Буян привел свое стадо в деревню раньше времени единственный раз за несколько лет. От места боя до подворья тянулся кровавый след. Буян дошел до калитки своего пригона, протрубил хозяйке, что он дома, и рухнул, истекая кровью...
САДИК ПОД ОКНАМИ, ИЛИ ЛЮБОВЬ НАЧИНАЕТСЯ С ЛЮБВИ
Пенсионер со стажем Петр Сергеевич Зяблицев живет на первом этаже огромного девятиэтажного дома, имеющего двенадцать подъездов. Несколько лет назад он переехал из деревни в Тюмень и никак не может привыкнуть к городу, его многоголосью. Ему кажется, что в доме, где он поселился в квартире сына, как в улье. Люди подобны рою, их в три раза больше, чем в его родной деревне Коровнике. Из окна комнаты старика видны автомобили, гаражи. Они теснят небольшую детскую площадку, она скукоживается с каждым годом, как шагреневая кожа. Чуть поодаль – железные «ворота» для выбивания пыльных домашних принадлежностей. Но виден и садик под окнами!
Петр Сергеевич с Марией Тимофеевной, старушкой, живущей этажом выше, посадили тут деревья, цветы и холят их пятый год. Садик – предмет особой гордости стариков, ни у одного из подъездов такого нет. Люди, впервые попавшие во двор дома в поисках друзей, знакомых, всегда останавливаются здесь, как перед чудом. Летом ветки яблонь достигают не только окна Петра Сергеевича, но и окна второго этажа Марии Тимофеевны. Распустившиеся цветы, разнотравье радуют глаз. Все живое на нескольких квадратных метрах буйствует, напоминая старикам сельское приволье, скрашивает горькое ощущение потерь. После полива или прополки цветов присаживаются они на лавочку, предаются воспоминаниям о былой деревенской жизни, узнают друг о друге разные подробности. Садик – не только прелестный уголок, он защищает людей от загазованности, шума и пыли, бессердечия техногенной цивилизации. Для стариков каждый цветок – это маленькая история, рассказ о том, где были куплены семена, какова их всхожесть, сколько дней он будет цвести, если его не сорвут ночью недобрые люди.
Любовь начинается с любви. Природа сотворила не без участия стариков, конечно, казалось бы, невозможное на клочке земли. Общая забота о деревьях и цветах породила вначале взаимную симпатию одиноких пожилых людей друг к другу, а затем переросла в настоящую любовь.
Недавно вдовствовавшие десятки лет участники Великой Отечественной войны соединились. Петр Сергеевич, однажды поднявшись этажом выше, да так и остался у Марии Тимофеевны, а к сыну теперь ходит в гости. По словам старушки, ее будничная нагрузка удвоилась, но она не в тягость. С удовольствием, с любовью ухаживает, по ее шутливому выражению, за двумя природными объектами – растениями и мужем. Для восьмидесятилетней пары начался новый отсчет жизни. Они понимают, что не вечны, но многое еще хотят сделать, как будто награждены бессмертием.
Из множества отношений, которые возникают в процессе жизни, в благодарной памяти остается общение с теми, кто возвышал душу, вселял в нее веру в добрые намерения и благородные порывы. В моей жизни таких случаев было много. Об одном из них хочу рассказать.
В 1961 году я поступил в Томский государственный университет на исторический факультет. В то время была хорошая традиция: перед началом занятий студенты работали в колхозах и в совхозах, узнавая цену труду. Мне пришлось вспомнить старую профессию и сесть на далеко не новый самоходный комбайн «С-4», на котором я убирал пшеницу.
Однажды, во время затяжных дождей, когда нельзя было собрать хлеб, мы с напарником-студентом отпросились у бригадира съездить в Томск, чтобы получить посылки с теплыми вещами, присланными родителями. Вечером, после беготни по городу, выполнив все заказы друзей, мы поднялись на пятый этаж нашего общежития и устроились в комнате, где шел ремонт, прямо на голых сетках кроватей. Где-то в средине ночи мы проснулись от яркого света. В комнате (дверь не закрывалась) были люди – человек восемь. Мужчина невысокого роста, красивый, с печальными глазами и высоким лбом спросил:
– Кто такие и как здесь оказались?
Мы спросонья что-то пытались объяснить, но безрезультатно. Мужчина с печальными глазами, как потом мы узнали, оказался ректором университета Александром Ивановичем Даниловым. Он не дослушал наших объяснений и, обращаясь к кому-то из своего окружения, сказал:
– Подготовьте приказ об отчислении обоих. И вся комиссия, проверяя готовность общежития к приему студентов, двинулась дальше. Можно понять наше состояние! Выдержали конкурс, где проходной балл был 19 из двадцати! К тому же мне пришлось прекратить учебу в высшем летном училище: в это время шло сокращение Вооруженных сил на 1,5 миллиона человек.
Что делать? Мы, двинулись за «свитой». Декан – профессор Николай Никитич Киселев – немного приотстал и выслушал наш сбивчивый рассказ.
– Попытаюсь что-нибудь сделать для вас, – сказал он, – но утром чтобы вашего духа здесь не было. К счастью все уладилось.
В 1964 году я возглавил первый в истории ТГУ студенческий строительный отряд, отправившийся в Казахстан. За год до этого ездил каменщиком с отрядом, состоявшим из студентов всех вузов Томска. Как-то после лекции ко мне подошла женщина из приемной ректора и сообщила, что мне надлежит быть у него в дна часа дня. С нескрываемым волнением собирался на эту встречу. К этому времени я уже знал, что Александр Данилов участник войны, депутат Верховного Совета СССР, выдающийся ученый, владеющий несколькими языками, создатель томской историографической школы, известной в мире науки. На нашем курсе ректор не читал лекций, и у меня не было никаких контактов с ним, если не считать первой роковой встречи. Ровно в два часа я вошел в кабинет ректора. Он поднялся, вышел из-за стола, поздоровался за руку, а затем без всяких предисловий начал задавать вопросы как командиру студенческого строительного отряда: как сформирован отряд? сколько каменщиков, плотников? выехали или нет квартирьеры, то есть те, кто должен подготовить жилье для студентов? сколько мастерков, рукавиц-верхонок?
Ректор интересовался студентами, вошедшими в штаб отряда: кто начальник штаба, комиссар, главный инженер? с каких факультетов? поедет ли врач? После таких профессиональных вопросов мое волнение исчезло. Я почувствовал искреннюю заинтересованность человека, которому до всего есть дело, если оно касается студентов университета. Под конец встречи он посоветовал обращаться за помощью, если возникнет необходимость. Провожая до двери, вдруг сказал:
– Станислав, вы меня простите за мою горячность трехлетней давности в общежитии.
Это признание настолько потрясло, что я не смог что-либо сказать... В том году наш студенческий отряд занял 1-е место среди всех отрядов СССР (более 54 тысяч студентов из 142 вузов). Мы освоили 304 тысячи рублей капиталовложений, каждый студент за
