляжем по дороге в Лягушачьи бухты действовала альтернативная баня при местной небольшой электростанции, работавшей на морской воде. После использования вода выливалась из трубы в бетонной стене и устремлялась в материнское лоно. Чья-то умная голова нашла ей достойное применение. За небольшую мзду можно было сколько угодно стоять под горячей солёной струёй, смывая с себя чёрно-серую маску из совершенно бесплатного кила, залежи которого за многие миллионы лет превратились в прибрежную линию холмов. Их склоны скреплялись цепкими растениями с белыми цветочками, бутоны которых знающие люди собирали, засаливали и добавляли в солянку, салаты и даже в винегрет. Увы, ни в детстве, ни теперь я не могу по достоинству оценить каперсы. Не находила и не нахожу в них вкуса, столь восхваляемого всеми кулинарными книгами.
При моих достаточно широких вкусовых взглядах кроме каперсов было ещё одно блюдо, даже воспоминание о котором вызывает у меня неприятные ощущения...
Первые главы новой книги Алисы Даншох «Кулинарные воспоминания счастливого детства» опубликованы в «ЛГ» № 13, 17, 27, 32–33 за 2014 год
Теги: современная литература
Василий АЛЕКСАНДРОВ
Когда смотришь на матчи нашей футбольной сборной с серьёзными противниками на каком-нибудь ответственном соревновании, уже много лет испытываешь смешанные чувства. В них отчаяние смешивается с невиданным удивлением. Причём оба этих состояния происходят из одного риторического вопроса: как в самой большой стране мира не находятся одиннадцать человек, способных играть в футбол так, как положено, так, чтоб было похоже на эту игру. Иначе как чудом, аномальным явлением - это назвать невозможно. Особенно поражает воображение то, что по лицам и жестам наших футболистов легко догадаться о самом главном – самое страшное для них на поле – это когда к ним попадает мяч. Без мяча ведь можно иногда бегать, поднимать руки, потом расстраиваться, а когда к тебе попадает мяч, с ним что-то нужно делать. И вот это вызывает неразрешимые трудности и страх. Выход наши находят один: откинуть бы его куда угодно и как можно скорее! А публика хватается за голову и кричит: куда? Комментаторы судорожно ищут объяснения. И даже находят такие причудливые, как "недонастрой", «волнуются», «перегорели». Никто, правда, не говорит, что эти диковинные вещи случаются только с нашей сборной. Другим командам это неведомо, вероятно, в силу их очень примитивной душевной организации.
Бедные болельщики, к коим я тоже безнадёжно отношусь! Как долго они к матчам нашей сборной готовятся! Как предвкушают зрелище! Как надеются, что наконец увидят хорошую игру! Устраиваются поудобнее у телеэкранов, кипятят чайники и самовары, готовят аппетитные бутербродики. И всякий раз одно и то же[?] Утешительные комментарии, что не хватило всего лишь чуть-чуть, что сказались травмы, что судьи судили предвзято, что у команды есть перспектива и в следующий раз всё будет по-другому… И мы в который раз верим в то, что всё будет по-другому… И вот следующий раз наступает.. И всё опять повторяется… И все снова ждут следующего раза… И всё опять по тому же сценарию. Меняются футбольные начальники, тренеры сборной, времена года, производители футбольных мячей, цвет формы. Не меняются только результаты…
Кто-нибудь остановит этот наш болельщицкий кошмар?
Глядя на наших игроков, поневоле посочувствуешь им. Даже сердце ёкает. Все их обгоняют, оббегают, обыгрывают. В последний раз даже от сборной Алжира, неизменного аутсайдера, так мужественно защищались, обороняя шаткое преимущество, что в итоге так и не удержали его. Хотя сочувствовать ли им, приезжающим на матчи в шикарных авто, имеющим запредельные контракты и постоянно вытворяющим на поле вещи, несовместимые со здравым смыслом? Или им платят деньги за то, чтобы они над нами издевались? Конечно, в СССР всё было плохо. Тоталитаризм, уравниловка и прочая ложь. Но тогда тренера снимали за второе место на чемпионате Европы! А теперь просто за выход на этот чемпионат готовы отдать ему чуть ли не весь золотой запас России. Особенно если он чужеземец! В СССР, конечно, ужасно относились к футболистам, мариновали их на базах, держали за любителей, мало платили. Но почему-то зарубежные клубы мечтали их иметь в своих составах и жалели, что тех не отпускают. А теперь всех отпускают, но никто не берёт.
Если всё в наших клубах решают владельцы, которым важнее прибыль, а не результат, может ли что-то измениться? Нет. Если футбольные секции недоступны большей части детишек из-за непомерных цен, мы можем рассчитывать на новых стрельцовых и черенковых? Нет. Если вратарь забрасывает мячи в свои ворота, а его всё равно ставят на следующий матч, над нами когда-нибудь перестанут смеяться? Нет. Если тренер команды, нас обыгрывающей, получает в сто раз меньше, чем наш тренер-варяг, нам есть на что надеяться? Нет.
Мы так и останемся без мяча. Без побед. Без спортивной чести.
В футбол нельзя играть за деньги. В футбол надо играть так, чтобы самим не было стыдно, а другим не было бы смешно. И чтобы о футболистах не писали фельетонов… Дождёмся сих прекрасных времён? Следующие матчи не за горами.
Теги: фельетон
Темур КОЗАЕВ
Сейчас отдыхаю в санатории на Алтае. Всё замечательно! Врачи не нарадуются - анализы мои всё лучше и лучше, лучше и лучше. Уже лучше некуда. А они всё лучше и лучше. Думаю: "Всё-таки хорошо у нас лечат". Только подумал – тут же ноги отнялись, потерял сознание. Потерял сознание и думаю: «Что делать? Куда идти? Ноги же отнялись».
Пошёл в парк, сел на скамейку. Воздух волшебный! Никого нет, птицы поют. Как будто я в раю, и мне всё лучше, лучше и лучше. Уже лучше некуда! «Значит, – думаю, – сейчас познакомлюсь с красивой женщиной».
Только подумал – из-за кустов выходит снежный человек. Три метра ростом. Голый! Самец, значит.
И он ко мне приближается, всё ближе и ближе. А вокруг – никого. Один волшебный воздух, и в небе мигает светящаяся точка. И эта точка всё ближе и ближе. Летающая тарелка. Приземлилась рядом, номера нет – неопознанная. Из тарелки выходит рахит – ушки поросячьи, мордочка синяя, голый. Без шерсти, без признаков пола. Где у нас верный признак, у него ничего нет. Не дай бог кому такое повстречается.
Рахит идёт к снежному человеку. Снежный говорит ему – голос высокий, тонкий, самка, значит. Говорит:
– Здорово, братан! Что это вы с людьми не входите в контакт?
– Да ну их в редьку! – отвечает рахит. – Какие-то они тупые, недоразвитые... – Это он про нас говорит. – Читают мало, книги у них дешевле водки, культура содержится по остаточному принципу, как проститутка. От этого они всё тупее и тупее. Думают чем угодно, только не головой.
